Федор понял, что долго не продержится – его противница была полна сатанинской энергии и, похоже, не чувствовала боли. Тут он вспомнил рассказ Маши. Ну конечно же, надо целиться в голову!
Его рука нащупала скальпель, торчавший из матраса. Крылов вытащил его очень вовремя – медсестра, рыча, неслась на него из угла, словно разъяренный бык на матадора. Федор вытянул вперед руку с зажатым в ней скальпелем, и лезвие пробуравило глаз женщины. Замерев, та издала хриплый гортанный вопль и стала крутиться на месте, а потом вдруг рухнула. Федор увидел, что тело ее содрогается в конвульсиях. Но несмотря на то, что скальпель вошел ей в мозг и по всем законам физиологии раненая должна была тотчас умереть, она все еще стремилась приподняться!
Федор попытался освободиться от наручников, но ничего не вышло. Он был прикован к кровати и не мог свободно перемещаться! Точнее, он вообще не мог перемещаться! Журналист сделал шаг – и колесики больничной кровати скрипнули. Кровать медленно покатилась за ним.
Однако скорость у него была черепашья, да и о маневренности можно было забыть. Так его настигнет любой монстр и тотчас превратит в отбивную! Но ничего другого не оставалось. Федор, таща за собой кровать и чувствуя, что руку пронзает адская боль, подошел к окну. И охнул – палата оказалась этаже на седьмом. К тому же он был прикован к кровати, а выбраться из окна, таща за собой предмет больничной мебели, было совершенно невозможно. Ловушка! Значит, надо освободиться от наручников… Только как?
Он услышал ворчание и глянул на медсестру – из ее правого глаза торчал скальпель, но женщина-монстр все пыталась встать на ноги. Вот ведь кошмарное зрелище! Федор, насколько позволяло его положение, заспешил к двери. Кровать, натужно скрипя, волочилась за ним. Как можно остановить монстров? Наверняка им нужно продырявить пулей головной мозг или, что еще лучше, отсечь голову. Прямо как вампирам!
Федор усмехнулся. А ведь в вампиров он раньше не верил… Как и в зомби. Что касается вампиров, то некоторое время назад ему пришлось на собственной шкуре убедиться, что эти твари вовсе не выдумка
[2]
. А теперь довелось столкнуться и с зомби. Правда, эти отличаются от зомби из фильмов ужасов, они не выбравшиеся из могил ожившие мертвецы в рваной одежде и с изуродованными тлением лицами, а люди, пораженные чертовым вирусом. Чертовым, по всей видимости, не только в переносном, но и в прямом смысле. Но какая теперь разница… Его волновало сейчас лишь только одно – как бы не стать жертвой этих чудовищ!
Федор осторожно выглянул в коридор и заметил мигающие неоновые лампы, несколько тел, лежавших в крови на полу. Его внимание привлекло тело милиционера. У несчастного не хватало руки – кто-то с дикой силой вырвал ее. Рука валялась тут же, в нескольких метрах от мертвеца. А пальцы оторванной руки по-прежнему сжимали рукоятку пистолета.
Как раз то, что нужно! Федор сделал шаг из палаты в коридор и вдруг понял, что кровать больше не едет за ним. Так и есть, застряла в проходе! Пришлось изловчиться, чтобы вытащить за собой в коридор и кровать. Руку Федор уже почти не чувствовал. А еще он отметил, что медсестра со скальпелем в глазу, которая, видимо, не могла подняться на ноги, все ползет за ним.
Журналист ускорил темп. Ему требовался пистолет! Он попробовал нагнуться, чтобы схватить оружие, и вдруг понял, что до пола элементарно не дотянется: наручники не позволяют.
Федор в сердцах выругался и, повернув голову, заметил, что медсестра уже выползла в коридор. Вот ведь тварь! Взгляд скользнул по телу милиционера, и Крылов заметил на поясе покойника ключи – ключи от наручников!
Рукой журналист никак не мог дотянуться до мертвеца. И тогда решил подцепить ключи пальцами ноги. Вдруг произошло невероятное – милиционер открыл глаза. Бездонные глаза без белков и зрачков! Федор отпрянул, сообразив: имело место инфицирование. Эти твари передают заразу своим жертвам! Маша рассказывала, что Олег Пушкин превратился в монстра в течение полутора суток. А здесь процесс протекал гораздо быстрее – за какие-то полчаса. Значит, вирус мутировал!
Милиционер, хлопая глазами, все еще лежал на полу. Федор понимал: больше всего на свете ему сейчас требуются ключи от наручников. Поэтому и не оставил попыток сорвать их ногой с пояса милиционера.
Служитель порядка, превратившийся в зомби, дернул конечностями, но журналист ударил его ногой в живот. Наконец, звякнув, ключи скользнули на пол. Возликовав, Федор попытался подхватить их большим пальцем ноги. Но не тут-то было – кольцо, на котором висели ключи, было слишком маленьким!
Федор обернулся – медсестра уже в каких-то трех метрах от него. Он сконцентрировался – и поддел кольцо мизинцем. Получилось! Дрожа от нетерпения, Федор неловко согнул ногу и протянул к ней руку…
И вдруг чьи-то пальцы схватили его за другую ногу. Федор вздрогнул, и ключи полетели обратно на пол. Медсестра, злобно ухмыляясь, приподняла голову, по-змеиному водя ею из стороны в сторону. Торчавший из глаза скальпель придавал женщине ужасный вид. Она явно намеревалась укусить его за лодыжку. Если так случится, то инфекция передастся ему и в скором будущем сам Федор превратится в одну из таких вот тварей… Издав боевой клич, Крылов свободной ногой стал молотить по руке медсестры. Не помогло – женщина-монстр подбиралась все ближе и ближе.
Тогда он ее ударил пяткой по лицу. Раздался противный звук, и Федор ощутил, что попал ногой по рукоятке скальпеля. Тот практически полностью вошел в глаз медсестры, и женщина-зомби, издав стон, грохнулась на пол. Ее пальцы разжались, и Федор возликовал: значит, этих тварей все-таки можно убить!
От взгляда журналиста не ускользнуло, что милиционер уже извивается, пытаясь приподняться. Крылов сосредоточился на лежащих в луже крови ключах от наручников. Снова поддел их мизинцем, осторожно поднял в воздух – и наконец схватил. Затем, трепеща от волнения, вставил ключ в замок наручников.
Раздался щелчок, и Федор испытал неимоверное облегчение, отбрасывая их в сторону. Наконец-то он больше не прикован к кровати! Но долго радоваться времени не было – журналист заметил краем глаза движение и увидел милиционера, который встал на четвереньки и пополз к нему.
Федор перепрыгнул через стража порядка, подхватил валявшуюся оторванную руку и, потрясая ею, словно олимпийским знаменем, вскричал:
– Что, тварь, узнаешь? Это – твоя рука! А это – твой пистолет!
Милиционер, покачиваясь, поднялся с пола. Федор разогнул пальцы мертвой руки, вытащил из ладони пистолет и швырнул оторванную конечность в лицо милиционеру. Тот покачнулся, но не замедлил хода, двигаясь в направлении Федора.
Журналист навел на милиционера пистолет и произнес с притворным восхищением:
– Везунчик! Все люди умирают один раз в жизни, а тебе необычайно повезло – ты умрешь целых два!
И затем спустил курок. Однако вместо выстрела раздалось безобидное щелканье. Федор судорожно нажимал «собачку», но щелчок раздавался за щелчком. Патроны закончились! Федор отшвырнул бесполезный пистолет, и в этот момент из палаты, шатаясь, вышел врач в окровавленном халате.
