Милиция, милиция, милиция… Тип по фамилии Иванченко… Кожаная куртка, чахлые песочные усики… Конечно, именно оперативник звонил ей, когда она смотрела в зеркало в коридоре собственной квартиры и видела призрачное сияние, исходящее из кухни. И он сказал… Что же он сказал? Что-то крайне неприятное и ошеломительное…
Роман и Стасик! Ну, конечно же, сообщение оперуполномоченного было как-то связано с Романом и Стасиком. Господи, но если она провела в больнице целую ночь, то муж и сын с ума сходят, разыскивая ее! Или родные в курсе, где она находится?
Один из громил втолкнул Наталью обратно в палату, а другой захлопнул дверь. Миловидная особа, горестно качая головой, поставила поднос на прикроватную тумбочку.
– Ну и зачем вы так сделали, Наталья Валентиновна? Разве от этого вам полегчало? Вовсе никто вас здесь не удерживает… Прошлой ночью вам стало плохо, и мы отвели вам отдельную палату, хотя совершенно не обязаны были. А вы так неблагодарно ведете себя – буяните, кричите, заявляете, что вас заперли в палате! Да вы совершенно свободны, можете идти на все четыре стороны… если не хотите знать, что случилось с вашими мужем и сыном.
Наталья подскочила к особе и в волнении спросила:
– Что вы хотите сказать? С Романом и Стасиком что-то произошло? Где они?
– Сначала сядьте на кровать, подкрепитесь, выпейте кофе, а потом мы обо всем поговорим! – заявила улыбчивая особа, внезапно перейдя на тон красного комиссара. – Ну, живее! Или мне по два раза повторять?
Почувствовав внезапный упадок сил, последовавший за энергетическим всплеском, Тогобицкая опустилась на кровать. Конечно, теперь она вспомнила, как в спешке приехала с Склиф. И речь шла о Романе и Стасике. Но что именно с ними произошло, еще никак не удавалось сообразить. Телефонный звонок… День рождения Темы… Автомобиль, движущийся по встречной полосе, прямиком на нее…
– Выпейте! И вам сразу же станет лучше! – Особа в медицинском балахоне протянула ей блюдце, на котором стояла чашка с ароматным горячим кофе. – Вам это просто необходимо!
Наталья поднесла чашку к губам – и вдруг вспомнила, что уже пила кофе. Прошлым вечером. В компании вальяжного господина в шикарном пальто с меховым воротником. Как же он представился? Ах ну да, Генрих Минц, известный адвокат! Тот самый, о котором Ира, сестра Романа, говорила много нелицеприятного.
Да-да, именно в его присутствии она пила кофе, причем напиток был со странным металлическим привкусом. Наталья осторожно опустила кончик языка в горячую жидкость – так и есть, сегодняшний кофе тоже отдает чем-то металлическим. Неужели в больницах все питье такое?
– Нет, благодарю, мне не хочется, – заявила Наталья, ставя блюдце на прикроватный столик. И взглянула на поднос с едой. – Есть мне тоже не хочется. Зато я хочу знать, что здесь происходит. И вы немедленно расскажете мне это, иначе, обещаю, я подниму небывалый скандал, который выйдет вам боком!
Лицо миловидной особы искривилось. Девица кивнула шкафообразным типам, и те вышли из палаты.
– Очень жаль, Наталья Валентиновна, что вы поняли все превратно. Мы ведь хотим вам помочь, а вы ведете себя так, как будто мы ваши враги. В действительности же мы ваши друзья!
– Своих друзей я знаю в лицо, – ответила Наталья. – И, конечно же, по именам. А вы кто такая, позвольте поинтересоваться?
Особа не нашлась, что ответить, а Наталья снова подошла к двери и сказала:
– Учтите, если я сейчас открою дверь, а там снова несут вахту ваши головорезы, то я возьму стул и выброшу его в окно. Кто-то обязательно обратит внимание и вызовет милицию. Потому что я не намерена оставаться здесь более ни секунды!
Дверь распахнулась, и на пороге появился Генрих Минц. Адвокат ободряюще улыбнулся смущенной медичке, и та бесшумно выскользнула из палаты.
– Наталья Валентиновна, доброе утро! – произнес мужчина бодрым тоном. – Вы ведь не помните меня? Меня зовут…
– Вы мне уже представлялись, – оборвала его Наталья. – Господин Минц, не так ли?
Генрих Минц осклабился, морща лоб. В его глазах вспыхнули огоньки страха. И тут Наталья все вспомнила – абсолютно все. Звонок, авария на проспекте Мира, вертолет МЧС, доставивший Стасика в реанимацию, ее разговор с Минцем, завершившийся… Чем именно завершилась беседа с адвокатом, Наталья не знала. Но это было уже второстепенно.
От накативших на нее воспоминаний женщина покачнулась и, если бы не адвокат, наверняка бы потеряла сознание. Минц уложил ее на кровать, а несколькими секундами позже над ней уже склонилась все та же миловидная особа, державшая в руках эмалированную ванночку, в которой покоился шприц.
– Инъекцию, живо! – скомандовал Минц, наблюдая со стороны за тем, как два дюжих типа вдавливают сопротивляющуюся Наталью в скрипящую кровать. – Ну, чего копаетесь?
– Я не желаю никакой инъекции! – закричала Тогобицкая, но на ее слова никто не обращал внимания.
Врачиха взяла шприц, выпустила из него струю, затем быстро протерла ваткой локтевой сгиб Натальи, поднесла шприц…
Глава 13
– Немедленно прекратить! – раздался властный женский голос, отлично известный Наталье. Голос, принесший ей избавление. – Оставьте госпожу Тогобицкую в покое, или вы все дружной компашкой отправитесь за решетку!
Врачиха дернулась, отвлеклась, Генрих Минц повернул голову к двери, а медбратья потеряли бдительность. Наталья извернулась и впилась одному из них в руку зубами. Громила выругался и отпустил ее. Потом она коленкой лягнула врачиху в живот, та охнула, отлетела в сторону, ударилась о прикроватную тумбочку и выронила шприц на пол.
Стоявшая на пороге палаты светловолосая женщина – в чем-то легкомысленно розовом, с соломенной шляпкой на голове и с отличным средиземноморским загаром – ринулась к шприцу с явным намерением поднять его. Но Генрих Минц оказался быстрее. Пальцы женщины уже почти коснулись шприца, а тут ботинок адвоката с хрустом раздавил его.
– Это вам так не сойдет, коллега! – заявила дама в розовом с яростью. – Весь этот спектакль будет стоить вам не только вашей лицензии, но и свободы!
– Ира, Ирочка! – крикнула Наталья, необычайно радуясь тому, что сестра Романа, Ирина, по профессии адвокат, появилась столь вовремя. – Мне хотели вколоть какую-то гадость! У меня отобрали мобильный! Заперли в палате!
С Ириной они никогда не были задушевными подругами, старшая сестра мужа всегда относилась к невестке несколько пренебрежительно, кажется, считая, что ее Ромик заслужил нечто получше. Общались Ирина и Наталья нечасто, но зато в Стасике, своем крестнике, Ирина души не чаяла.
– Ага, да тут, оказывается, целый букет статей Уголовного кодекса! – заявила Ирина. – Не только вы, коллега, сядете, но и ваши пособники!
Она кивнула в сторону притихшей врачихи и санитаров, один из которых тупо рассматривал свою укушенную Наташей пятерню, сочившуюся кровью.
