* * *
Потянулись недели и месяцы последнего года в Белом доме. Вице-президент объявил о своем желании сменить Тома, а сам Том задумывался о своей жизни после прекращения полномочий. Странное дело, он уже не вел речь о тихом размеренном существовании где-нибудь в Калифорнии, на вилле у океана.
– Я намерен создать фонд по борьбе с бедностью, преступностью и болезнями, – сообщил он Кэтрин, – и у меня уже имеется ряд влиятельных и очень богатых спонсоров. Я с большим удовольствием занял бы пост Генсека ООН, но у американца, к тому же экс-президента, нет ни малейших шансов быть избранным на данную должность. Поэтому я создам свою ООН – у моего фонда будет и больше денег, и больше влияния!
– А как же я, Том? – спросила, усмехнувшись, Кэтрин. – Мы ведь некогда заключили соглашение, что после того, как ты добьешься своих целей, совместно займемся моей карьерой.
Президент рассмеялся:
– Ну, Кэтти, дорогая, подумай сама! Тебе пятьдесят два, в таком возрасте политическую карьеру скорее прекращают, а не начинают. Ты будешь сопровождать меня в зарубежных поездках, когда я стану главой фонда, ворочающего миллиардами. Слышала уже, что Билл Гейтс и Уоррен Баффет, два самых богатых человека в мире, решили сделать щедрые взносы? Зачем тебе нудная политика в Вашингтоне? Перед нами открываются такие перспективы – заняться спасением человечества!
«Перед тобой, Том, – подумала Кэтрин с обидой, – перед тобой, мой милый. Как же легко ты забываешь о своих обещаниях! С какой легкостью планируешь свой карьерный рост! На то же, что будет со мной, тебе наплевать. Я, как обычно, буду твоей тенью, верной Кэтти, покорной женой».
– У меня по этому поводу иное мнение, Том, – сказала Кэтрин. – Сенатор Николас Малькольм более не намерен выставлять свою кандидатуру, а значит, в штате Нью-Йорк требуется подходящая замена. Глава тамошнего отделения демократической партии встречался со мной два раза за последний месяц – он упорно предлагает мне выдвинуть свою кандидатуру и считает, что у меня имеются шансы на победу. Причем больше, чем у любого из потенциальных преемников.
– Рад всего святого, Кэтти! Зачем тебе политика? – спросил пренебрежительно президент. – Ты же сама видела, как много в ней грязи и обмана. Я так мечтал о том, что меньше чем через год мы наконец-то сможем вести спокойную, размеренную жизнь! Только ты и я! И никого больше!
– А как же твой фонд, Том? – спросила, чувствуя обиду, первая леди. Понятно, муж просто считает, что она не способна заниматься большой политикой. Он разве только в открытую не говорит: политика – это мужская епархия. А сам именно так и думает.
– О, фонд не будет отнимать у меня много времени! – заверил ее супруг.
Вот и неправда, снова усмехнулась про себя Кэтрин. Наверняка повторится то же самое, что и раньше: с утра до вечера она будет одна, дожидаясь, пока муж вернется с очередного совещания, заседания или из заграничной поездки.
– Но мы же хотели... – начала она и смолкла.
Том просто не поймет или сделает вид, что не поймет. Он же считает себя весьма удачливым президентом Америки. А кто такая она? Всего лишь его жена, не более того. Кэтрин знала, что способна на большее, чем присутствовать на приемах, носить дорогие платья от известных модельеров, сопровождать мужа в поездках по миру, открывать вернисажи, пожимать бесчисленные руки и гладить чьих-то детей по головам.
– Кэтти, конечно, я помню, что ты когда-то тоже мечтала о большой политике. Но зачем она тебе? – продолжал свое Том. – Мы ведь можем быть вполне счастливы и без нее! Да и в истории Америки не было еще ни одной бывшей первой леди, которая занимала бы столь ответственный пост – сенаторский. Марша осенью отправится в Стэнфорд, в январе следующего года я сложу полномочия – и начнется жизнь для нас двоих, Кэтти!
Оказывается, Том уже все продумал, с внезапным раздражением и ненавистью подумала Кэтрин. Разве он забыл, что никогда бы не стал президентом, если бы не она? И ведь вынужден был бы уйти в отставку, если бы не она! Господи, да он вообще бы умер, если бы не она!
Умер, умер, умер.... Да, если бы Том умер, все было бы гораздо проще. Только о чем она сейчас думает? Тому чуть за пятьдесят, здоровье у него отменное... с чего ему внезапно умирать?
– Ну, так и быть, Кэтти, – изрек наконец милостиво супруг, – если тебе хочется, то можешь попробовать. Однако борьба будет жесткой. Но я, ты же знаешь, всегда на твоей стороне!
А примерно через неделю Кэтрин, посещая Нью-Йорк, столкнулась в аэропорту с сенатором Николасом Малькольмом. Тот обратился к Кэтрин со странным вопросом:
– Миссис Кросби Форрест, правда ли, что вы передумали? Если так, то надо бы официально заявить об этом, чтобы дать возможность и другим попытать счастья на политической арене.
Кэтрин, не понимая, переспросила:
– Сенатор, о чем вы? Конечно же, я не передумала! Я специально прибыла в Нью-Йорк, чтобы обсудить этапы моей предвыборной кампании!
– Гм, странно... – удивился сенатор. – А вот ваш муж убеждал меня в обратном. Он сказал, что вы раздумали баллотироваться в сенат, но только пока не обнародовали решение. И вообще, президент, когда я видел его в начале недели, упрашивал меня остаться хотя бы еще на один срок...
– Неужели? – произнесла холодно Кэтрин, чувствуя, что, если бы Том оказался в данный момент перед ней, она бы с превеликой радостью собственноручно задушила его. Или застрелила. Или утопила. – Президент так и сказал?
– Да, он уверял меня, что вы хотите наслаждаться спокойной жизнью после того, как он покинет Белый дом. А если вы станете сенатором, то никакого покоя не получится. Да и сами посудите, миссис Кросби Форрест, в течение десятилетий вы играли вторую скрипку, а теперь на заднем плане окажется ваш супруг, бывший президент!
Кэтрин кипела от злости, когда вернулась в Вашингтон. Сначала она хотела потребовать от мужа объяснений, но потом передумала – как всегда, Том найдет отговорку, заявит, что сенатор не так его понял, начнет врать. И она в очередной раз развесит уши и поверит ему. Нет, этому надо положить конец!
Не советуясь с мужем, Кэтрин открыто заявила о своем желании занять сенаторское кресло. Том уверял, что на ее стороне, и даже обещал помочь привлечь спонсоров. Но, как через несколько недель узнала Кэтрин, супруг приложил все усилия, дабы убедить крупных финансистов и бизнесменов – вкладывать деньги в предвыборную кампанию его жены – пустое дело.
И тогда Кэтрин поняла: муж ей откровенно мешает. Он не хочет допустить, чтобы она стала сенатором. Тому нужна покорная супруга, которая ждет его дома и позволяет развлекаться на стороне. Поэтому-то он и торпедирует ее решение стать сенатором. Если Кэтрин проиграет на выборах, он будет очень рад, хотя, конечно же, станет изображать потрясение и шок. Том прикладывает большие усилия для того, чтобы она потерпела поражение!
Будь ее мужем Дон Роуз, он сделал бы все мыслимое и немыслимое для того, чтобы она добилась своего, а вот Том... Неужели она некогда любила этого человека? Неужели они когда-то были счастливы? Неужели она когда-то была готова пожертвовать ради него собственной жизнью?
