А опергруппа, на месте проводящая дактилоскопию, была для
Марка важнее, чем безлошадный, бесприборный и почти нелегальный Звягинцев.
Если исходить из той безумной версии, которая на ходу
рождалась в голове Пал Палыча, — не-приезд опергруппы с ее экспертами был
для Марка досадным промедлением, а не счастливой отсрочкой. Только эксперты
могли установить отпечатки и подписать Ольге смертный приговор.
Эксперты, а не он, Звягинцев, оперирующий только догадками и
опросами населения «Розы ветров». Марку нужна была опергруппа.
И потом — он подошел к окну, он сделал это намеренно, он
зафиксировал внимание Звягинцева. Он демонстративно стряхнул окровавленный
снег, хотя мог и не делать этого. Он не знал, заинтересуется ли этим Звягинцев
или нет, но сделал это. Он оставлял Звягинцеву широкий диапазон действий.
Странно, что надменный Марк так лестно о нем подумал. Он
просчитал, что Звягинцев отправится за дом…
А может быть, дело совсем в другом?
Отправиться за дом в поисках гипотетических пятен было
высшим пилотажем. Его нельзя было ожидать от старого, вонючего, недалекого
козла Звягинцева. Во всяком случае, Марк не должен был этого ожидать. Не должен
по определению.
Тогда что заставило его выскочить следом за Звягинцевым?
Что?..
Догадка была такой простой и ясной, что на секунду у
Звягинцева помутилось в голове. Ну конечно же, конечно, все стало на свои
места. И если эта догадка верна, тогда будь благословен буран! Буран, который
так ненавистен Марку, станет союзником его, Звягинцева. Ждать нельзя, это тот
самый случай, когда промедление смерти подобно!
Звягинцев сорвал с вешалки пальто, прихватил шляпу и выбежал
из комнаты.
* * *
Метель стихала. Сквозь просветы в облаках стали появляться
звезды, и еще никогда они не казались Звягинцеву такими живыми. Он не замечал
сугробов, не замечал своего живота, мерно колышущегося где-то внизу, он не
замечал своего веса, он еще и еще раз проверял себя: нет, он не может
ошибиться, другого маршрута у них не было, а избавиться от главной улики можно
было только таким способом и только в таком месте. Им нужно было максимально
обезопасить себя, потому что эта улика, вернее, две улики выдавали их с
головой.
Окольными путями он миновал ярко освещенный холл отеля и рысцой
бросился ко внутреннему дворику. Еще несколько дней назад он был ярко освещен,
теперь же, когда ледяные скульптуры были разбиты, администрация приняла решение
отключить свет, иначе и быть не могло: уж очень удручающий вид имели обломки.
Именно на это, на эту темноту, они и рассчитывали.
Ворвавшись на территорию внутреннего дворика, он сразу
бросился к огромной, хорошо замаскированной нише с подъездом грузового
транспорта. Именно здесь стояло несколько вместительных баков, куда сносился
мусор со всей «Розы ветров». Администрация заботилась о чистоте и экологической
привлекательности курорта, все баки, созданные по специальной технологии в
Финляндии, герметически закрывались. Мусор вывозился раз в три дня. Последний
раз его должны были вывезти на следующее утро после убийства Шмаринова. Должны
были, но не вывезли: буран спутал все карты. Перевалы были закрыты, и мусор,
так же как и вся «Роза ветров», ждал перемены погоды.
Звягинцев взглянул на огромные контейнеры и сразу приуныл.
Работы здесь на многие часы, не меньше, стоило бы привлечь большую группу
помощников. Но перерывать весь мусор только потому, что в его голове
утвердилась фантастическая, противоречащая здравому смыслу версия… Да его же
просто на смех поднимут!..
Звягинцев традиционно почесался и прикинул: как бы поступил
он сам, окажись он на их месте. В какой контейнер он сунул бы улики? "
В первый по ходу, ведь от улик нужно было избавиться прежде
всего.
…Он нашел то, что искал, лишь спустя полчаса. Он пропах отбросами,
что, в общем, не слишком кардинально изменило его собственный пивной запах, он
умаялся вытаскивать из бачка пакеты и пакетики и тщательно осматривать их.
Звягинцев убил полчаса, но он был согласен и на большее,
лишь бы найти…
И он нашел.
Черный полиэтиленовый пакет, подозрительно легкий для
мусора. Когда он дрожащими пальцами развязал его, то увидел то, что должен был
увидеть.
Очки с затемненными дымчатыми стеклами, свернутый комбинезон
и парик.
Длинные черные роскошные волосы — визитная карточка Ольги
Красинской…
…Наконец-то Она со мной.
Женщина моей жизни.
Я могу касаться Ее, а могу не касаться, хотя Она все это
время ждала, что я прикоснусь.
Она оказалась причастной к убийству, возможно, Она сама и
совершила убийство, к этой мысли я склоняюсь все больше, я сам убийца и потому
чувствую убийц… Она потеряла близкого человека, возможно, ей только казалось,
что близкого. Потому что с сегодняшней ночи самым близким для Нее человеком
буду я. Она даже не подозревала об этом. Ей просто нравилось быть со мной, все
это время Она ждала, что я войду в Нее. Могу ли я это сделать и не разорвать
нить, которая связывает нас все крепче и крепче? Может ли художник плотски
любить модель?
Пока я не нашел ответа на этот вопрос.
Я знаю, что Ей нравится во мне. Дикость и первобытность.
Именно это не дает Ей покоя, Она всегда ждала, что я войду в
Нее.
Мне нельзя было приходить туда, где находилась Она. Даже
несмотря на то, что Ее временное пристанище находится на отшибе, и до утра Ее
вряд ли кто хватится. Но и ждать больше невозможно. Я больше не могу оставаться
без Женщины моей жизни, без главной фигуры в коллекции. Ей дорого достается Ее
сегодняшнее существование, но Она была готова продлить его. Интересно, как
должен чувствовать себя сильно травмированный человек, особенно когда всех этих
разъедающих душу травм нет и в помине? Я знаю это. Я сам пришел к такому
заключению. Она была готова удивиться моей проницательности, но не поверила в
нее. Но еще больше Она была готова быть со мной. Я заинтриговал ее пещерой,
сказав, что она существует. И что мы увидим ее.
Ей должно понравиться, я знаю.
Она была готова быть со мной, и теперь Она со мной.
Она очень удивится, оказавшись в пещере.
Но теперь это не имеет никакого значения…
…Звягинцев медленно приходил в себя.
Он втайне надеялся, что найдет все это, и все равно —
находка оказалась неожиданной для него. Как бы то ни было, они попались, но
сейчас главное не они, а Ольга, несправедливо обвиненная, несправедливо
поверившая в это обвинение. И он, Звягинцев, тоже приложил к этому руку.
Но ошибку еще не поздно исправить.
Он может исправить ее прямо сейчас, пока…
