Он запер дочку в комнате. Верочка была безутешна – отец такой гадкий человек, настоящий мещанин и самодур. Завидует ее счастью, старается разрушить ее жизнь. Но ничего у него не выйдет!
* * *
На следующий день, когда отец был на работе, а мама возилась по хозяйству, Верочка просто вылезла в окно. Будут знать, как запирать ее! Первым делом она отыскала телефон и заказала разговор с Москвой по номеру, который знала наизусть. Она была уверена, что трубку снимет сам Дмитрий Евсеевич, но неожиданно услышала глубокое женское контральто:
– Квартира Гелло. Слушаю вас!
Верочка растерялась и попросила пригласить к аппарату Дмитрия Евсеевича.
– Дмитрий Евсеевич сейчас в министерстве, – ответила особа. – Могу ли я узнать, кто его спрашивает?
Верочка повесила трубку, а затем снова заказала разговор. На сей раз трубку взяла другая дама.
– Вам Дмитрия Евсеевича? А что ему передать? И кто говорит? Кстати, разрешите представиться, я – супруга Дмитрия Евсеевича, Вероника Андреевна. А вы кто такая?
Вера начала что-то лепетать, а жена товарища Гелло прошипела:
– Как будто я не знаю, кто ты такая! Одна из пассий Димы! Учти, тварь, еще раз сюда позвонишь, подключу КГБ! Забудь о моем муже раз и навсегда!
Там, возле телефона, Верочку и застал Илья Ильич, узнавший о том, что дочка сбежала из коттеджа. Взяв под локоть, он оттащил ее обратно домой и сообщил:
– Я обо всем договорился. Завтра с матерью в Москву и поедете.
Верочка умоляла, упрашивала, пыталась смягчить отца, но тот стоял на своем, говорил:
– Неужели ты думаешь, что нужна товарищу Гелло? И как ты поверить-то могла, что он ради тебя со своей женой разведется! Ты для него – курортный роман. А если ребенка родишь, вопросов не оберешься. Да и кому ты потом такая, со спиногрызом, нужна? Ни один приличный мужик на тебя не взглянет! Ты о нас с матерью подумала?
На следующее утро Вера Пантелеевна с Верочкой отправились в Москву – их повез на «Москвиче» один из пожилых, полностью преданных Чеснокову шоферов. Верочка была на грани отчаяния – отец хочет убить ее малыша! И все потому, что он не верит в ее любовь к Дмитрию Евсеевичу.
Больница была большой. Их встретил сутулый лысеющий врач в белом халате. Мельком взглянув на Верочку, он сказал:
– Сейчас сделаем парочку анализов, а потом приступим. Это много времени не займет, вечером сможете отправиться обратно.
Он указал Вере Пантелеевне на обтянутый дерматином диванчик в коридоре, а с Верочкой направился в один из кабинетов. Там ей пришлось взгромоздиться на гинекологическое кресло, а врач принялся за осмотр, которым остался крайне доволен.
– Что ж, никаких препятствий не вижу, – бросил он, стягивая резиновые перчатки. – Вам не стоит волноваться, все пройдет быстро и безболезненно. Пока переодевайтесь, минут через десять и приступим.
Он вышел из кабинета, оставив Верочку одну. Девушка скрылась за ширмой. Вошла сестра, принесшая балахон отвратительного зеленого цвета. Верочка чувствовала, как по ее щекам текут слезы. Родной отец, родная мать отдали ее в лапы чудовищ! Да врачи в нацистских концлагерях были намного добрее и участливее, чем советские медики! Медсестра, взяв стопку бумаг, вышла, предупредив Верочку, что вот-вот за ней зайдут. Девушка проворно натянула одежду и, открыв дверь, выглянула в коридор. Мать, как назло, сидела рядом, и миновать ее незамеченной было невозможно. Хорошо только, что Вера Пантелеевна прихватила с собой вязание и теперь стрекотала спицами. Была не была...
Верочка, понимая, что это ее последняя и единственная возможность, выскользнула из кабинета и отправилась по коридору в противоположном направлении. Она все боялась, что позади раздастся крик матери, ее остановят и потащат делать аборт. Но мать ее не заметила – Вера Пантелеевна была близорука, да и не ожидала вовсе, что дочка попытается сбежать. Быстро свернув за угол, Верочка увидела того самого гестаповского врача, разговаривавшего с коллегой, и бросилась сломя голову к лестнице, взбежала вверх, пролетела по бесконечно длинному коридору и, заметив приоткрытую дверь, нырнула туда.
Там была другая лестница. Верочка спокойно вышла из больницы, благополучно миновала «Москвич», в котором санаторный шофер разгадывал кроссворд, и, выйдя из ворот, оказалась на свободе.
Девушка хорошо ориентировалась в столице, благо училась здесь в медицинском училище. С собой у нее была сумочка, а в ней – кошелек с тремястами рублями, которые вручил ей перед отъездом товарищ Гелло. Этих денег ей за глаза хватит!
Она устремилась к ближайшей станции метрополитена. Усевшись на сиденье в вагоне поезда, Верочка звонко рассмеялась и погладила живот. Все будет хорошо, малыш! Никто не причинит тебе вреда!
На площади Трех Вокзалов Верочка отыскала бюро «Горсправки» и пожелала узнать, где проживает Гелло Дмитрий Евсеевич. Больше всего Верочка опасалась, что ей не выдадут информацию, все же Дмитрий Евсеевич не последний человек в стране, но, к счастью, ее страхи не оправдались. Дмитрий Евсеевич обитал на Котельнической набережной.
Верочка отыскала нужный дом, но входить в подъезд не стала – в холле дежурили милиционер и вахтер. Они ни за что не пропустят ее. Да к тому же товарищ Гелло сейчас наверняка на работе, а дома сидит его мегера.
Пришлось долго ждать. То и дело перед домом останавливались черные автомобили, из которых выходили солидные мужчины и элегантно одетые дамы. Или, наоборот, садились в машины и отбывали в неизвестном направлении. Стояла середина сентября, день был солнечный, но холодный. Наконец долготерпение девушки было вознаграждено – она увидела Дмитрия Евсеевича, который подъехал на «Волге». Верочка бросилась к нему. Около нее сразу возник милиционер, доложивший сидящему за рулем мужчине:
– Товарищ Гелло, я давно ее заприметил, уже несколько часов тут околачивается.
Дмитрий Евсеевич нахмурился.
– Все в порядке, Василий. Это моя... моя племянница. Троюродная.
Затем Гелло распахнул дверцу «Волги» и сказал Вере:
– Прошу!
Когда девушка юркнула на сиденье рядом с ним, он бросил раздраженно:
– Что это значит, Верусик? Почему ты подстерегаешь меня? И что ты вообще делаешь в Москве? Я же сказал, что все улажу! Скоро получишь место в больнице...
Верочка прервала его:
– Дмитрий Евсеевич, я должна сказать вам что-то очень важное. Знаю, что это станет для вас радостной новостью... У нас будет ребенок!
Дмитрий Евсеевич несколько мгновений смотрел на Верочку, а потом выдавил:
– Ты серьезно, Верусик?
– Конечно же! – заулыбалась девушка. – Потому я хочу знать, когда вы разведетесь с Вероникой Андреевной и женитесь на мне? Ведь у малыша должен быть отец!
* * *
Квартира на Арбате, в которой поселилась Верочка, была просторной, трехкомнатной, с высокими потолками и лепниной. Больше всего поразили Верочку хрустальные люстры и пол в ванной комнате, выложенный мозаикой. Такого даже в санатории не было!
