Деньги таяли, как снег на жарком солнце, но Сергея это нимало не заботило. Подумаешь, долгов на полтора миллиона, у него всегда есть в запасе кофейная плантация или провинциальная газета, ее можно продать и снова окунуться с головой в омут наслаждений.
В августовский день, после сногсшибательной вечеринки по случаю своего тридцать четвертого дня рождения, он мчался на темно-сапфировом «Ягуаре» по трассе, ведущей из столицы Эльпараисо в близлежащий курортный городок. Там, в уединенной вилле на песчаном берегу, его ждала Стелла, коста-бьянкская кинозвезда, недоступная дива с репутацией стервы-девственницы, питающейся мужчинами. Перед ним она не смогла устоять, тешил себя сладкой мыслью Сергей. Еще бы, он, Серж Баррейро, никогда не был мелочным с женщинами. Разве что пару раз его привлекали к суду за рукоприкладство — на самом деле подобных случаев было несоизмеримо больше, но полиция расследовала только те, которые были самыми вопиющими.
Стелла окажется в его постели, ему удалось купить эту милашку. Ему принадлежала студия, которая производит фильмы с ее участием. Стелле пообещали грандиозную роль в новом хите, она получила от него редкостный по красоте бриллиант, и вот она его ждет…
Сергей чувствовал себя не очень хорошо. Похоже, на вечеринке он перебрал с коктейлями и виски. Однако он никогда бы не признался себе, что в последнее время слишком увлекся алкоголем. Он, белокурая бестия, красавец Серж, являлся душой светского общества Коста-Бьянки. Как же все-таки хорошо, что мать успела убежать из унылой России, где правят большевики. И теперь он наслаждается жизнью в теплой и тихой Коста-Бьянке. Затем его мысли переключились на Стеллу.
Внезапно, как это часто бывает в тропиках, разразилась гроза, хлынул проливной дождь. До виллы оставались считанные километры. Струи воды хлестали по лобовому стеклу, Серж знал, что разумнее всего — остановиться и переждать. Вряд ли ливень затянется надолго. Но он и без того опаздывал, а его так влекла волоокая Стелла…
Он наращивал скорость. Опасность никогда не была для него сдерживающим фактором. Через несколько минут он будет на вилле, и кинозвезда окажется в его объятиях. Он уже предвкушал ночь, полную огня и страсти…
Огонь был на самом деле. «Ягуар» на полном ходу врезался в скалу, Сергей попросту заснул за рулем.
Он не погиб, но после катастрофы часто ловил себя на мысли, что лучше бы ему сгореть заживо в «Ягуаре», чем продолжать жизнь в том состоянии, в каком он оказался после того страшного случая. Автомобиль расплющило и покорежило, Сергей пролежал на совершенно пустой трассе под проливным дождем до самого рассвета, временами теряя сознание, временами снова приходя в себя. Машина не взорвалась только из-за того, что ливень затушил огонь, но на долю Сергея хватило.
Самые лучшие врачи оказались бессильны. Переломанные ребра, поврежденный позвоночник, множественные ожоги… Из красавца, который внушал трепет всем женщинам Коста-Бьянки, Сергей превратился в страшного инвалида, прикованного к креслу на колесиках. Он никак не мог поверить, что прежняя жизнь закончилась.
Несчастья в том году следовали одно за другим.
К власти в ноябре пришла новая военная хунта, которая постановила начать национализацию ряда предприятий. Практически все изумрудные шахты в стране принадлежали семейству Баррейро, Сергей лишился их в течение двух часов. Прикованный к креслу, занятый своим здоровьем, он не мог сопротивляться и подкупить нужных людей. Он потерял большую часть своего и без того растраченного состояния.
Финансовый кризис, который разразился на Рождество, добил его окончательно. Коста-бьянкский реал упал в стоимости в три раза за неделю, Сергей реально оказался на грани банкротства. Он лежал в палате интенсивной терапии и подписывал, даже не читая, кипы бумаг, которые подносили ему советники. Позднее он узнал, что ему не стоило этого делать, — он сам вырыл себе яму, в которую шагнул с закрытыми глазами.
Он считал себя неуязвимым — и поплатился за это.
Пятьдесят пятый год он встретил в своем особняке, том самом, где он когда-то убил Ринальдо. Особняк в провинции был единственным имуществом, которое у него осталось. Все непомерное богатство испарилось, растаяло в дымке, исчезло…
Сергей плакал над колоссальными счетами, хохотал, читая газеты с новыми декретами военной хунты, молчал, вспоминая прошлое. Мысли, похожие на юрких ящериц, сновали в его голове. Возможно, это и есть расплата за все то, что он совершил. Но почему именно сейчас, почему именно таким образом?
Ответа на этот вопрос он не знал. Он запретил держать в доме зеркала, дабы не видеть себя, превратившегося в живую мумию. Он мог передвигаться только в инвалидном кресле или на костылях, поддерживаемый двумя медсестрами.
Дикие забавы, роскошная жизнь, многочисленные любовницы — все безвозвратно ушло в прошлое. Он остался один, его бросили знакомые и те, кого он считал друзьями.
Он смог в полной мере почувствовать то, что испытала когда-то Надежда, всеми преданная и отвергнутая. Но у него был дом, который превратился в тюрьму. Плантации, окружавшие особняк, давно перешли в чужие руки, слуги разбежались, осталась пожилая негритянка-кухарка, конюх и садовник. Больше в его жизни никого не было.
Выезжая в заброшенный сад в инвалидном кресле, Сергей вспоминал о том, как великолепна была до несчастного случая его жизнь. Он совершенно опустился, ускоренно уничтожая запасы вина в погребах особняка. Его забавой сделалось стрелять в птиц и зверьков. Однажды, когда он намеренно выстрелил в мулата-садовника и тот был легко ранен, к Сергею наведалась представительная делегация из местных чинов полиции.
Одутловатый полковник полиции, потирая потную шею, сказал:
— Синьор Баррейро, прошли времена, когда вы могли безнаказанно издеваться над простыми людьми. Запомните, если еще раз повторится нечто подобное, то вы будете привлечены к ответственности.
— Что ты говоришь, черномазая обезьяна? — прохрипел Сергей, обращаясь к полковнику, который был мулатом. — Я же убью тебя, мулат!
Он попытался дотянуться до револьвера, но полковник ударил его по руке хлыстом.
— Я повторять больше не буду, Баррейро, — произнес он твердо. — Многие жаждут видеть твой труп на виселице, и я один из них. Ты когда-то засек до смерти мою беременную сестру и не понес никакого наказания. Запомни, я внимательно слежу за тобой!
Сергей запустил вслед ему бутылкой, но поостерегся впредь стрелять по живым мишеням.
Его состояние постепенно ухудшалось, он уже не мог вставать из кресла, временами чувствуя, что паралич распространяется и выше талии. Он пил еще больше, желая приблизить смерть.
В поместье появилась обитательница, сиделка-мулатка, доводившаяся внучкой новому садовнику. Молодая женщина была чрезвычайно красива и хитра.
Она понравилась Сергею, несмотря на то что он ненавидел темнокожих. Она частенько возила его по саду в инвалидной коляске, приносила из погреба бутылку вина или раскуривала сигару.
