«РУССКИЕ ИДУТ!»
«ВАЛЕВСКИЙ ИЛИ БЕЖАР?»
«СЕВЕРНАЯ ЯРОСТЬ СМЕТАЕТ ЕВРОПУ»
«СТРАСТИ ПО ВАЛЕВСКОМУ»
«ЗАСТРАХУЕТ ЛИ РОМАН ВАЛЕВСКИЙ СВОИ НОГИ?»
«ГЕНИЙ ТАНЦА В АНТВЕРПЕНЕ»
«НОВЫЙ РУССКИЙ БАЛЕТ ПОКОРЯЕТ СЕРДЦА ПАРИЖАН»
«ВАЛЕВСКИЙ И НАТО: КТО ВЫЙДЕТ ПОБЕДИТЕЛЕМ?»
«РОМАН С ЕВРОПОЙ»
«ЯЗЫК, ПОНЯТНЫЙ ВСЕМ»
«ЧЕТЫРЕ СЛУЧАЯ ОБМОРОКА НА РУССКОМ СПЕКТАКЛЕ»
«МАСТЕР-КЛАСС ВАЛЕВСКОГО: ЗАСНЕЖЕННАЯ ГОТИКА»
Пробежав глазами несколько статей, Бычье Сердце скуксился и
даже почувствовал легкое покалывание в сердце. Кого мы потеряли, господи
прости! Рузвельта, Сталина и Черчилля на Ялтинской конференции, вместе взятых!
Де Голля в его звездный период! Мартина Лютера Кинга за десять секунд до
рокового выстрела! Махатму .Ганди наших дней… И почему только такой человек не
баллотировался в президенты?..
В статьях Бычье Сердце насчитал сто пять ссылок на «Лиллаби»
и сто шесть упоминаний о Валевском. Поминались и Мюрисепп с Куницыной —
соответственно десять и одиннадцать раз. Не густо.
Покончив со статьями, майор переметнулся к текущим делам
«Лиллаби». Организационные бумажки занимали гораздо меньше места, чем
переводные статьи. График спектаклей, график гастролей, административная
текучка и самые разнообразные послания самих балетных:
«ГОСПОДА, КТО СВИСТНУЛ МОЕГО ФАУЛЗА В РЕП.КЛАССЕ № 2? ВЫ
БУДЕТЕ ПРОКЛЯТЫ. СЕРЖ КУШНИР».
«ПОЗДР. ТОЛЮ КАЛАШНИКОВА С ДНЮХОЙ!!!! УРА!!!»
«ДЛЯ НОВИЧКОВ: ЗАГРАНПАСПОРТА ДОЛЖНЫ БЫТЬ ГОТОВЫ НЕ ПОЗДНЕЕ
11.07 СЕГО ГОДА. ШЕВЕЛИТЕ БУЛКАМИ, ИНАЧЕ ПРОЛЕТИТЕ С ИТАЛИЕЙ»
Отдельную колонку занимал тот самый балет, о котором Бычье
Сердце уже успел наслушаться от разных людей, «Вверх по лестнице, ведущей
вниз». Ох уж эти америкашки, слова в простоте не скажут! Колонка была
достаточно сдержанной: список утвержденных ролей — и только. Не все роли нашли
своих исполнителей, в длинном столбце то тут, то там мелькали прочерки. А рядом
с фамилией в первой строке вообще стоял вопрос. Довольно красноречивый:
СИЛЬВИЯ БАРЕТТ — А.КУНИЦЫНА (?)
А. Куницына.
Векслер и Мюрисепп называли балеринку Ликой. Лика, стало
быть, Анжелика.
Анжелика Куницына, ведущая солистка труппы, если верить
переводным статейкам. Прима. Интересно, кому понадобилось ставить вопрос против
ее фамилии?
Да еще такой издевательски жирный? И не в этом ли вопросе
нужно искать ответ?..
Погруженный в свои мысли, Бычье Сердце не сразу почувствовал
это. Для «этого» в сиверсовском лексиконе имелось одно-единственное, но
упоительное слово — кукан. «Кукан» с майором Сиверсом случался не часто —
особенно в последнее время, — но, когда случался… Бычье Сердце входил в
штопор, брился по три раза в сутки, менял носки каждый день, а не раз в неделю,
как обычно; Бычье Сердце выщипывал волосы, торчащие из ноздрей, и судорожно
начинал копить деньги для косметической операции на сломанном носу…
И даже (свят, свят, свят!) покупал самую дорогую туалетную
воду. Которую только мог найти в косметической лавчонке, арендовавшей площади у
соседнего магазина «Молоко». Легкое помешательство Бычьего Сердца сказывалось и
в работе: на задержаниях он был кроток, рук не распускал, матом не ругался и не
грозил задержанным петушиной карьерой в зоне.
А все потому, что какая-нибудь сумасшедшая девица снимала
его самым неприкрытым образом и волоком волокла в постель. Источая флюиды,
которые, собственно, и являлись куканом. Флюиды — вот что было важно для
Бычьего Сердца. Непристойные, первобытные флюиды. За эти флюиды он продал бы
свою заросшую шерстью милицейскую душу кому угодно.
Вот и сейчас он ощутил флюиды. Поначалу флюиды робко
касались его спины, потом осмелели и перебрались на шею. Пощекотав моментально
взмокший сиверсовский затылок тонкими пальчиками, флюиды соскользнули к
разинувшей пасть ушной раковине: путь в недра майора был открыт.
Вверх по лестнице, ведущей вниз. Вверх по лестнице, ведущей
вниз. Вверх по лестнице, ведущей вниз, вертелось в мозгах Бычьего Сердца.
Вверх — вниз. Вверх — вниз. Как на качелях. Как в лифте,
забитом потными следаками. Вверх — вниз. Вверх — вниз.
Интересно, какая она?
Балетная крошка с натренированными гладкими икрами, с чисто
выбритыми подмышками, с чисто выбритым.., о-о.., нет, лучше думать о высоком! О
высоком выпуклом лбе крошки, о высоко поднятых волосах, о высоко задранном
носике с двумя (о, боже, кто бы мог подумать — с двумя!) крошечными ноздрями… С
тонким колечком в бров… (о, черт!), конечно же, в крошечной мочке… Такая
аккуратненькая, такая чистенькая, такая невинная, как отличница с первой парты…
Вести ее к себе смерти подобно, ни одной приличной простыни.
И куча пустых пивных бутылок в коридоре… Ну, ничего, она
наверняка что-нибудь придумает, балетная крошка, она найдет укромное местечко…
Здесь полно укромных местечек…
Никогда, никогда еще у Бычьего Сердца не было пернатой
танцовщицы. Сотрудник прокуратуры — была, сотрудник детской комнаты — была,
сотрудник отдела милиции на транспорте — была, делопроизводитель в суде — была,
понятая — была.
Шлюх было немерено.
Интересно, что она нашла в Бычьем Сердце? Что может найти
балерина в стойком оловянном солдатике?
Все, сил больше нет. Нужно оборачиваться.
Бычье Сердце оперативно навесил на лицо самую сексапильную
из своих улыбок (верхняя губа чуть оттопырена, чтобы просматривался кончик
языка), взбил волосы, прикрывая компрометирующий его низкий лоб, дыхнул на
ладонь (не дай бог балетная крошка учует какой-нибудь неприятный запах) — и
повернулся на сто восемьдесят градусов.
Ах, ты!..
Твою мать и далее по списку пятиэтажных нецензурных
выражений — со всеми остановками.
Прямо за его спиной стоял балетный.
Аккуратненький, чистенький, невинный, как отличница с первой
парты. С тонким колечком в крошечной мочке. И — почти наверняка — с
натренированными гладкими икрами.
Но — мужик.
Именно от этого брюнетистого чмо, от этого ангелоподобного
пидорюги, извращенца, пакостника — именно от него и исходили флюиды. Те самые,
за которые и душу заложить не жалко. Жаждущий штопора и ежедневной перемены
носков, майор Сивере был уязвлен в самое сердце. Раздавлен. Размазан по стенке.
Разочарование было столь велико, что он даже позабыл снять улыбку с лица.
— Привет, — сказало брюнетистое чмо, ободренное
улыбкой. И поток флюидов захлестнул Бычье Сердце с головой.
Несколько секунд Бычье Сердце примерялся, как бы половчее
дать балетному в пятак. Но не дал. Потом он и сам не мог объяснить себе —
почему.
