– Освободите мне руки! – приказала женщина. – Я нарисую вам дверь, и она откроется.
Минц самолично снял наручники. От Натальи не ускользнуло, что и у него, и у Набоки имелось по пистолету. Она взяла чистый холст и принялась рисовать. Дверь получилась несколько кривой, какой-то скошенной. Но все с лихвой компенсировалось бы, если бы створка открылась. Однако дверь даже не шелохнулась. И призрачный свет из нее не лился.
– Как ее открыть? – спросил Минц скептически, осматривая новый «шедевр». – Что, «крекс-пекс-фекс» надо произнести? Или парочку заклинаний из «Гарри Поттера»?
Наталья, надеясь на чудо, воскликнула:
– Я хочу увидеть Стасика и Романа! Вы должны доставить их сюда! И только после этого я открою дверь!
Требовалось тянуть время, потому что Наташа не знала, что делать.
Адвокат хмыкнул и, раскрыв ноутбук, заявил:
– Нет уж! Знаю я вас, отворите дверь, сами туда нырнете, прихватив мужа и сына, – и все, больше мы вас и не увидим. Так и быть, позволю полюбоваться на них. И на отрезанный палец вашего сынка.
На экране возникло изображение. Но вместо людей в камуфляже и масках помещение было заполнено совсем другими личностями – облаченными в белые одежды и странные колпаки. Один из них снял колпак, и Наталья узнала профессора.
– Ах, господин Набока и Минц, вы на связи! – произнес он елейным тоном. – Как же хорошо! Извините, нам пришлось ликвидировать ваших людей. Операция была молниеносная – мы ведь пришли прямо из стены!
Наталья похолодела. Стасик и Роман находились теперь в руках посвященных, которые еще страшнее и безжалостнее, чем Набока и Минц!
– Что вы хотите? – проорал Набока. – Денег? Я дам вам миллиард. В баксах. Или в евро. Или даже в фунтах стерлингов. Черт с вами, два! Это все, что у меня есть. Только возьмите меня к себе! Позвольте мне путешествовать по мирам!
Профессор качнул головой:
– Так и быть, мы подумаем над вашим весьма щедрым предложением. Но боюсь, подавляющее большинство моих товарищей будет против, потому что вы, господин Набока, истеричный и ненадежный тип. Думаете исключительно о своем благе и о своей выгоде. Нам такие не нужны! Денег у нас и так предостаточно! Однако поговорить я хотел не с вами, а с Натальей Валентиновной.
Наташа видела, что люди в белых балахонах и колпаках крепко держат Романа и Стасика. Профессор со вздохом произнес:
– Наталья Валентиновна, вы снова и снова нарушаете баланс. И вмешиваетесь в ход событий, укорачивая нашу, в том числе и мою, жизнь. Мы предлагали вам присоединиться к нам, хотели, чтобы вы прислушались к нашим советам, взывали к вашему благоразумию. А вы раз за разом проявляли упрямство. Помните, я говорил, что схема одна, а детали разные? Так вот, пришел ваш черед понести наказание за непослушание!
Он махнул рукой. Один из типов в балахоне вытащил пистолет, приставил его к голове Романа – и спустил курок.
Глава 20 (61)
Наташа закричала, как раненое животное.
– Что, Наталья Валентиновна, не нравится? – Голос профессора стал жестким. – А нам не нравится, что вы укорачиваете наши жизни! Поэтому получите!
Другой тип приложил пистолет к голове Стасика. Наташа снова закричала – и связь оборвалась.
Ее сына убили! Так же, как убили несколькими мгновениями раньше Романа! Она снова потеряла их!
– Ничего себе… Наверное, это как-то связано с эмоциями… – донесся до Наташи голос Минца.
Женщина трясла ноутбук, стараясь сделать так, чтобы связь снова наладилась.
Еще надеялась, что Стасик жив. Хотя знала, что все не так. Стасик снова был мертв! Схема одна, а детали разные!
Вдруг ее грубо толкнули в спину. Набока вырвал из рук ноутбук и швырнул на пол с криком:
– Хватит закатывать истерики! Подумаешь, бывшего муженька пристрелили! Другие на твоем месте радоваться бы стали! Давай показывай, что дальше!
И Наташа увидела, что дверь на холсте приоткрылась, а из щели льется призрачный свет. Женщина, как завороженная, подошла ближе, дотронулась до двери. Она была металлическая, холодная, шершавая.
– Открывай, чего медлишь! – торопил ее Набока. Но Минц ухватил его за локоть.
– Витя, пусть первой идет она! Я же говорил тебе, в коридоре обитает какой-то огромный монстр типа спрута.
Наташа открыла дверь. В лицо ей ударил теплый воздух. И вдруг холст исчез, а перед ней возникла ДВЕРЬ – больше двух метров в высоту, широкая, объемная.
Минц и Набока ахнули. Наташа толкнула створку – и та распахнулась! В этот раз все было проще, чем тогда, в психиатрической клинике, – да, она уже частично научилась обращаться с ДВЕРЬЮ.
Перед ней был коридор из темных колышущихся кирпичей. Тогобицкая перешагнула через порог. Минц и Набока, держа наготове пистолеты, последовали за ней.
– Генрих, как такое возможно? – спросил потрясенный Набока. – Откуда взялся этот коридор?
– Какая разница! – откликнулся адвокат. – Витя, представь себе, какие уникальные возможности все это открывает… Наталья умеет вызывать и открывать дверь и будет работать только на нас!
В бок Наташе уперлось дуло пистолета. Набока заявил:
– Давай иди впереди! Туда, в тот мир, где я самый богатый и могущественный!
– А я – адвокат самого богатого и могущественного! – усмехнулся Минц. – Что намного лучше!
– Черт, Генрих, тут что, бриллианты? Очень похоже. – Набока указывал на кристаллы, вкрапленные в кирпичную кладку. – Если и правда, то стоят такие до хрена и больше! Вот это размерчик!
Адвокат и бизнесмен попытались извлечь драгоценные камни из стены. А Наташа заметила, что на стене возникла выпуклость, которая росла с каждой секундой. Еще до того, как появилось первое щупальце и первая клешня, Наташа поняла, что происходит. Прибыл Хранитель Коридора! Еще бы, ведь в дверь, открытую ею, вторглись чужаки!
Набока и Минц были так увлечены добычей, что ничего не замечали. Наталья быстро метнулась обратно к двери, перешагнула через порог и оказалась в ателье. До нее донеслись панические голоса мужчин:
– Генрих, что за черт? Господи, какое огромное щупальце!
– Стреляй, стреляй, Витя! Черт, его не берет! Быстрее, к двери!
В коридоре раздавались беспорядочные выстрелы, крики, а затем и вопли. И звуки. Чавкающие. Хлюпающие. Чмокающие. Наталья заметила толстое черное щупальце, метнувшееся по коридору. В нем было зажато нечто, похожее на оторванную человеческую ногу.
– Помогите, ради бога, помогите! Моя нога! Генрих, помоги!
– Отцепись от меня, скотина! Черт, клешня! Моя рука! Аааааа!
– Дверь! Открой нам дверь!
Вопли были те же, что и в ее кошмаре. Последнем кошмаре, привидевшемся утром того дня, когда умер Стасик. Когда эти двое убили его.
