Финансовый аргумент (все же на триста долларов можно долго жить!) возымел свое действие, Марина, вздохнув, согласилась. И Зульфия Борисовна радостно потерла руки.
– Вот и хорошо! Но чтобы не ударить в грязь лицом, тебе надо выглядеть на высоте. И тут тебе помогут два наших спеца – Галя и Ната.
Коллеги по работе надавали Марине множество советов, однако она остановила в итоге свой выбор на простом, но чрезвычайно элегантном черном платье.
На следующее утро на работу Марина не вышла, так как Зульфия направила ее к косметичке, парикмахерше и маникюрше. И когда Марина появилась под вечер в агентстве, хозяйка ахнула:
– Мариночка, да ты просто прелесть! Тебя только на обложку «Вог», честное слово! Ну, наш макаронник останется доволен...
Синьор Марони опоздал. Влетев в кабинет Зульфии, он тотчас рассыпался в комплиментах. А затем достал небольшую коробочку – и Зульфия снова ахнула, увидев роскошный бриллиантовый браслет с крупным округлым сапфиром посередине.
– Синьорина, вы выглядите ослепительно, и этот пустяк, уверен, только подчеркнет вашу красоту, – заметил итальянец.
Марина ощутила приятную тяжесть драгоценного украшения. Синьор Марони заспешил:
– Ну что же, нам пора, мы и так опаздываем. А появляться на приеме позже, чем тот, в честь кого он дается, дурной тон!
Около агентства их ждал темно-синий «Мерседес» с тонированными стеклами. Синьор Марони распахнул дверцу перед Мариной. А когда оказался на сиденье рядом с ней, то его рука якобы случайно оказалась у нее на бедре.
Девушка твердо произнесла:
– Синьор, мы же договаривались...
– Ах, я просто не смог удержаться! – игриво воскликнул тот. – Вы разрешите называть вас по имени? Не сомневаюсь, вы затмите всех женщин своей грацией! А после приема мы могли бы поехать ко мне на квартиру, она располагается у самой Москвы-реки...
* * *
«Мерседес» остановился около итальянского посольства, расположенного на Якиманской набережной. На фасаде здания колыхались два флага – один бело-зелено-красный, итальянский, а другой черно-желтый, с каким-то сложным мотивом – не то герб, не то эмблема.
Марина немного волновалась – еще бы, ведь она попадет на дипломатический прием! Раньше ей никогда не доводилось бывать на подобных мероприятиях. И как здесь надо себя вести? Что говорить?
Синьор Марони взял ее под руку, и они отправились по ковровой дорожке к тяжелым дверям. Их распахнул облаченный в старинную ливрею и напудренный парик дворецкий, и пара оказалась в холле. Там синьор предъявил два приглашения, отпечатанных золотым шрифтом на тисненой бумаге, и секьюрити любезно пропустили их в здание посольства.
Первое, что пришло на ум Марине, – великий бал у сатаны из «Мастера и Маргариты». Впрочем, насколько она знала, сам Булгаков вдохновился на описание сногсшибательного праздника после того, как сам побывал на приеме в американском посольстве.
Откуда-то лилась приглушенная классическая музыка, сверкали тяжелые хрустальные люстры, по мраморному полу бесшумно скользили официанты. Марине показалось, что она попала в совершенно иной мир, который не имел ничего общего с советской действительностью, – в другое измерение.
Мужчины были облачены или во фраки, или в смокинги (как и Умберто Марони) или, наоборот, одеты с поразительной небрежностью – как, к примеру, несколько знаменитых поэтов и представителей так называемого андеграунда, тоже присутствовавшие на приеме.
Женщины были в вечерних туалетах, больше обнажавших, чем прикрывавших. И на шеях, запястьях, в ушах и волосах их сверкали драгоценности. «Вот тебе и советский истеблишмент, вот тебе и слуги народа!» – подумала Марина. Как же все здесь буржуазно – и как прекрасно!
Около них остановился официант, с легким поклоном предложивший шампанское. Марина чуть пригубила напиток, понимая, что вечер будет долгим и увлекаться чудесным напитком не следует. Около них возник пожилой господин – как оказалось, тоже итальянец, шеф синьора Марони. Его сопровождала жевавшая жвачку блондинка с глуповатым выражением лица.
Шеф проронил несколько стандартных фраз, Марина ответила шуткой, чем рассмешила мужчину, и тот углубился с ней в разговор, забыв о своей спутнице. Синьор Марони шепнул Марине:
– Просто божественно! Старик от вас без ума, сразу видно! Не удивлюсь, если он мне после приема предложит повышение.
Спутник нежно ущипнул Марину за бок, и девушке пришлось сделать вид, что ничего не произошло. Похоже, Марони – стреляный воробей, он хочет использовать ее как секретное оружие, чтобы подлизаться к собственному шефу.
Странно, но беседа с итальянцем, к которому потом присоединились еще несколько иностранцев, а также поэт Андрей Вознесенский и художник Илья Глазунов, доставила Марине большое удовольствие. Подумать только, она свободно общается с такими знаменитостями! Вика бы просто с ума сошла от такого!
Марина нахмурилась – впервые за несколько дней она вспомнила о трагически погибшей подруге. Больше всего ей хотелось забыть о том, что произошло тем летом, почти четыре года назад, на Черном море, но, похоже, та ужасная история всегда будет сопровождать ее в мыслях.
Чувствуя, что к глазам подступили слезы, Марина извинилась и направилась в дамскую комнату, где, смотрясь в зеркало, взяла себя в руки и поправила макияж. Она здесь не на отдыхе, а на работе! И поэтому не имеет права давать волю чувствам!
Девушка вернулась в зал – и столкнулась с молодым человеком, державшим в руках по бокалу шампанского. На правом его локте висела блондинка в янтарно-желтом платье, на левом – брюнетка в изумрудно-зеленом.
– Смотри, куда прешь, корова! – гнусаво произнес молодой человек, и Марина, к своему ужасу, узнала в нем Кирилла Гелло. Да, того самого Кирилла, который виноват в смерти ее подруг!
Девицы захихикали, как будто Кирилл произнес что-то необыкновенно смешное, а молодой человек, подняв на Марину взгляд, развязно предложил:
– Эй, хочешь к нам присоединиться? Девчата, вы не возражаете? Вчетвером будет забавно!
Кирилл, как поняла Марина с радостью и облегчением, ее не узнал.
– Ну что, красотка, согласна? – продолжал он. – Конечно, согласна! Вам, бабам, только одно подавай! А он у меня большой, эти две могут подтвердить!
Его спутницы снова захихикали. Неожиданно к Кириллу подошла красивая молодая женщина в ярко-красном платье. Она легонько ударила Кирилла по затылку и сказала назидательно:
– Вот ты где! Опять напился? Сказано же было тебе – оставаться трезвым!
– Сестричка, кто напился? Я? Да ты что, Анжела, я ни капли еще в рот не взял! Вот, девочки знают!
Марина поняла: красавица – та самая старшая сестра Кирилла, что подтвердила его фальшивое алиби.
А молодой человек, обращаясь к Марине, продолжил в том же духе, что и раньше:
