- К чему вы клоните? -
насторожился Смирнов.
- Как только за вами закроется
дверь, я созову пресс-конференцию, где расскажу, как вы отказали в помощи,
когда нам с Марго угрожала опасность; как вы установили на моем телефоне
прослушивающее устройство - не бесплатно, заметьте. Хотя это входит в ваши
служебные обязанности. Распишу в красках, чем обернулась для нас
некомпетентность и наплевательское отношение правоохранительных органов в целом
и ваше в частности. Поведаю, как вы третируете несчастную девочку, сироту,
пережившую тяжелейшее душевное потрясение и шантажируете меня.
Глаза капитана наполнились
неподдельным ужасом, лицо вытянулось, а Руслан продолжал:
- После такого вас быстро турнут
из органов. Более того, вы даже охранником устроится не сможете. Но и это еще
не все. На улице ни журналисты, ни простые люди не дадут вам проходу. Вы будет
вздрагивать днем и ночью от телефонных звонков с требованиями прокомментировать
очередное мое заявление в прессе и просто от угроз тех, кто вас возненавидит. А
таких будет немало.
- Ты ничего не докажешь, - от
страха прохрипел Смирнов, переходя на "ты" и нервно посмеиваясь.
Руслан победно улыбнулся и
продолжал уверенным голосом:
- И не придется. Вот вам
маленький подарок - наш разговор записывается.
И вдоволь насладился смятением и
нарастающей паникой на лице капитана. Капля пота, скользящая по лбу, означала
полную капитуляцию.
Вернувшись в палату, Рита
подписала слегка измененные собственные показания, где говорилось, что она
проткнула руку преступника шилом, когда в другой он выхватил нож с целью
напасть на нее. А после ранила мужчину в ноги, чтобы тот не смог подняться и
убить ее.
Классическая самооборона. Теперь
все в порядке.
"Как в пятнадцать лет
девочка может быть настолько предусмотрительной, умной и отважной", -
подивился про себя Руслан.
***
В первые дни после операции
Руслана Рита ходила счастливая, просто радуясь тому, что он жив, что он
поправится. Но эйфория быстро улетучилась, оставив место внутреннему
самоедству. Будет ли все, как прежде? Ведь в том, что его ранили, есть и ее
вина. Если бы девочка не остановила Руса тогда, если бы дала свернуть
сумасшедшему шею... Впрочем, из трагедии Рита вынесла урок: никогда не щадить
врага. Добивать, что бы ни случилось. Иначе противник поднимется и всадит нож в
спину.
Руслан быстро заметил перемену в
настроении девочки, но поначалу решил, что это последствия стресса.
Однако прошла неделя с тех пор,
как его выписали, а Рита все ходила понурая, погрузилась в себя, стала
отстраненной и еще более молчаливой, чем обычно.
"Надо выяснить причину ее
тревог", - решил Руслан.
Он заглянул вечером в комнату
Риты, когда она готовилась к урокам, занял кресло, стоящее недалеко от
плазменного телевизора и начал расспрашивать о повседневных вещах: об уроках,
учителях, друзьях. Узнавал, есть ли в новой школе враги или просто
недоброжелатели. Рита отвечала с большой охотой. Ведь он интересуется ее
жизнью: ее радостями и проблемами.
- Марго, а теперь расскажи, что
тебя так беспокоит в последнее время? - попросил Руслан, когда девочка
расслабилась и повеселела.
- Ничего, - голос и выражение
лица Риты мгновенно изменились. На смену задорному звону колокольчиков пришел
иной звук: капли дождя, барабанящие по крыше. Улыбка девочки пропала, губы
поджались, прямая спина сгорбилась. Рита отвернулась к письменному столу.
Руслан поднялся с кресла,
приблизился к ней и еще раз ласково попросил:
- Не замыкайся в себе. Поговори
со мной. Пожалуйста.
- Руслан, ты иди. Мне к зачету
готовиться надо, - едва слышно прошелестел голос девочки. Молодой человек
мастерски изобразил на лице обиду, покинул комнату и стал поджидать за дверью.
Маленькая хитрость. Когда на твоих глазах близкий уходит, расстроенный
неосторожным словом или поведением, появляется непреодолимое желание пойти
следом.
И Рита не смогла противостоять
психологическому приему. Не успел Рус досчитать до десяти, как девочка выбежала
из комнаты, и слова сами сорвались с ее губ:
- Почему не накричишь на меня? Не
упрекнешь ни разу? Почему?!
- За что? - искренне изумился
молодой человек.
- Если бы я не остановила тебя
тогда, на лестнице... Нож в спину... - путалась она в словах. - Тебя ранили
из-за меня! Я в этом виновата!
- Кто тебе внушил такую глупость?
- Никто, - глаза девочки
заблестели от подступивших слез.
- Неужели ты, и правда, хочешь,
чтобы я на тебя сердился?
- Я... - Рита опустила голову и
уставилась в пол, - не могу тебе в глаза смотреть. Если бы не я...
- Хватит! - молодой человек
крикнул так, что девочка невольно вздрогнула. Он прижал ее к стене и надавил
руками на хрупкие плечи. - Посмотри мне в глаза, Марго. Слышишь? Посмотри, -
потребовал Руслан.
Рита послушалась и увидела, что
он действительно зол. Но злится на что-то другое. И самое удивительное - его
гнев совсем не пугает. Нисколько. Руслан не обидит ее. Никогда.
- Почему ты меня остановила?
Боялась, я убью человека?
Девочка отрицательно покачала
головой.
- Тогда в чем дело?
- Испугалась, если убьешь его,
тебя могут посадить. По той самой статье.
- То есть ты боялась не за его
жизнь, а за мою свободу?
- Да.
- Руслан опустил голову, стараясь
сдержать улыбку, но не получилось.
- Что смешного? - обиженно
проговорила Рита.
- Тогда я должен тебя
благодарить. Рана быстро заживает. А вот если бы ты меня не остановила,
казенный дом стал бы родным. Похоже, спасать меня от бед - твое истинное
призвание.
- А на что ты разозлился, если не
винишь ни в чем? - голос Риты стал совершенно спокойным, а в глазах вместо слез
блеснуло любопытство.
- Пообещай мне запомнить кое-что
на всю жизнь, сказал молодой человек серьезным тоном.
- Обещаю. Но что?
- Вина - очень плохое чувство.
Оно сжигает человека изнутри, лишая воли и объективного восприятия
действительности. Не говоря уж о том, как легко манипулировать теми, кого она
гложет.
Тебе не в чем передо мной
оправдываться. Ты не сделала ничего дурного и даром предвидения не обладаешь.
Виноват тот, кто воткнул нож. Больше никто. Запомни.
Если же ты совершишь поступок, за
который тебя действительно начнет грызть совесть, оступишься - у тебя два пути.
Первый - исправить это. Если такой возможности нет, принять произошедшее, как
урок, и никогда подобного не повторять. Но не мучить себя виной всю жизнь. Ты
поняла?
