Наталья пододвинула к молодому человеку блокнот. Но тот не
торопился изучать его. Напротив, сам сунул руку во внутренний карман куртки и
достал свою собственную записную книжку. Пролистав несколько страниц, Денис
торжественно помахал ею у Натальи перед носом.
— Вот видите? У нас оказались общие знакомые.
На засаленном листе с полустертой буквой "L"
красовалась фамилия Литвиновой. И два ее телефона — сотовый и домашний. Тот
самый сотовый, который сейчас лежит у нее в сумке.
— Что скажете? — торжествующе спросил молодой
человек.
— Фантастика! — Что еще тут скажешь?
— Вот видите, мы не так уж незнакомы, как может
показаться на первый взгляд. И Дарья вполне могла нас познакомить…
Когда-нибудь.
На эту тираду нужно было как-то реагировать, но спонтанная
идея Воронова о косметическом салоне не выдерживала никакой критики. И Наталья
решилась на импровизацию:
— Это вряд ли.
— Почему же? — Только теперь Наталья заметила, как
напряглись скулы молодого человека и как синхронно дрожат уголки губ и кончики
ресниц. Реакция несколько женственная, но вполне объяснимая.
— Дело в том, что я никогда не видела эту женщину…
Дарью Литвинову.
— Не видели?
— Нет. Мне дали ее телефон знакомые собачники. Сказали,
что у нее есть собака, доберман. У меня тоже доберман. — Наталья
сглотнула: с доберманом, пожалуй, перебор. А что, если их отношения
продолжатся? Неужели после Джавы, самумом пронесшегося по самым отдаленным
закоулкам ее души, ей может кто-то понравиться? — Доберман. Мальчик.
— Собака. Ну да. — Он нахмурился. — Доберман.
Не обращая внимания на его разом погрустневшее лицо, Наталья тут же продолжила:
— Очаровательный кобель. Семен.
— Не понял.
— Его так зовут. Семен. — Почему в ее мозгу
всплыло имя литагента Воронова, Наталья так и не смогла себе объяснить.
— Странное имя для собаки.
— Сама удивляюсь. — Наталья успокоилась и
закончила маневр:
— Но дело не в этом… Я хотела свести Семена с какой-нибудь
приличной доберманихой. И мне порекомендовали ее собаку. Сказали, что у нее
очень хорошая родословная.
— Кто? — В голосе Дениса послышались гестаповские
нотки.
— Знакомые, — Наталья укоризненно покачала
головой, и забывшийся было Денис сразу же сбавил обороты.
— И что?
— Семен погиб. — Такой поклеп на литагента привел
Наталью в ужас, но отступать было поздно. — Две недели назад. Попал под
машину. Так что случки не получилось.
— Сочувствую.
— Я очень его любила… А вы? У вас тоже кобель? —
Если уж взяла на себя роль простодушной собачницы, нужно тянуть ее до конца.
Денис улыбнулся, показав ровные, ничем не испорченные зубы.
«Я сам кобель», — читалось во всех этих безупречных резцах, клыках и
премолярах.
— Ну, что вы, Наташа… Нас связывали совсем другие
отношения.
Это точно. Другие.
— Но теперь это неважно. Я рад, что познакомился с
вами.
— Это ваша девушка, не правда ли? — Теперь можно
было задать этот вопрос, не опасаясь последствий.
— Была.
— Вы давно расстались?
— Не очень.
— Кто кого бросил? — Ну вот в тебе и просыпается
режиссер-постановщик любовных связей Нинон. С чем тебя и поздравляю, Наталья.
— Не имеет значения.
— Вы до сих пор ее любите? — с вполне уместным
сочувствием мягко спросила она.
— Наша связь ни к чему бы не привела, — с готовностью
ответил Денис. Даже с большей готовностью, чем от него требовали
обстоятельства.
— Не стоит быть таким пессимистичным. —
Поколебавшись, Наталья выбрала-таки самую верную линию поведения: материнская
забота и экстренная психологическая помощь прямо у стойки бара. — Все еще
образуется.
— Не думаю… Вы милая.
— Расскажите мне о ней. И вам сразу станет легче.
— Думаете?
— Уверена.
— Она фотомодель. Фотомодель — и этим все сказано.
— Красивая?
— Божественно красивая.
Наталья вдруг почувствовала головокружительно легкий приступ
ревности. Если у тебя в наличии имеется божественно красивая фотомодель, стоит
ли снимать в кабаке гораздо менее божественную статистку из толпы? Даже
выкрашенную в платиновый цвет… Сволочь. Предатель.
— И что же произошло? Она ушла к другому?
— Она всегда уходила к другим. Но ее нельзя в этом
винить. Издержки профессии. Смутные времена. А она знала, чего хочет.
— Бедняжка. — Совершенно непроизвольно она
коснулась пальцами щеки Дениса, и тот с готовностью ухватился за них.
— Вы о ком?
— И о ней, и о вас…
— Так что вы оказались правы. Меня бросила любимая
девушка. Она делает это периодически. Чтобы наши отношения не выглядели такими
уж безоблачными.
— Может быть, все еще наладится?
— Сомневаюсь.
— И вы не пробовали вернуть ее?
Еще как пробовал! Ей ли, Наталье, не знать об этом?
Сумасшедшие телефонные звонки, угрозы и уничижения в одном флаконе, ключ в
почтовом ящике…
— Нет. Бессмысленно что-либо предпринимать.
— И… как долго вы были вместе?
— Не так долго, чтобы накладывать на себя руки.
— Значит, она фотомодель?
— Ну, можно сказать и так… — неожиданно заколебавшись,
произнес Денис. — Я только сегодня ночью вернулся из Москвы. И не застал
ее дома. И на звонки она не отвечает.
— А собака? — совершенно неожиданно для себя
спросила Наталья.
— Собака?
— Доберманиха… Девочка.
— А что собака?
Наталья прикусила язык. Действительно, при чем здесь собака?
Случайная знакомая у стойки, которой она сейчас представляется Денису,
совершенно не обязана знать, что Дарья Литвинова живет одна. И что пристроить
собаку в случае отъезда ей просто необходимо. Нужно давать задний ход. Пока не
поздно.
— Просто… Я подумала. Мне бы снова хотелось взять
щенка. Добермана.
Денис внимательно посмотрел на нее и расхохотался.
— А вы, как я посмотрю, большая любительница; живности.
— Если бы ваше любимое существо попало под машину…
— Мое любимое существо меня бросило, — раскололся
наконец Денис. — Так что мы с вами в одинаковой ситуации.
