Но громче всего прогремело дело атамана Ветеркова. По его
заявлению, казаки из конкурирующего куреня атамана Хренова злодейски его,
Ветеркова, похитили и собирались, упрятав в мешок, «посадить в воду».
Доказательств он не привел никаких, а в описании улицы и гаража, где его якобы
держали, откровенно путался. Хреновцы же уверяли, что никто Ветеркова не
похищал, а те двое суток он провел в обществе четверти самогона и некоей особы,
не имевшей к казачеству никакого отношения. Дело выеденного яйца не стоило, но
такие уж стояли времена, что уголовному розыску пришлось всерьез проверять со
всем тщанием и этот бред, Даша со Славкой сами два дня мотались по Шантарску в
компании Ветеркова, осматривая изнутри наугад указанные гаражи…
Глава 10
Вы не в Чикаго, юноша…
С казаками она назавтра справилась быстро – просмотрела все,
что имелось, и перекинула в районы все, что требовалось. Потом просмотрела
сводку. «Убийца с шарфиками», слава богу, знать о себе не давал, а единственное
покушение на убийство лица женского пола заключалось в том, что посреди
скверика на Кутеванова, бельма на глазу тамошнего РОВД, огрели бутылкой по
голове сорокалетнюю бичиху. Зато хватало ошибочных задержаний и недоразумений –
как всегда в таких случаях, экипажи ППС заводятся с легкого касания, потому что
к сексуальным маньякам отношение особо скверное…
На Пирогова, у подъезда, парень пытался затащить внутрь
сопротивлявшуюся девицу. Налетели и повязали. Оказалось, юные супруги насмерть
поссорились, и она собралась ночевать к маме, а глава семьи с этим
категорически не соглашался. Тут же помирившись, молодожены накатали совместную
жалобу на грубость милиции, сующейся не в свое дело.
На Корнетова засекли мужичка лет сорока, тащившего за руку к
гаражам девчонку лет пятнадцати, опять-таки усиленно выдиравшуюся. Взяли
моментально, в горячке слегка накидав по сусалам. Выяснилось, что юниорка по
черствости души не хотела поехать навестить больную бабушку. Мужичок, несмотря
на дешевую курточку, оказался чином из департамента общественной безопасности –
и последовала еще одна телега.
Возле института искусств отловили человека закавказской национальности,
весьма энергично пытавшегося познакомиться с припозднившейся студенткой. Ни
тесака, ни шарфиков при нем не нашли, но злостное сопротивление милиции он
все-таки успел оказать, нахально бодая физиономией сержантские кулаки и борт
«лунохода».
И так далее, в столь же веселом духе. Чтение эпизодически
перемежалось донесениями по рации, насквозь рутинными – сообщалось, что Паленый
вышел из квартиры только в девять двадцать, прошелся по двум соседним
магазинам, прикупив продуктов, и вернулся домой. По телефону он звонил дважды,
но ни малейшего криминала в этих беседах слухачи пока что не усматривали.
Группы, охранявшие банкиршу и малолетнюю Анжелику, не зафиксировали ни единой
попытки подкрасться к квартирам подопечных. Веня Житенев выполз к ближайшему
комку пополнить запасы алкоголя и прочно засел в квартире. Риту Шохину так и
похоронили без родителей, застрявших в Европах.
В десять появился сержант Федя, ожидая распоряжений. Тут как
раз засвиристела рация, Даша махнула сержанту на стул – но по волнам эфира
прилетела очередная пустышка: сообщалось, что на Каландаришвили только что
прибыл на двух машинах Крокодил с братвой. Гости возложили венок на то место,
где роковым утром стояла Олечкина «хонда», скорбно постояли и отбыли, не
предприняв никаких враждебных акций против «Шантарских пельменей».
– И то хлеб, – философски сказала Даша. – А
мог бы от широты души и «муху» запустить, пиши потом бумаги…
– Ну и запустил бы, – встрял сержант. – Пусть
друг друга мочат.
– Идея не без рационального зерна, Феденька, –
сказала скучавшая Даша. – Только как быть, если там вдруг с утра кушал
пельмени совершенно посторонний доцент? Есть еще у нас доценты без кавычек,
которым пока по карману пельмешки в хорошем кафе… Не будет пока никаких
распоряжений, друг мой юный. Сходи в дежурку, что ли, анекдоты послушай.
Сержант Федя поерзал и заявил:
– А вам идет камуфляж.
– А то, – сказала Даша, машинально одергивая
пятнистый комбинезон. – Только не бей ты ко мне клинья, мальчик, я,
конечно, очаровательная и легендарная, но детей давно не совращаю.
Однако вчерашний дембель, отловленный вербовщиками Дронова
прямо на железнодорожном вокзале, где собирался делать пересадку на электричку
до родной деревни, упорно не желал оторвать зад от стула.
– Нет, это тенденция какая-то, – с ленивым
раздражением бросила Даша. – Вечно на меня кладут глаз двадцатилетние
сержанты. Ну что во мне такого, Феденька? Ехал бы в родную Знаменку, там девки
– кровь с молоком, глянут – как рублем одарят. Опять же, сеновалы…
– Сеновалы остались, а девок нет, – грустно сказал
сержант. – Ничего там нынче нет, только десяток стариков да два затюканных
фермера. Был третий, так его пожгли.
– Погоди, еще продотряды пойдут, – философски
заключила Даша.
– Так и взять-то уже нечего.
– Узколобо мыслишь, Федя. Когда это государство не
нашло, что отобрать? Поскольку…
Свистнул селектор, и ворвался отливавший металлом бас
Воловикова:
– Дарья, ноги в руки! Перестрелка у Дома грампластинок!
«Везет как утопленнице», – подумала она, со всех ног
несясь на первый этаж и ухитряясь при этом опережать деревенского здоровяка
Федю с его непрокуренными легкими. Подежурила, называется, одна надежда, что
дело проплывет мимо ввиду нынешней особозанятости…
Федя быстренько прилепил мигалку на крышу над своим сиденьем
и погнал мимо ЦУМа под жизнерадостный вопль импортной сирены. На Маркса они
пристроились в хвост «Волге» Воловикова, каким-то чудом успевшей стартовать
раньше, и Даша распорядилась:
– Не обгоняй, у него ас, получше тебя город знает…
Воловиковский Михалыч и в самом деле крутился по хитрым
переулкам, как черт, спрямив дорогу к мосту чуть ли не наполовину. На мосту их
с еще более заполошным и противным ревом сирены обогнал знаменитый на весь
Шантарск автобус – дизельный сорокаместный «мерседес» цвета спелой вишни, с
черным силуэтом рыси в белом круге. Мелькнули ряды голов в черных капюшонах –
это спецназ полковника Бортко спешил в очередной раз доказать, кто в городе
самый крутой, а следом пронесся и сам Ведмедь в легендарном белом «скорпио» с
битым кузовом, но могучим новеньким мотором (тачка эта досталась РУОПу в
наследство от незабвенного Принца, из-за алчности своей утопшего на Кипре в
роскошной гостиничной ванне).
На выезде с моста уже стоял усиленный пост, вереницы машин
прижались к обочинам по обе стороны дороги – Даша мгновенно сообразила, что
началась стандартная «Петля», блок-операция, кого-то пытаются изолировать на
левом берегу. Значит, есть свидетели, давшие описание машин…
