– Не зевай. Спокойно, но быстро, – хрипел лорд Тром. – Расписной, следи – твой левый борт.
Нога ответил что-то невразумительное, но выражающее готовность. С десяток вражеских воинов, приблизившихся со стороны протоки, уже оказались в воде не далее чем шагах в пятидесяти от «Высокого».
Над коггом поднимался высокий столб иссиня-черного сигнального дыма. Капитан Кехт наверняка должен заметить сигнал, только поздновато будет.
Теа стреляла не торопясь. Стрел оставалось не так уж много, чтобы рисковать ими. Удалось свалить двух смуглых, правящих лодками. Эти лодки наверняка задержатся с подходом к кораблю. Еще одна стрела насквозь прошила грудь гребцу, но это можно было считать скорее неудачным выстрелом. Пора. Лиска с наполовину опустевшим колчаном перебежала к другому борту. На нее с изумлением уставился татуированный моряк, дружок капитанской шлюхи. У борта выстроился добрый десяток приготовленных им копий.
Натянуть, вскинуть, отпустить… До смешного просто. Люди барахтаются в воде, думают, что идут или плывут быстро. Нет – это стрела с пестрым оперением летит быстро. Теа целилась в голову или горло. Никаких помех. Шестеро скрылись под водой, некоторые даже не барахтаясь. Остальные повернули к берегу. Руки лиски летали неуловимо. Колчан – лук, колчан – лук. Даже свиста не слышно. До песка добрались трое. Один упал на берегу со стрелой в затылке, так и не выпустив из рук копье. Двое кинулись удирать между пальмами. Некогда. Теа развернулась.
– Вот это да! – пробормотал Нога. Сам моряк успел метнуть лишь одно копье.
Теа кивнула и рванулась к другому борту.
Квазимодо успел выстрелить еще два раза. Одна из стрел эвфитона разнесла борт лодки, надежно притормозив движение противника. Но в момент последнего выстрела долбленки были уже слишком близко. Карро пронзило только невезучего гребца на корме. Сама лодка уже скользнула под крутой борт «Высокого».
– Ничего, зато за спиной у нас чисто, – успокаивающе прохрипел лорд Тром и неуклюже стряхнул ножны со своего меча.
Подхватив заряженный арбалет, Квазимодо прыгнул к борту. Стрелять пришлось почти в упор. Смуглые противники карабкались на борт судна с обезьяньей ловкостью. Вор свалил одного полуголого воина. Успел взвести арбалет и всадить болт в грудь следующему. Дальше пришлось браться за глефу.
Теа, оказавшаяся ближе к носу «Высокого», превзошла саму себя. Стрелы срывались с тетивы непрерывным потоком. Одна из лодок, полностью расстрелянная, лишь по инерции двигалась к кораблю. Несколько тел лежали в узкой лодке, сжимая весла, остальных поглотила вода лагуны. Еще одна лодка отвернула, двое уцелевших гребцов поспешно уводили ее за нос когга. Утробно выл раненый, которому не посчастливилось получить стрелу в нижнюю часть живота. Теа по-прежнему метила в головы и горло, но темп стрельбы был слишком высок. Лиска почти не успевала осмысленно целиться, полагаясь лишь на полученную от рождения интуицию стрелка Холмов. Жуткие опустошения, нанесенные ее луком, все равно не могли остановить атаку смуглых воинов. Челны, направляющиеся ближе к корме «Высокого», скользили почти нетронутые. И еще не менее полутора десятков воинов с перевернутых стрелами эвфитона лодок упорно плыли к кораблю, сжимая в руках и зубах ножи и копья. На сражающегося на корме Ква взглянуть было некогда. Теа поразила еще троих. Рука, летающая к колчану, чувствовала, что все меньше пестрых оперений готово подставиться под пальцы. Лиска с ужасом подумала о шлепающем по бедру кукри. Рубиться клинком рыжая умела неважно и хорошо помнила об этом. О борт стукнул и зацепился костяной крюк. Привязанный к нему ремень натянулся. Теа перегнулась через борт и всадила стрелу в темя, заросшее курчавыми волосами. Под крутым бортом «Высокого» воды уже было не разглядеть от лодок и лоснящихся тел бойцов. Мимо пролетело копье. Куда больше копья лиску напугали застучавшие о борт сразу в трех-четырех местах крючья с привязанными ремнями…
Квазимодо бегло полоснул глефой по голове с белыми пушистыми перьями. Среди воплей за бортом плеснула вода. На корму теперь лезли со всех сторон.
– Не удержаться, – прохрипел лорд Тром, хладнокровно, хотя и неловко, опуская меч на руку, уцепившуюся за борт. Сил у старого лорда не хватало, но для такого удара их много и не требовалось. Смуглая кисть, охваченная браслетом из ракушек, осталась держаться за борт, а лишившийся руки хозяин с визгом полетел в воду. Лорд Тром растянул высохшие губы в улыбке и повторил: – Не удержаться. Двигай на нос, парень.
За бортом возникла голова с зажатым в зубах ножом. Квазимодо коротко уколол в глаз. Человек упал, но уже двое воинов перекидывали ноги через борт у руля. Вор метнулся к трапу, налетел на что-то кричащего мокрого воина. Глефа с ходу взрезала худой живот, на миг застряла под ребрами. Вор яростно рванул оружие. Воин еще сопротивлялся, Квазимодо инстинктивно успел увернуться от широкого бронзового наконечника копья, но рука, сжимавшая древко, чуть не оторвала вору ухо. Острие глефы вора с хрустом вывернуло ребра, вскрыв серо-розовое легкое. Воин наконец начал падать, но было уже поздно, потому что за ним стоял еще один смуглый боец, а вскинуть глефу для защиты вор не успевал. Палица, усеянная шипами из дерева, не уступающего по твердости бронзе, начала опускаться на многострадальную голову Квазимодо. Вор, безнадежно отшатываясь, уже собрался зажмуриться, но обладатель жуткой палицы, вдруг запрокинулся и начал валиться с трапа спиной вперед. На смуглом лице отразилось крайнее удивление, сверкнули крупные и белые – позавидуешь – зубы. Дабы быстрее освободить проход, вор добавил поверженному противнику ногой. Воин покатился по короткому трапу, и в торсе его обнаружилась стрела со знакомым пестрым оперением. Спасибо, любимая…
Теа пятилась от борта. Прямо перед ней никого не было, но двое смуглых воинов уже забрались по канатам, свисающим с бушприта. Дергался крюк под весом еще одного лезущего со стороны берега нападающего. Но хуже всего было то, что еще двое воинов уже поднимались на носовую площадку по правому трапу. Стрела лежала на тетиве, но в кого стрелять? В мгновенной растерянности Теа кинула взгляд на корму и сразу увидела невысокую фигуру Ква. Одноглазый насквозь проколол одного из противников, но другой уже замахнулся на вора какой-то диковинной колотушкой. Куда стрелять, вопроса не возникло. Лиска с облегчением выпустила стрелу и отскочила к левому трапу, там по крайней мере чужаков еще не было.
Прыгая со ступенек, Квазимодо окинул взглядом палубу. Нога и Бонга сражались у мачты. Молодая женщина прикрывала моряка круглым щитом, татуированный здоровяк в упор метал копья, благоразумно запасенные у мачты. Пока такая тактика приносила успех – легковооруженные пришельцы окружить защитников не успели, и на окровавленных досках палубы корчились лишь смуглые полуголые тела.
Квазимодо с ходу рубанул не успевшего обернуться воина. Курчавая голова подпрыгнула над плечами, покатилась на доски. Что и говорить, сталь у глефы – давнего трофея – оказалась на славу. Смуглые воины попятились, раздались в стороны. Нога тоже не зевал – успел зацепить одного из пришельцев в бедро.
– К носу! Там зацепимся, – заорал вор, умудряясь отклонить глефой укол вражеского копья.
