«Ничто ее, тварь, не берет, – с тревогой подумал Квазимодо. – Может, и правда колдовать умеет?»
* * *
Лодка двигалась в журчащей темноте. Квазимодо согревался работой веслом. Отяжелевшая долбленка шла трудно, но фуа мог гнать по воде что угодно, лишь бы плавало. Где-то во тьме прятались невидимые берега. Хотелось есть.
К утру дождь начал утихать. Беглецы остановились у удобной бухточки. Судя по следам, которые был не в силах уничтожить даже ливень, уютное местечко уже не раз проверяли, и один из конных разъездов даже ночевал здесь.
Камней здесь было мало, и затопление челна оказалось делом долгим. Когда вор и фуа вылезли из холодной воды, небо уже просветлело. Рыжая заканчивала строить дневное убежище. Завесу из прибрежных кустов, переплетенных и связанных ветвями, невозможно было отличить от естественных зарослей с расстояния в несколько шагов. Теа работала быстро, ее худые руки порывисто мелькали, острые зубы надкусывали кору гибких ветвей, ножом девушка почти не пользовалась.
– Рыжая, ты уверена, что место правильное? – спросил Квазимодо. – Мы будем на самом виду.
– Отстань, одноглазый, – злобно тявкнула девушка.
Квазимодо пожал плечами и пошел за поклажей. Леди Атра сидела рядом с вещами, равнодушно смотрела в утреннюю серость. Ныр стоял рядом, смотрел на реку. Что это они молча в разные стороны пялятся? Уж не болтали ли о чем интимном? Впрочем, кляп был на месте. Хорошо – пухлогубый соблазнительный ротик может выплюнуть и по-настоящему ядовитые мыслишки. Квазимодо взял мешки.
– Ква, что-то там очень пахнет, – пробормотал ныряльщик. – Ты зачем взял с собой женские вещи? Мешок воняет, как цветник неприличный. Нас и без собак учуют.
Квазимодо понюхал мешок. Сквозь вонь сырой кожи пробивался аромат цветущего сада, нежных девичьих прикосновений, тонкого бархата и еще чего-то такого, от чего томно сдавило сердце. Аромат был слабым, но очень действенным.
– Наверное, склянка раскрылась, – пробормотал вор.
– Зачем ты брал эти банки? – морщась, спросил фуа.
– Я брал полупустые. Это единственное, что нашлось плавающее, но с виду тяжелое. Иначе лорд Дагда заподозрил бы неладное.
– Значит, серебра у нас нет? – уныло заключил ныряльщик.
– Если бы в них серебро было, я бы шею сломал, еще когда с моста прыгал. И рыжая бы утопла. Какой ты стал жадный, Ныр. Это на тебя замок подействовал?
– Сам ты замок… – пробормотал фуа. – Что мы дальше делать будем?
– Тоже мне – проблема. Для начала я мешок переложу…
Квазимодо сидел на берегу, аккуратно укладывал добычу. Один из флаконов, из тонкого матового стекла, дал трещину. Его пришлось закинуть подальше в реку и потом долго мыть руки. Остальные флаконы и банки вор переложил травой и уложил в мешок. При случае можно будет продать. В мешке оказалось несколько монет, завалившихся, когда второпях в замке пересыпал серебро в сундук. Было еще несколько драгоценностей – Квазимодо все-таки не удержался, чтобы не прихватить их на память из хозяйских шкатулок. Брал то, что с виду попроще да помельче, но все равно – продать такие побрякушки, даже в городе, не говоря уже о деревне, будет непросто. Все равно что орать на углу о своих воровских подвигах. Ладно, там будет видно. Пока вора крайне удручала утеря обуви. Один из трофейных сапог отвязался и отправился в самостоятельное путешествие еще во время полета с моста. Квазимодо с досадой разглядывал оставшийся сапог. Нет, тащить его дальше не имеет смысла. А ведь как добротно сшит. Ничего не поделаешь – сапог пришлось набить грязью и мелкими камнями и отправить в подводное путешествие. Может, встретится с собратом.
Ныряльщик разделывал рыбу. Рыжая живо сглатывала ломтики сырой, чуть подсоленной мякоти. Квазимодо присел на корточки, девчонка тут же фыркнула и передвинулась на наветренную сторону:
– Пахнешь как шлюха!
– У каждого свои недостатки, – пробормотал вор.
Фуа протянул полоску рыбы. Квазимодо осторожно жевал водянистую мякоть. Хотелось хлеба или хотя бы каши. Леди Атра жадно смотрела, как едят разбойники. Квазимодо старался на нее не оглядываться – своей почти полной наготы синеглазая красавица не стеснялась, а выражение ее глаз слишком напоминало ту ночную, страстную алчность. Влажная масса волос раскинулась по узким плечам, локон щекотал впадинку между округлыми грудями. Блестела диковинная подвеска в аккуратном пупочке.
Тишина была неприятна. Дыхание четверых людей терялось в плеске реки. С неба срывались последние капли дождя.
– Нужно суку покормить, – неуверенно сказал вор.
Фуа промолчал, зато Теа резко встала и ушла к зарослям. Ныряльщик дожевал рыбий хвост, слишком долго и тщательно вытирал нож, наконец пошел к убежищу.
Квазимодо вздохнул. Нужно что-то с этим делать.
Стоило развязать рот и вынуть кляп, и леди Атра принялась облизывать язычком свои яркие губы. Квазимодо показалось, что она собирается есть совсем не рыбу. Впрочем, рыбу она тоже сглатывала, почти не жуя. Когда мягкие губы в очередной раз облизнули его пальцы, Квазимодо не выдержал:
– Дай руки освобожу, пожрешь нормально…
Проволочка слушалась плохо. Вор ковырялся в отверстии наручников. Леди Атра была слишком близко. Она была теплой, податливой, с ней можно было делать все, что угодно. Квазимодо невыносимо хотелось лизнуть ее между лопаток.
Наручники щелкнули, открылись.
– Спасибо, – тихо прошептала молодая леди.
– Ешь быстрее. – Квазимодо очень постарался, чтобы голос звучал равнодушно.
Леди Атра ела жадно, но аккуратно. Вор смотрел, как пальчики подносят ко рту кусочки рыбы. Яркий лак на ногтях местами облупился, но все равно было видно, как хрупки, нежны и удивительны эти маленькие пальчики. И невозможно было не вспоминать, как бесстыдны они могут быть.
Квазимодо поблагодарил богов, что на нем штаны, а не набедренная повязка, как на Ныре.
– Поела?
– Пить, – жалобно попросила леди Атра.
Вор сунул ей котелок с дождевой водой.
Капли падали на полуобнаженную грудь. Квазимодо казалось, что он слышит звон капель по упругой коже.
– Все?
Леди Атра облизнулась, слишком далеко высунув розовый язычок.
– Ква, мы так промокли. Может быть, ты меня согреешь? Ведь мы здесь одни.
– И не мечтай, – решительно сказал вор. – Во-первых, я для тебя не Ква, а во-вторых, я тебя, кошку блудливую, насквозь вижу. Так что перестань сиськами крутить, тварь бесстыжая, и живо руки за спину.
– Жаль, мне было так с тобою хорошо. – Леди Атра прижалась теплой спиной. – Честное слово, я не обманываю.
– Добавь еще, что тебе было бы куда слаще, если бы ты вырезала или высосала мой глаз, и я тебе безоговорочно поверю, – хрипло сказал Квазимодо, застегивая наручники.
