– Кристина жива! – разнесся крик по коридору. – Она твердит одно и то же: «Вера хотела убить меня!»
Вера поняла: тюрьмы ей не миновать. Кристина, если выживет, непременно будет настаивать на попытке убийства. И сможет ли Вера, девушка без родных, без денег, противостоять дочери богатого парижанина и директрисе католического интерната, которые будут свидетельствовать против нее?
Вера открыла сейф и вытащила большую шкатулку, в которой находилась пачка банкнот и много монет. На той же полке обнаружила свой паспорт и прихватила его. Зажав шкатулку под мышкой, она устремилась к выходу. Затем, что-то вспомнив, вернулась к столу сестры Марии и сняла с деревянного щитка ключи, висевшие на гвоздике, над которым было выведено: «Автомобиль».
Вера выбежала в коридор. Несколько подруг, завидев ее, потащили девушку во двор.
– Сестра Мария вне себя от ярости! – тараторили они. – А Кристина, вот мерзавка, уверяет всех, что ты желала ее смерти!
Пути назад не было. Ее ждет много лет тюрьмы, которых она, не исключено, не переживет. Вера отперла гараж и увидела старенький седан. Как-то помощник садовника, ухлестывавший за Верой, катал ее на автомобиле и объяснял, как им управлять. И она даже сидела за рулем! Но сможет ли сейчас и вправду вести машину? Времени для сомнений не было. Вера открыла дверцу, скользнула на кожаное сиденье и всунула ключ в замок зажигания.
Автомобиль, кашлянув, завелся. Он даже тронулся с места, но поехал почему-то не вперед, а назад. Вера вцепилась в баранку. Нет, нет, у нее должно получиться! Она поняла, что сделала не так...
На выезде из интерната чуть не столкнулась с вереницей машин – прибыли полиция и медики. Выждав, пока они пронесутся мимо, Вера поехала дальше, чувствуя, что страх охватывает ее все больше.
Километра через два, окончательно отчаявшись, Вера остановила автомобиль. Вдалеке сверкали огни и завывали сирены. Может быть, ей надо сдаться? Но что тогда ждет ее? Ничего хорошего...
Она открыла дверцу и, схватив шкатулку с деньгами, вышла на воздух. Стоял прохладный май. Вера была облачена в ночную рубашку, поверх которой накинут халат, а на ногах – старенькие тряпичные туфли. Девушка побежала мимо лавок и домов куда глаза глядят – только бы подальше от интерната.
Она совсем не ориентировалась в хитросплетении улиц, закоулков и тупиков. Внезапно девушка услышала грубый окрик:
– Стоять!
Вера ускорила темп, но поскользнулась и упала на тротуар. Кто-то рывком поднял ее, прижал к стенке. Девушка увидела трех мужчин.
– Цыпа, ты что здесь делаешь? – спросил один из них, с рябым лицом. – Тебе разве не говорили, что гулять по ночам одной очень опасно?
– Похоже, детка хочет немного повеселиться! – заявил второй, с большим красным шрамом через все лицо. Третьим был подросток едва ли старше самой Веры.
Она попыталась вырваться, но ничего не вышло. Мужчина с рябым лицом, втянув с шумом воздух носом, сказал со смешком:
– Ого, узнаю этот запах – от красотки за версту несет невинностью! Сейчас мы тебя и распробуем, детка!
Он впился поцелуем в губы Веры. От мужчины несло потом, табаком и кислым вином. Девушка старалась отпихнуть его, но тщетно – мужчина был намного сильнее. Тогда она ударила его в пах шкатулкой. Мужчина со стоном согнулся и повалился на тротуар. Подросток и тип с красным шрамом, ревя, бросились на Веру.
Девушка швырнула шкатулку оземь, оттуда со звоном полетели монеты и, шелестя, вылетели ассигнации. Это тотчас отвлекло внимание ночных бродяг – они ринулись собирать деньги.
Вера, пользуясь представившейся возможностью, улизнула. Но ей все казалось, что за ней несутся бандиты. Обернувшись на бегу, она увидела позади странные тени. Выскочив наконец на большой, ярко освещенный бульвар, она тотчас наткнулась на полицейский патруль. Завидев Веру, полицейские включили сирену. Девушка поняла – ее разыскивают. Она нырнула в подворотню. Похоже, ей ничего не оставалось, как сдаться.
И снова рядом появились странные тени. В нескончаемо длинной стене, вдоль которой неслась Вера, вдруг возникло прямоугольное отверстие, из которого падал свет. Девушка услышала голоса, кто-то отчетливо произнес:
– Черт, полицейская облава!
Вера устремилась на свет и нырнула в прямоугольник, который оказался дверным проемом. Будь что будет! Щурясь от яркого света, Вера поняла, что находится в каком-то тайном притоне – перед ней стояли размалеванная девица с длинными черными волосами и смуглый мужчина с чрезвычайно волосатой голой грудью, на голове которого была повязана на пиратский манер алая косынка.
– Эй, ты кто? – спросила девица, тыча в Веру пальцем с длинным алым ногтем. – Убирайся отсюда, здесь тебе не место!
Но еще до того, как мужчина успел выбросить Веру обратно на улицу, девушка кубарем скатилась вниз по каменной лестнице. Вера оказалась в большом помещении с колоннами – и откуда такое только взялось? Она побежала по коридору, по обе стороны которого тянулись шелковые занавески. Откинув одну из них, Вера увидела занимательную сцену: на пузатом господине скачет рыжеволосая полногрудая дама. Сунулась в соседнюю комнату и увидела двух целующихся обнаженных дам перед большим кальяном. Господи, неужели она умерла и, как стращали монахини в интернате, попала в преисподнюю? Вера откинула полог в третий раз – и ударилась головой в живот массивной даме гренадерского роста.
– Вот она, мадам! – К Вере, запыхавшись, подбежал мужчина в алой косынке. – Она проскользнула к нам, когда выходил один из клиентов. Я сейчас же улажу проблему, мадам!
«Пират» уже достал из-за пояса большой нож, когда женщина глубоким прокуренным контральто остановила его:
– Успокойся, Жорж, я сама с ней разберусь. Возможно, девочка нам еще пригодится.
* * *
Отослав «пирата» восвояси, дама схватила Веру за плечо и втянула в комнату. Девушка, дрожа, уставилась на свою спасительницу. На вид ей было лет пятьдесят, хотя точно сказать сложно из-за огромного количества румян и белил. У дамы длинные зеленые волосы и кровавый рот. А одета она в кокетливое алое платье, из корсажа которого выпирал огромный бюст.
Комната, в которой оказалась Вера, была обставлена безвкусно и аляповато: большая фиолетовая софа с разноцветными подушками, два мягких кресла, большая лампа в виде совокупляющихся мужчины и женщины, на каменных стенах – картины и фотографии с более чем фривольными мотивами.
– Вижу, мое жилище произвело на тебя впечатление? – спросила дама. Она предложила Вере сигарету, а когда та отказалась, сама с большим удовольствием затянулась.
– Есть хочешь? – задала дама следующий вопрос и, не дожидаясь ответа, сказала: – Ну конечно, хочешь! О, ты совсем продрогла! Сейчас я тебя угощу...
Она вышла в коридор и зычно крикнула:
– Эй, Жорж, притащи пожрать! И выпить! Да поживее, лапать девиц потом будешь!
