– Все, время кончилось! Прошу освободить место проведения следственных мероприятий… Пошли все отсюда вон!
Последующие два часа Петров провел с чувством страха и с радостным ожиданием. Ему не терпелось взять в руки его новую камеру, погладить ее, поглядеть в глазок… Камеру Петров воспринимал как сувенир от дачного соседа, от безвременно ушедшего в колонию Кима Баскакова. За порезанную девушку ему дадут лет пятнадцать… Хорошо бы двадцать… Вернется, тогда и получит свою камеру назад. Он же не вор, Иван Петров. Он временно взял. На добрую память…
Понятых Игрунков отпустил в первом часу ночи. Перед этим и Петров, и его вторая половина подписали пачку карточек с изъятыми отпечатками пальцев, еще какие-то бумажки и под занавес главный протокол осмотра места преступления.
Трудно было не заметить, что понятой Петров косит под Сталина, плотно прижимая локоть левой руки к своему боку. Но у следственной бригады мелькало в глазах от обилия вещдоков, и кособокий сосед подозреваемого их совершенно не интересовал.
Ничего не заметила и жена Ивана Петрова. Она всю дорогу дремала. И не то, что бы ей все это было безразлично. Нет! Ее это очень сильно волновало, но спать хотелось еще сильнее.
По дороге домой пенсионер Петров решил, что такой сонной жене нечего говорить про камеру. Это его добыча. А через неделю он поедет в город, вернется веселый, покажет супруге эту вещицу и сообщит, что купил ее у забулдыги за бутылку.
Засыпая на скрипучей кровати, воришка Иван Петров под храп жены размышлял о цене добычи. Стоит ли она пять сотен баксов? Больше или меньше?
Он и представить себе не мог, что в сарае среди инструментов и тряпья лежала вещица, в которой жизнь и свобода десятков людей. А еще в этой камере результат будущих выборов, власть над губернией, а значит и огромные деньги. Не сотни баксов, а сотни миллионов…
Но главное, что старик Петров спрятал в сарае свою обеспеченную старость. Это при хорошем раскладе. А при плохом – на полке пылилась его смерть.
Глава 5
Можно ли в огромной Москве найти джип, у которого пять лет назад разбили заднее стекло? Нельзя!.. Но если очень хочется, то можно. Все дело в цене, а деньги на оперативные расходы у Савенкова были. И еще – у него списки людей, через которых можно было добыть любую информацию.
Эта профессия называется посредник. Очень удобная должность… При взятках, например… Если вы даете посреднику деньги за некую услугу, то это не взятка. Тот же не чиновник и вы знать не знаете, как и что он будет делать. А потом посредник дает деньги в долг сыну чиновника. И это формально не взятка. А сын просит о чем-то папашу… Одним словом: взятка есть, а по одному звену цепочки доказать ничего нельзя.
Утром Савенков встретился с одним из таких посредников. По первым фразам стало понятно, что тот накручивает цену. Он долго говорил о трудностях задачи, о том, что людям пришлось провести десятки срочных встреч с агентурой, прошерстить сводки ГАИ, проверить множество автомастерских.
Савенков ждал, когда начнется разговор о новой цене, но он ошибся. Просто посредник в свою очередь боялся, что клиент снизит ставку. Такое часто бывало. Правда, заказчик иногда на свой запрос получал полную туфту, аккуратно сработанную липу, очень похожую на правду.
На этот раз оба участника сделки были абсолютно честны. В безлюдном месте Савенков передал остаток оговоренной суммы, а посредник протянул конверт, в котором был только один листочек с тремя десятками строк: номер джипа, дата смены заднего стекла, мастерская, полные данные на хозяина авто, включая его кличку – Чижик.
Любопытной была последняя фраза из этого документа. Гражданин Пыжиков Василий Иванович по кличке Чижик не был судим, не привлекался, не подозревался ни в чем конкретном, но имел очень плотные связи в уголовном мире и ходил там если не в авторитете, то далеко не в шестерках.
Уже через час Савенков был в районе Каланчевки, на пятом этаже дома, который в полученном документе значился как место жительства Василия Пыжикова.
Дверь открыла испуганная женщина не первой молодости. Но и не второй. Так, лет на тридцать пять с хвостиком.
По первым же фразам Савенков понял, что не его грозный вид устрашил женщину. Просто глаза у нее были такие: трепетные и навыкате. А это создавало впечатление постоянного испуга и тревоги. Разговор же она начала весело и бесконечно.
– Проходите, проходите… Вы от Васи?
– Да, некоторым образом…
– Он всегда через разных людей пересылает. Вы в Москве раньше бывали?
– Бывал.
– Вы ночевать останетесь?
– Не планировал. Да и неудобно как-то…
– Ой, об этом не беспокойтесь. Мне Вася доверяет на все сто… Да и из тех, кто у меня ночевать оставался, дураков не было. Боятся Васю! Ни один ко мне не приставал. Даже обидно.
– И давно вы так?
– Три года… Он как уехал в этот дурацкий Дубровск, все считал, что временно. А там то одна работа, то другая. И постоянно надо при хозяине быть.
– Но в Москве-то он бывает.
– Редко. Три-четыре раза в год. Заявится на недельку и…
Хозяйка на минуту замолчала, задумалась, и вдруг ее испуганные глаза сделались томными, игривыми. И все лицо преобразилось, и фигура.
Савенкову стало неудобно. И правда говорят, что во взгляде можно прочитать многое, что глаза есть зеркало души… Глядя на женщину Савенков и читал, и видел картинки из тех редких медовых недель, когда ее Вася по кличке Чижик прилетал из Дубровска. Картинки были столь откровенны, что это напоминало неприличное подсматривание в замочную скважину. Пришлось прервать воспоминания одинокой женщины.
– И долго Василий вас мучить собирается?
– Еще месяц. Это как выборы сложатся. Если их губернатор проиграет, то Вася вернется. А выиграет, то я тогда в этот драный Дубровск перееду. А что?
– И верно. С милым рай и в Дубровске. Я думаю, что Василий уверен, что вы к нему переедете. Он даже квартиру купил в соседнем доме. У вас его адрес записан?
– Записан. Да я и так помню: Садовая, двадцать пять, квартира пять.
– А будете жить на той же улице, но дом двадцать семь, квартира семь… Запишите!
Женщина рванулась искать бумагу и ручку, а Савенков выскочил в коридор… Уже в лифте его догнал визгливый вопрос:
– А деньги где? Мне Вася должен был деньги переслать…
– Деньги с другим приедут. Меня Вася просил только новый адрес передать. Адрес и привет…
Дверь лифта захлопнулась, и Савенков поехал вниз, оставляя в одиночестве испуганную женщину, имя которой он как-то не успел узнать. Да и зачем ему лишняя информация.
Секретарша фирмы «Форт» Галя еще вчера обзвонила всех, чьи телефоны она дала таинственному посетителю с фамилией, начинающейся на букву «С».
