– Хорошо, – согласился он. – Значит, там, через два часа!
Ровно через два часа я подошла к дому, где провела самые ужасные недели в своей жизни. От одного только вида его мрачного фасада из красного кирпича у меня засосало под ложечкой и заломило затылок. Но нужно было довести план до конца, и я прибавила шагу.
Антон прохаживался перед подъездом, то и дело посматривая на часы. На лице у него было выражение брезгливого недовольства – вот, мол, на что приходится идти ради любимого дела!
«Ах ты паразит! – подумала я. – Ну ничего, ты у меня надолго запомнишь этот день!»
И тут же устремилась к нему с выражением радостного нетерпения на лице. Я даже приоделась, сменив старенький сарафанчик на длинную юбку и простую майку. Юбку я купила когда-то давно в турпоездке – была экскурсия в монастырь, а в шортах строгие монахи женщин не пускали. Юбки эти продавались тут же, возле ворот, сами понимаете, как они выглядели. И вот зараза свекровь, когда собирала мои вещи, положила эту юбку. Увидев ее, я выругалась – лучше бы кастрюлю какую дала или чашку, а вот теперь юбка пригодилась.
Я еще подвела глаза и накрасила губы – пускай Антон думает, что я многого жду от нашей встречи.
Антон увидел меня и тоже придал своему лицу приличествующее случаю выражение.
– Дорогая! – воскликнул он, кидаясь мне навстречу. – Я боялся, что ты не придешь!
– Дорогой! – ответила я таким же тоном. – Я боялась, что ты меня не дождешься!
Вот так вот. Единственное, что меня примиряло с таким обменом фальшивыми проявлениями чувств, – предвкушение скорой расплаты с этим подонком. А его, как я полагаю, грели мечты о будущем собственном ток-шоу.
Тут мне совсем некстати пришло в голову, что некоторые семьи так живут годами – ложь в обмен на ложь, фальшивые проявления чувств ради каких-то мелких сиюминутных выгод…
Впрочем, мне сейчас было не до философии и психологии семейной жизни.
Я открыла своим ключом кодовый замок на подъезде, и мы с Антоном вошли внутрь.
Поднявшись на пятый этаж, я с удовлетворением отметила, что входная дверь квартиры стоит на своем месте. Крепко все же делают у нас некоторые вещи!
Чувствуя понятное волнение, я вставила ключ в замочную скважину.
Теперь осуществление моего плана зависело от того, в какой фазе находится в данный момент Витька. Если он в активной стадии запоя – нам и в квартиру-то не удастся зайти. Если же он в тихой стадии – мой план сработает на все сто процентов.
Впрочем, судя по тому, что за дверью царила тишина, скорее всего, все будет как надо…
Я открыла дверь и осторожно заглянула внутрь.
В коридоре все выглядело как обычно – пейзаж после боя. Я вошла, втянула Антона и закрыла за ним дверь. Он огляделся по сторонам и заметно побледнел:
– Ой, мамочки, что это здесь случилось? Здесь что – произошел террористический акт?
– Да ничего страшного, – поспешила я его успокоить. – Соседи ремонт затеяли…
– Ремонт? – переспросил он недоверчиво. – Как-то непохоже…
– Ну да, ремонт! Ты же понимаешь, перед ремонтом нужно все ободрать, отчистить…
Я не успела договорить, потому что в коридоре появилась старуха. Она была одета в свой неизменный халат, сквозь реденькие седые волосики просвечивала розовая младенческая кожа. И выражение лица было соответствующее – на губах играла бессмысленная радостная улыбка, глаза ничего не выражали. Впрочем, увидев меня, она вдруг тоненько захихикала, показала корявым пальцем в сторону кухни и потом поднесла этот палец к губам.
Ага, надо понимать, Витька на месте! А бабка-то, оказывается, частично соображает!
Теперь я чувствовала себя как укротитель, входящий в клетку к хищникам, – страшно, но дело делать надо!
Антон, похоже, тоже занервничал – разгром в квартире и сумасшедшая старуха кого хочешь напугают. Я на всякий случай взяла его за локоть, чтобы не улизнул в последний момент, и потянула в сторону кухни. На первых порах он слегка упирался, но потом пошел как миленький – видно, вспомнил про свое ток-шоу.
На кухне картина была обычная – разгром, конечно, но не хуже, чем всегда. Видно, после последнего Витькиного загула Анька успела кое-как прибраться. И сам виновник торжества сидел посреди кухни на трехногом табурете в позе роденовского мыслителя – подперев кулаком подбородок и тупо глядя перед собой.
Ну, ясно, мне повезло – он сейчас находится на завершении пассивной стадии запоя, то есть мучительно раздумывает, где бы раздобыть выпивку. И как раз в этом я ему помогу. Анька, конечно, будет очень недовольна – но тут уж каждый за себя.
– Здравствуй, Витя! – проговорила я жизнерадостно. – Познакомься, это – Антон, мой… муж.
Уточнять, что муж бывший, я не стала – ни к чему усложнять ситуацию, тем более что до этого урода сейчас все плохо доходит. Точнее, все, что не касается выпивки.
Витька поднял на нас тусклый взгляд и попытался осознать, кто я такая. Кажется, в глубине его рыбьих глаз проступила какая-то смутная мысль. Мне нужно было действовать быстро.
– Антон, познакомься, это Виктор, мой сосед. Вы тут пока пообщайтесь, поговорите, а я схожу за ключом от своей комнаты. А чтобы вам было не скучно, вот вам предмет для разговора… – и я поставила на кухонный стол, накрытый протертой, прожженной окурками клеенкой, пол-литровую бутылку водки, купленную по дороге.
При виде бутылки взгляд Витьки прояснился, на щеках расцвел румянец, и он издал радостный возглас – примерно такой, я думаю, какой издал Колумб, увидев на горизонте неизвестную землю.
Теперь нельзя было терять ни минуты. Промедление было в самом буквальном смысле смерти подобно.
Я развернулась на пятках и выскользнула в коридор.
Захлопнув за собой дверь, на секунду застыла на пороге. Из глубины квартиры донесся звериный рев, я кровожадно усмехнулась и скатилась вниз по лестнице.
Антон был в надежных руках.
Антон Серов рассеянно посмотрел на мужичка, с которым его оставила Динара, и перевел глаза на часы.
Куда это она ушла? Вроде за ключом от комнаты… как все долго! Теперь придется разговаривать с этим коммунальным придурком, да еще и выпивать…
Антону иногда случалось выпивать с осветителями, монтажниками и прочим обслуживающим персоналом телестудии. Водку он не любил, пить ее не умел, быстро пьянел и потом маялся тяжелым похмельем. Поэтому перспектива выпивки с соседом бывшей жены ввергла его в уныние. Впрочем, ради собственного ток-шоу он готов был на любые подвиги и жертвы.
А сосед, как назло, оживился, достал из ящика два граненых стакана, зубами содрал с бутылки крышку, наполнил стаканы и, потирая руки, проговорил:
– Ну, Антоша, будь здоров!
Антон пробормотал в ответ что-то невнятное и слегка пригубил из своего стакана.
