– Бандиты специально выбрали людное место, чтобы связать нам руки, – подал голос полковник Вершинин. – Надо отдать им должное – хитроумный план. Но с их стороны было весьма глупо заранее оповестить нас о месте передачи выкупа. Я уже отдал распоряжение разместить в ресторане и на подходах к нему наших ребят. Нападать мы не станем, однако все будет находиться под нашим полным контролем. Уйти у похитителей не получится, и как только я получу сообщение, что Калечку вернули, мы произведем захват.
План мне крайне не понравился, и я потребовала, чтобы захват произошел, когда я покину ресторан. Гарантии были даны, но я не знала, можно ли принимать их всерьез. В этой шахматной партии я была всего лишь пешкой!
– И вот что еще, – добавила я. – Не желаю оставлять здесь Машу на время моего отсутствия.
А что если операция снова не удастся? Тогда взбешенная Золотая Антилопа может сотворить что-либо с девочкой. Ведь ради обретения своей дочери она готова пожертвовать всеми детьми планеты. Выходит, что родительская любовь – не только самое сильное, но и самое разрушительное чувство...
– Поэтому пусть Маша сопровождает меня! – заявила я без околичностей. – Пусть она находится неподалеку в компании ваших людей.
Конечно, это мало что даст, но по крайне мере я буду знать, что Маша не в резиденции мадам Петрухиной.
Роксана с подозрительной легкостью согласилась. Меня принялись снова превращать в Софью, но я сказала, что хватит парика и косынки да огромных солнцезащитных очков – похитители не станут ко мне присматриваться, им важно то, что находится в сафьяновом мешочке. И если выкуп принесет даже дрессированная горилла, они его примут. Вот уж в чем я не сомневалась ни секунды.
Мне выдали соболиное манто (шиншилловый палантин был безнадежно испорчен во время ночной вылазки), а затем эскортировали к выходу. На крыльце я сухо попрощалась с Марком – не хотелось ни слез, ни поцелуев, ни объятий.
– Катюша, не подвергай свою жизнь ненужной опасности, – шепнул мне на прощание Черносвитов. – Золотая Антилопа может снова выкинуть фортель, так что будь готова ко всему. Чуть что – сразу беги прочь. И запомни: у Роксаны полно денег, так что из-за алмазов не рискуй ни в коем случае.
О, я не собиралась рисковать даже ради якутских алмазов стоимостью в тридцать миллионов!
Я села в «Вольво» с затемненными стеклами, где меня уже ждала Маша. Девочка толком не знала, куда мы едем, да я и не стремилась посвящать ее в подробности. Но, словно чувствуя мое напряжение, Маша вдруг сказала:
– Все будет хорошо... Я знаю...
Мне бы ее уверенность!
И вот мы оказались на Тверской, пришлось вылезать из автомобиля. Меня отконвоировали в фургон, где находились люди Роксаны. Один из них сообщил:
– Ресторан под нашим полным контролем. Ни одна живая душа из него не уйдет.
Прозвучало не очень ободряюще. Мне вручили сафьяновый мешочек, который я сунула в карман манто. Затем, поцеловав Машу в лоб, вышла из фургона.
До ресторана «Жетэм» было рукой подать. Никто на меня не таращился, никто не указывал пальцем. Москва, конечно, город контрастов, но что бы сказали прохожие, узнай они, что в кармане у меня лежали алмазы на тридцать миллионов?
Вот я оказалась около хрустальных дверей, которые с почтительным поклоном (видимо, опытным глазом оценив соболиное манто и платочек «от кутюр») распахнул передо мной одетый в роскошную ливрею швейцар.
Снимать манто я не пожелала – не таскаться же мне с алмазами в руках! Ко мне подскочил метрдотель. Я произнесла, как и было велено:
– Я пришла на встречу с капитаном Немо.
Меня проводили к заранее заказанному столику в центре зала. Что делать дальше, я не знала. Поэтому уселась на стул, более походивший на царский трон, и принялась бездумно рассматривать карту вин и поданное официантом меню. Похитители наверняка уже знают, что я явилась на встречу, следовательно, инициатива должна исходить от них.
Я заказала минеральную воду и откинулась на спинку. Вот-вот все закончится и я обрету свободу. И не только я, но и Маша. Но ведь свобода для девочки будет означать возвращение к Аскольдову…
Шло время, никто не появлялся. В соболином манто мне было ужасно жарко, и пришлось снять его. В зале ресторана я заметила несколько известных людей – актер, бизнесмен, политик, телеведущая. Меня, похоже, никто не узнал или, во всяком случае, не счел нужным со мной поздороваться. Ничего, настанет день, когда они все будут носить меня на руках! Или не настанет?
Вдруг послышались встревоженные голоса, и кто-то истерично закричал на весь ресторан:
– Пожар! Господи, горим! Пожар!
Словно в подтверждение удушливый сизый дым начал заполнять зал. Нетрудно представить, что новость вызвала у гостей подлинную панику. Отталкивая друг друга, ругаясь и взывая к высшим силам, дамы и господа ринулись прочь. Я поднялась, тоже желая спасти свою драгоценную жизнь. Что делать, я не знала. И инструкций на сей счет ни от похитителей, ни от полковника Вершинина не поступало.
Поэтому я потянулась за всеми, желая покинуть ресторан, который больше походил сейчас на турецкую баню: помещение было затянуто плотным туманом. Внезапно кто-то тронул меня за рукав, и я увидела молодую девицу в форме официантки. Она сунула мне в руки записку и произнесла быстро:
– Это для вас. Прочитайте немедленно. И не торопитесь уходить!
Меня несколько раз толкнули в спину, наступили на ноги и обозвали весьма неприятными словами. Мне пришлось отойти в сторону и прижаться к мраморной колонне. Я развернула записку и увидела ровные буквы: «Следуйте в дамскую уборную. Зайдите в крайнюю от окна кабинку. Не закрывайте ее. Пожар всего лишь спектакль. Готовьте алмазы. Ваш капитан Немо».
Я осмотрелась по сторонам – ресторан опустел. Выходит, никакого пожара нет, и задымление – фарс, устроенный похитителями? Наверняка подложили дымовые шашки, а затем кто-то спровоцировал панику, завопив дурным голосом о пожаре. Все продумано очень хорошо. Если здесь и были соглядатаи полковника и мадам олигарха, то они давно сбежали. А скрытые камеры все равно ничего не зафиксируют, так как весь ресторан в дыму.
Я зажала нос и рот платком и вышла в вестибюль. Там вели ожесточенную войну за свои манто и шубы несколько светских дам. Я же направилась в противоположную сторону, туда, куда указывала изящная стрела.
Дыма в туалете не было совсем. Я, как и было приказано, зашла в крайнюю, у окна, кабинку, оставив дверь открытой. И что делать теперь? Я уселась на крышку унитаза и задумалась о том, что произошло со мной за последние недели.
Все началось с Софки Безенчук и закончилось ею же. Ведь если бы я не угостила ее как следует, с ребрами и позвоночником у нее все было бы в порядке, и именно ей, а не мне пришлось бы сидеть на толчке и дожидаться бандитов в задымленном ресторане. Интересно, почему похитители выбрали именно Безенчучку? Видимо, узрели в ней родственную душу. Кстати, о душах: неужели они все-таки после смерти переселяются в новое тело? Как бы мне хотелось верить в это! Потому что тогда выходит, что смерти как таковой нет, ибо смерть – всего лишь начало новой, причем, не исключено, гораздо более занимательной и интересной жизни. Отчего все монотеистические религии такие унылые и безнадежные? Бог в них выступает в роли сурового наблюдателя, который беспрестанно насылает кары и наказывает за грехи. Ведь даже после смерти душу ждут хождения по мукам и терзания в геенне огненной!
