– Я долгое время находилась без сознания, – залепетала девушка. – Иветта, работающая на профессора Кирьянова, сказала мне, что у меня взяли анализ крови. Не исключено, у меня просто след остался от иглы...
– Нет, это, вне всякого сомнения, след от зубов. Причем не человеческих или, скажем, собачьих, а вампирьих! – уверенно произнесла писательница. – Повторяю: я с начала семидесятых годов работаю по данной тематике!
– А она точно не превратится в вампира, если у нее и правда пили кровь? – переспросил Федор еще раз.
Лера, захлопнув фолиант, воскликнула:
– Превращусь! И первой моей жертвой станешь именно ты, Федор Крылов!
– Кстати, хотелось бы знать, отчего ты так понадобилась олигарху Желдыбину? – сменил тему журналист. – Кое-что более-менее ясно, ведь ты – потомок Альбрехта ван дер Квалена и его дочурки. Ты хранишь дома какие-нибудь старые книги, записи или вещи тех времен?
Лера растерялась:
– О том, что являюсь родственницей ван дер Квалена, я узнала только что! И уверена: ни мои родители, ни моя бабушка тоже не были в курсе. Никаких старинных вещей, дневников или предметов обстановки, тем более того времени, у нас и в помине нет. Да и вряд ли такой влиятельный и богатый человек, как Желдыбин, стал бы прибегать к похищению, если бы мог просто-напросто купить все, что ему заблагорассудится!
– Не все! – ввернул Федор. – Профессор Петр Спиридонович Хымбальц отказался продавать его, как я полагаю, людям некую реликвию. Даже сумма в восемьсот тысяч евро не переубедила его. Профессора убили, а реликвию, находившуюся в шкатулке с изображением амфисбены, похитили.
Юлия Михайловна подскочила, все же расплескав чай.
– Шкатулка была у него? Шкатулка с бриллиантом ван дер Квалена? Вот это да! А ведь я была знакома с Петром Спиридоновичем, хотя бы и шапочно. Он был чрезвычайно замкнутым человеком!
Крылов промурлыкал:
– Уважаемая Юлия Михайловна, а что там за шкатулка такая была? Вернее, шкатулка меня не интересует, а вот ее содержимое... Что оно собой представляет? И почему Желдыбин охотится за ней? Бриллиант ван дер Квалена... Точняк, ведь Кирьянов и Желдыбин вели в клинике речь именно о бриллианте ван дер Квалена! Что это такое?
– Увы, никто, кроме членов Ордена Дракона, да и то не рядовых, а высокопоставленных, этого не знает, – ответила Милованова, вытирая полированную поверхность столика салфеткой. – Дело в том, что Альбрехт ван дер Квален был членом Ордена Дракона, причем чрезвычайно влиятельным – носил звание Хранителя Реликвии. Реликвия, или артефакт, или бриллиант ван дер Квалена, содержалась в шкатулке с изображением амфисбены, двуглавой змеи, символизирующей...
– Дальше, дальше! Про змею я знаю, – прервал писательницу Федор. – Действительно что-то ценное? Бриллиант? Пропавшие фамильные драгоценности французских королей?
– Это в самом деле драгоценность – для Ордена и для вампиров, – пояснила Юлия Михайловна. – Я ведь не знаю всех деталей и могу только гадать, для чего нужен тот бриллиант. В течение столетий он охранялся Орденом Дракона. Якобы при помощи бриллианта можно уничтожить расу вампиров...
Федор хмыкнул:
– Если было бы можно, то уже уничтожили бы!
– А с другой стороны, он важен для вампиров, потому что увеличивает их силы. Но каким образом, знают только члены Совета, той организации кровососов, которая управляет...
– Про нее я тоже в курсе! – не без гордости заявил журналист. – Выходит, все дело в содержимом шкатулки...
– И Альбрехт ван дер Квален знал! Он бежал из объятой революцией и террором Франции, потому что власть, как я уже заметила, перешла в руки вампиров и их марионеток. Естественно, кровососы тотчас занялись уничтожением Ордена. А так как многие члены Ордена находили приют в соборах и монастырях, то начались гонения на церковь. В Европе стало небезопасно. Для бегства имелось два пути – в Новый Свет или в Россию. Альбрехт ван дер Квален выбрал второе.
– Но если он был Хранителем Реликвии, то почему реликвия не в руках членов Ордена? – спросила Лера.
– Потому что Альбрехта убили всего несколько недель спустя после того, как он завершил работу вот над этим трудом, – пояснила писательница. – Что случилось с его дочерью Валерией, никто не знает...
– Судя по тому, что Лера сидит сейчас здесь на диване, завернутая в плед, дочурка его спаслась и даже произвела на свет ребенка, – хохотнул Федор. – А кто ее папашу кокнул? Хотя что я спрашиваю. Ответ и так очевиден: кровососы.
– По всей видимости, – согласилась Юлия Михайловна. – Альбрехт ван дер Квален интересен не только тем, что являлся Хранителем Реликвии и написал научное сочинение о вампирах. Он, опять же по слухам, разработал метод то ли превращения вампира обратно в человека, то ли способ нейтрализации вампир-вируса в крови жертвы, прошедшей обряд превращения.
Федор присвистнул:
– Круто! Теперь понятно, из-за чего весь сыр-бор. С одной стороны, какая-то древняя реликвия, с другой стороны, сенсационное открытие. Возможно, они связаны между собой. Наверное, открытие ван дер Квалена функционирует только при помощи артефакта. И Желдыбин хочет заполучить его. Потому и похитил тебя, Лерочка.
– Но я все равно ничего не могла бы ему сказать, даже если бы он стал пытать меня каленым железом! – вскричала девушка. – Мне ничего не известно ни о бриллианте, ни об открытии моего предка!
– Ты можешь быть источником информации, сама того не ведая! – заявил журналист. – Например, они дознались, что Альбрехт спрятал артефакт или свои записи в старом шкафу, который стоит у вас на даче.
– Нет у меня никакой дачи! – буркнула Лера. – И шкафа, которому как минимум двести лет, тоже нет. Сундука, кровати и ночного горшка тоже. Желдыбин хотел вывезти меня за границу. Но и там я бы ничего ему не смогла сообщить. И вообще, я ужасно хочу спать!
Федор, который и сам был не прочь отправиться на боковую, пошутил:
– Тебя ведь укусил кровосос, так что ты должна теперь ночью бодрствовать, а днем дрыхнуть в гробу! Кстати, Юлия Михайловна, а кто такой Филипп?
Лера отметила, что, задавая вопрос, Федор внимательно смотрел на нее, словно рассчитывая на какую-либо реакцию. Девушка поплотнее закуталась в плед и закрыла глаза, делая вид, что информация о Филиппе ее совершенно не интересует, однако ловила каждое слово писательницы.
– Филипп – один из кровососов, – говорила тем временем та. – Мне приходилось как-то сталкиваться с ним. Он хоть и вампир, однако живет обособленно и с прочими вампирами связи почти не поддерживает. Не то чтобы он борется против них, но вроде бы пытается отвергнуть свою вампирью сущность. Филипп абсолютно непредсказуем, чрезвычайно опасен и, по всей видимости, болен на голову. Он то на стороне одних, то других, то третьих, какие цели преследует, я не в курсе. Однако Филипп предает всех – людей, вампиров, охотников – без малейших сантиментов и блюдет только свои интересы. Ему верить нельзя. Он умеет очаровать, а потом, получив желаемое, в решающий момент жестокосердно предать.
