Я еще забыл сказать, что обычно отправляю вместе с девицей и
нашего фотографа. Для гарантии. И для последующей отчетности. Некоторые клиенты
выкаблучивают. Решают, что могут не платить, могут хамить сутенеру. Но ведь не
все они генералы милиции. В таком случае фотографии действуют как хорошо
испытанное слабительное. У них сразу исчезает запор, они готовы платить любые
деньги. Ненавижу шантаж, но когда дело идет о собственных гонорарах, нужно
отбросить излишнюю щепетильность.
Пока Славика не было, я попросил Алексея сбегать в магазин
купить еды. Славик все равно знает о второй квартире, в которой находится мой
племянник. Он вообще многое знает, и это меня иногда беспокоит. Кроме того, он
обычно разговаривает со мной шепотом, чтобы я не сумел ничего записать. И
похоже, он носит с собой какую-то аппаратуру, потому что записи у меня все
равно не получаются. Вместо них на пленках слышится характерное шипение.
Наверно, у Славика есть какой-то новый шпионский прибор, стирающий записи на
наших лентах. Но он в этом, конечно, никогда не сознается.
Славик приехал через сорок минут. Я не сомневался, что у
него есть прибор, стирающий записи, но на всякий случай включил магнитофон.
Однако Славик — человек необычайно изворотливый гадом. Он предложил мне выйти
на балкон, решив, видимо, что там я не смогу установить подслушивающее
устройство. Мы вышли на балкон, и он, глядя вниз, во двор, сразу сказал мне:
— Есть конкретный заказ. Нужны три девочки.
— Ты мог бы сказать мне это и по телефону, — я
сделал недовольное лицо. Нужно иногда давать ему понять, что им недовольны.
Но Славик не смутился. Он вообще не такой человек, чтобы
смущаться.
— Ты не понял. Мне нужны три девочки для очень важного
клиента. Такого клиента у тебя еще не было. Никогда в жизни.
— Неужели это президент? — сострил я.
— Нет, — хохотнул Славик, — не для него. Но
человек очень известный. Мне нужны три девочки и хороший оператор. Можно, чтобы
это был твой племянник Алексей. Кстати, он не записывает нас сейчас?
— На балконе у меня нет аппаратуры, — усмехнулся
я, — а записать тебя все равно не получится. Твои друзья из ФСБ снабдили
тебя какой-то машинкой, которая мешает записям. И не делай удивленное лицо, я
все знаю. Алексея сейчас нет, он скоро вернется. В общем, тебе нужны девочки и
отчет об этой встрече. Сам клиент попросил или его друзья?
— Друзья, — вздохнул Славик, — им зачем-то
нужна такая кассета.
Если человек идиот, ему никто не сможет помочь. Если человек
идет в чужую квартиру, готовый встречаться с неизвестными дамочками, да еще по
предложению своих «друзей», которым нельзя доверять, то он идиот вдвойне. В
таком случае он должен быть готов к тому, что видеозапись его развлечений
появится сначала у его друзей, потом у журналистов и, наконец, попадет к его
жене. Нужно быть чуточку осмотрительнее. И встречи безопаснее проводить на
своей территории.
— Сделаем, — киваю я Славику. — Квартиру мне
тоже найти или у вас есть своя?
— У нас есть своя, — улыбается Славик, — я
думаю, что лучше прислать Валю с девочками.
— Валентину? — я не скрываю удивления. — Ты
ведь знаешь, что она никогда не ходит с группой. Это штучный товар, Славик, не
тот случай.
— Как раз тот, — заупрямился Славик, —
Валентина очень даже подойдет. И двух девочек такого же класса. Тебе заплатят
двадцать пять тысяч долларов за кассету с девочками, которые смогут раскрутить
этого клиента.
Двадцать пять тысяч долларов — очень большие деньги. Если
кто-то готов их платить, значит, дело нешуточное. Я сразу насторожился.
— Кто этот клиент?
— Тебе об этом знать не обязательно, — уклонился
от ответа Славик.
Но так мне отвечать нельзя.
— До свидания, — сухо говорю я и поворачиваюсь,
чтобы уйти в комнату, — ищи себе других девочек и другого оператора.
— Подожди, — он хватает меня за руку.
Ненавижу, когда ко мне прикасаются. Я бросаю на него полный
бешенства взгляд. Он сразу отпускает мою руку.
— Извини, — примирительно мямлит Славик, —
нужно было сразу тебе сказать. Просто меня предупредили, что случай
исключительный.
Я молчу. Теперь он должен назвать имя. Славик наклоняется ко
мне, зачем-то оглядывается по сторонам, словно нас могут подслушать на балконе
высотного дома, и тихо, очень тихо произносит имя и должность клиента. Нужно
сказать, что я сутенер со стажем. У меня имена и должности давно не вызывают
никакого восторга. Тем более никакого чинопочитания. Но эта должность и имя производят
на меня впечатление. Очень сильное впечатление. Я даже не считаю нужным
скрывать своего изумления:
— Девочки для него?
— Да, — кивает Славик с видом победителя, —
поэтому я и прошу прислать Валентину.
Валя у меня одна из лучших девочек. Она была победителем
какого-то конкурса красоты. Причем настоящего конкурса, который проводился без
моих ребят, а значит, без дураков. Она высокого роста, отлично сложена,
заканчивает университет. Никто не догадывается, что она путана высшей
категории. В университет она ездит на «Мерседесе» с личным водителем. У нее
лицо интеллектуалки, которое так нравится этим богатым мужикам. Сочетание
интеллекта и извращенности делает Валю просто находкой. На нее особенно
«западают» политики. Один даже предлагал ей выйти за него замуж. Она берет по
пять тысяч долларов за сольный выход, но работает как полагается, без всяких
скидок на образование. Конечно, такая девочка подойдет нашему клиенту, но мне
еще нужно уговорить Валю согласиться на групповуху. Обычно она категорически
отказывается.
— Постараюсь ее уговорить, — обещаю я
Славику, — но думаю, она захочет увеличить свой гонорар. Будь готов
заплатить мне больше.
— На сколько? — спрашивает Славик, облизывая губы.
— Десятку прибавишь, — я внимательно смотрю на
него, и он мгновенно, даже не подумав, соглашается.
— Конечно прибавлю. Только ты обязательно вызови
Валентину.
Я всегда подозревал, что Славик — настоящая сволочь. Раз он
так быстро согласился на мое предложение, значит, ему платят гораздо больше.
Значит, его кассета тянет на все сто. Вот сукин сын! Я с этими девочками жизнь
свою угробил, решаю все их проблемы, обеспечиваю всем необходимым, а он на
халяву деньги получает. Впрочем, я не прав. Он ведь находит мне таких клиентов.
Очевидно, на него вышли сотрудники ФСБ или кто-то в этом роде. Не знаю, зачем
им нужна кассета, но догадываюсь, что эта запись будет дорого стоить.
— Ладно, — киваю я ему на прощанье, — пусть
будет тридцать пять. Я сам поговорю с Валентиной и найду двух других хороших
девочек. Клиент будет один или с другом?
— Я еще надеюсь, что клиент будет с другом, и тогда
Валентина согласится. Она займется нашим клиентом, а две другие девочки будут
ублажать его приятеля.
