Зачем это подсматривание за чужой жизнью? Но деньги за пустяковую работу были предложены такие большие, что даже думать не хотелось… Для себя Равиль решил, что Олег Борисович извращенец. Есть такие, которые любят подглядывать в замочную скважину.
Все это было давно – три года назад… А недавно Гапонов попросил Равиля поставить противоугонный маячок на его новую Ниву, а заодно и провести профилактику всех устройств в его квартирке в Ливадии.
– Вот тут, ребята, я все и понял… Комната стала похожа на сейф – стальные двери, мощные решетки на окнах. А вдоль одной из стен – стеллаж с кассетами, на которых фамилии довольно известных лиц. Министры и депутаты всякие. Они в отеле расслаблялись, Гапонов фиксировал их грешки, а потом этим шантажировал… Я печенкой чувствую, что и к последним убийствам он отношение имеет. В любом случае – у него есть их запись. Кроме артиста, которого в горах грохнули…
Когда Равиль завершил рассказ, все уставились на Дениса. Все признали в нем главаря и ждали команды… Самое примитивное – слить эту информацию Чубу и пусть тот разбирается. Но результат при этом не очевиден…
– Равиль, а ты адрес квартиры в Ливадии знаешь?
– Нет. Я, Денис, показать могу, а номер дома не запоминал.
– Понятно… Надо ехать! Если Гапонов там – один вопрос, а если нет… Ты, Илья Ильич, сможешь его хату вскрыть?
– Если замок японский, то придется повозиться. А в остальных случаях – за минуту управлюсь. Надо только инструменты захватить.
– Тогда едем… Слава с Вандой остаются дом сторожить, а все остальные на выход… Илья Ильич, не забудь отмычки.
* * *
Оперативники суетились вокруг красной девятки, а Чуб стоял в сторонке и чем-то отдаленно напоминал Наполеона. Во-первых – он возвышался над всеми, находясь на холмике. Во-вторых – он скрестил руки на груди. А в третьих – к нему каждую минуту, как маршалы при Бородине, подбегали с докладами криминалисты и сыщики.
Доклады были скудные. Если все выжать и оставить сухой остаток, то самая правдоподобная версия следующая… Парочка Баторина с Шустровой собралась бежать. Кто-то на зелено-бурой машине их догнал, умело припер к станке, вытащил из машины, перетащил в свою и увез. Украл убийц из-под носа следствия!
Всех улик – кот наплакал!.. Неясный след протектора и следы бурой краски на дверцах красной девятки.
Понятно, что у злодея есть на борту вмятины и царапины. Но если его бурая тачка уже стоит в глухом гараже, то ее можно год искать… За это время можно три раза шины сменить, все выровнять и перекраситься…
Чуб и сам напоминал себе Наполеона в московском походе. Победу из-под рук вырывают! Ввязался в это громкое дело, а выхода не видно. Хоть бросай все и отступай назад…
* * *
Ливадия – она царское место, но этот дом больше напоминал каменный барак в два этажа… И ясно, почему Равиль не запомнил названия улицы. Ее просто не было… Была группа серых домов, прижатых к сырой скале, заросшей плющом.
И странно, но гостиница Стручер стояла не так уж далеко от этого мрачного места. А чуть в стороне – парк и за ним дворец, где когда-то жил царь. Где потом в сорок пятом была Ялтинская конференция и где во внутреннем дворике на лавочке фотографировались вместе Сталин, Рузвельт и Черчилль… Вот такой получается Стручер!
Оленька осталась в Хонде. Она сидела на стреме. У нее в руке был сотовый с набранным номером Дениса. При опасности она могла нажать лишь одну кнопку.
А мужики пошли наверх… Звонок перед квартирой Гапонова был. И он даже звенел, но хозяин не откликался… Подождали минуту, и Ашурков стал позвякивать отмычками.
Замок не был японским, хотя тоже импортный – турецкий.
Илья не хвастался. Дверной замок в квартиру он вскрыл за сорок секунд, а сейфовый в стальной двери перед комнатой – за полторы минуты.
Гапонов был аккуратист и кассеты содержал в порядке. Кроме фамилий на корешках были даты. Запись убийства медсестры Веры Хохловой нашлась быстро.
Кассету смотрели восторженно. Как когда-то фильм про Чапаева.
Особенно суетился Равиль:
– Смотрите! Это за ней Гапонов зашел… Чем это он ее огрел?.. Ну, чудак! Такую улику против себя оставил. Не уважаю… Глядите, поп Гапон убежал, а Слава вошел. Весь такой испуганный и почти голый…
Дальше можно было не смотреть… Денис взял телефон и набрал номер Чуба.
– Вы в гостинице, Виктор Петрович?… Понятно. А у меня очень срочное дело. Хочу вам сдать убийцу… Нет, не Зуйко. Вы и сами знаете, что он не виноват… Нет, и не Баторина с Шустровой. Они тут тоже не при делах. Это совсем другой человек, а улики у меня на него железные… Хорошо! Через двадцать минут я жду вас на нижней дороге в Ялту. В полукилометре от гостиницы.
Пока Денис говорил, Ашурков с Равилем тихо совещались. Понятно, что встреча со старшим следователем их не радовала. Может он и хороший человек, но не той профессии. Денис – строитель, и это хорошо. Ольга – адвокат, тоже ничего. А сотрудник прокуратуры не может не быть шакалом.
Равиль выглядел виноватым:
– Ты извини, Денис, но мы двинемся своим ходом к Гурзуфу. Ты уж пойми, но не хотим с твоим Чубом встречаться.
– Понимаю… У вас аллергия на следователей.
– Именно… Но вечером ждем на банкет. Не забудь только взять у следока бумагу про Зуйко. Что, мол, Слава невиновен, и никто его больше не ищет.
– Это верно. А-то ему завтра и в городе нельзя появиться.
– И вот еще что, Денис. Возьми бумажку с этим номером. Тут код маячка с зеленой Нивы Гапонова… Она не совсем зеленая, а так – болотного цвет… Я тут написал, как просигналить и найти машину. Да твой Чуб и так это должен знать. Прокуроры – они ребята ушлые. Волки!
– Спасибо, Равиль. И тебе, Илья, спасибо… До вечера! Ждите нас. Мы с Ольгой закупим все для банкета. Сегодня у нас большой праздник!
* * *
Чуб уже ничему не удивлялся. Он был следователь опытный, матерый. Он хорошо знал, что часто перед успешным раскрытием преступления начинается сумбур. Это как в чайнике – за секунды до кипения вода начинает бурно бурлить… Виктор Петрович совершенно этого не боялся. Не первый раз замужем!
Когда он понял, что парочку киевских маклеров захватили и украли, стало ясно – в этой игре есть и другие действующие лица… Пока доказано, что улыбчивый Алексей Николаевич и шустрая Галина были в его номере и выкрали синюю папку, оставшуюся от Артема Комара. Но убийцами могли быть совсем другие.
Чуб разделил опергруппу и на одной машине выехал в Ливадию. Они были совсем рядом, но предстоял спуск и множество поворотов на узких улочках… То, что этот москвич Носов не сообщил по сотовому имя злодея, так это говорило в его пользу. Серьезный парень! И не дурак…
Серая Хонда стояла так, что подъехавшие сыщики видели разбитое боковое стекло. Уже это делало ситуацию напряженной… Чуб даже пригляделся к машине, выискивая пулевые отверстия.
