— И что потом? — спросил Леля.
— Я просто голову потерял. Вернулся к ней и оставил
ключ от ее квартиры в почтовом ящике. Хотел отрезать все раз и навсегда. Уехал
в Москву, по делам, потом вернулся… Пытался связаться с ней… Но это не
получилось, понимаете? — Маркелов опустил ресницы и дернул кадыком. —
Стал ей названивать… Я понимаю, это слабость, но… Наговорил ей глупостей на
автоответчик.
Еще одно интересное кино. Прямо неделя интересных фильмов в
рамках месячника дружбы между свидетелями и вещественными доказательствами. У
Литвиновой действительно был автоответчик, но кассетница в нем была пустой.
Кто-то вынул ее, и это наверняка не хозяйка. Хозяйка к тому времени уже была
мертва. А если на кассете был записан важный телефонный звонок?..
— Понятно. Но дело в том, что кассеты с пленкой в автоответчике
мы не нашли, — честно признался Леля. Это известие озадачило Маркелова.
— И ключа в почтовом ящике — тоже, — добил
молодого человека следователь. — И сам ящик был разбит.
— Правда? — Маркелов растерянно улыбнулся, но
тотчас же взял себя в руки. — Я не знаю… Куда же он мог деться?
— Расскажите о ее друзьях.
— О друзьях?
— Приходил же к вам кто-нибудь в гости?
— Знаете, — очень осторожно подбирая слова,
произнес Маркелов, — Дарья при своей красоте была очень закрытым
человеком. Несколько раз я видел ее подругу — кажется, ее звали Ксения…
Никольская. Все понятно. Вездесущая и многорукая, как бог Шива-Ардханаришвара,
бывшая студентка МФТИ и нынешняя преуспевающая модельная стерва.
— Ксения Никольская? — уточнил Леля.
— Может быть… Да, Никольская. Я вспомнил… А потом, если
честно, я устал от того, что ей постоянно звонили какие-то мужики… Я понимаю,
работа и все прочее. Она клялась, что давно порвала со всеми. Но они все равно
звонили. Особенно надоедал какой-то тип. Кажется, он звонил даже из-за границы.
Точно. Дарьи не было дома, я взял трубку, и телефонистка сказала: «Ответьте
Зальцбургу». Да, Зальцбургу, я хорошо запомнил. А звонивший представился
Всеволодом… Ненавижу их всех!
Маркелов, не удержавшись, стукнул кулаком по столу, ложечка
в кофейной чашке испуганно вздрогнула, а Леля почувствовал к парню невольное
сочувствие. Да что там сочувствие! Он готов был немедленно встать под яростные
знамена Маркелова и промаршировать в его колоннах по центральной части города.
Если подумать, он находится точно в такой же ситуации, что и несчастный Денис.
Вот только Регина не в пример тоньше и деликатнее Литвиновой, она уважает его
право на любовь единую и неделимую, но что будет дальше?
— Как она умерла?
Рассказывать про грязный шприц, валяющийся возле кресла,
Леля не стал, он уважал романтические чувства бывшего возлюбленного Литвиновой.
— Она умерла от передозировки. В Ольгине. Вы знали, что
она увлекалась наркотиками?
Маркелов вытащил ложку из кофе, согнул и разогнул ее.
— Мне не хотелось бы говорить на эту тему. Я пытался
бороться, и она обещала мне. Она говорила, что справится сама. Значит, этот гад
увез ее в Ольгино и там…
— Вы говорите о банкире, который ухаживал за ней
последнее время?
— О ком же еще! Сволочь! Подонок!
— Дело в том, что его тоже нет в живых.
— Слава богу, — вырвалось у Маркелова. —
Собаке собачья смерть.
Ксения Никольская была гораздо сдержаннее в чувствах. И тем
не менее… Похоже, прежде чем умереть, плейбойчик Радзивилл успел восстановить
против себя немногочисленных близких людей Литвиновой.
— Дело в том, что они были не вместе. Тело покойного
банкира нашли в Питере.
— Какая разница…
Для тебя и правда никакой. В глазах Маркелова стояли самые
настоящие слезы — симпатичный парень этот компьютерщик! Жаль только, что не с
той девушкой связался.
— Вы правы. Скажите, а компьютер на квартире у
Литвиновой? Это ваш компьютер? По лицу Маркелова пробежала тень.
— Не совсем. У Дарьи и раньше был компьютер, я просто
заменил монитор, добавил памяти, ну и всякие комплектующие по мелочи…
— Она хорошо разбиралась в компьютерах?
— Она умела работать. Проводила за ним целые часы. Ей
нравились компьютерные игры — из тех, что поумнее. Всякие там мистические
бродилки, квесты.
— И больше ничего?
— Я не понимаю, о чем вы хотите меня спросить?
— Ну, скажем, не занималась ли она хакерством на
любительском уровне?
— Дарья? Не знаю… Во всяком случае, мы об этом никогда
не говорили. Но то, что она все схватывала на лету и могла составить довольно
сложную программу, — это правда.
— Понятно. А Тума давно потерялась? — неожиданно
спросил Леля.
— Не понял?
— Тума. Собака.
— Собака? Вы имеете в виду доберманиху?
— Ее.
— Нет, — Маркелов обхватил рукой
подбородок. — Ее ведь Дарья совсем недавно купила. Уже взрослую. Не
прижилась, наверное… Мне она сразу не понравилась. Трусливая какая-то, никаких
бойцовских качеств.
— А почему она купила ее? Можно ведь было завести
щенка.
— Дарья всегда была непредсказуемой. А щенок — это
масса неудобств. Может быть, хотела оградить себя от хлопот, от грязи в
квартире… Она была помешана на чистоте.
Это уж точно, так помешана, что, отправившись в Ольгино,
вылизала в квартире все, вплоть до отпечатков пальцев.
— А вам не показалось, что она в последнее время
чего-то боялась?
— Чего она могла бояться, если с ней все время был
я? — самоуверенно заявил молодой человек.
— Естественно.
— Правда, последние две недели я днюю и ночую на
работе. Мы сейчас делаем компьютерную графику к фильму. Вообще, если честно, у
нее были проблемы… с психикой… Думаю, на почве злоупотребления наркотиками.
Отсюда были все ее мании, неконтролируемые приступы страха. Это было очень
тяжело, поверьте…
— А после отъезда Литвиновой вы не приходили к ней в
квартиру?
— Я оставил ключи, я говорил вам. Потом я звонил… —
осторожно подбирая слова, сказал Маркелов. Опять про звонки!
— И даже назначал ей встречи. Но она никак на это не
прореагировала. Разве я мог знать… — Маркелов снова шмыгнул носом. — Где
она сейчас?
— Вы имеете в виду тру… тело? — по-мясницки
брякнул Леля. — Оно пока еще в морге.
— А… можно забрать его? У меня есть деньги… Я поеду…
Ты смотри, как растет очередь из желающих зарыть Литвинову в
родную землю!
— Я понимаю ваши чувства! Но дело в том, что этим уже
занимается агентство, в котором работала Литвинова. «Калипсо».
