– Откуда такая точность? – изумилась Инна. – Ведь место его дислокации охраняется на порядок выше, чем секрет водородной бомбы.
– Думаю, что деньги Торквемады пробивают все стены, и кто-то из тех, кто имеет доступ к секретам прокуратуры, польстился на щедрый гонорар. В Сан-Франциско Стентон проведет два последних дня, и в пятницу вечером его должны специальным рейсом перевезти в Трентон на процесс. Показания он будет давать в первый же день, поэтому остается всего три дня для того, чтобы ликвидировать опасного свидетеля.
– И его компромат, – добавила Инна.
– Точно так. Его круглосуточно охраняют двенадцать пехотинцев, пятеро полицейских и два агента ФБР. Доступ в комнату, где содержится Билли, имеет только специальный агент ФБР. Схема его размещения одинакова – они снимают дом на окраине города, не относящийся к имуществу организации или прокуратуры, чтобы было невозможно вычислить местоположение, взломав компьютер. Никаких встреч с родственниками, все контролируется в радиусе нескольких километров, у пехотинцев есть особый приказ с самого верха открывать огонь на поражение даже при неявных случаях опасности. Видимо, кто-то очень хочет довести это дело до победного конца. Но они не учли одного…
– И чего же именно? – тон Инны был вкрадчив.
– Того, дорогая, что будем действовать мы. Все – от генпрокурора до обыкновенного пехотинца – уверены в том, что их защита неуязвима, они считают, что дело у них в кармане. Тем более что они достаточно успешно отразили все покушения, особенно второе, в котором было задействовано два военных вертолета и даже базука. Но действовать надо тоньше, удар нужно наносить в спину, а не в грудь…
Тайный информатор поставил очередные сведения. Самолет со Стентоном, якобы перевозящий радиоактивные отходы, производит получасовую посадку в городе Спрингфилд, штат Иллинойс.
– Видимо, для того, чтобы Стентон мог изъять там из тайника кассету, – сказал Эрик. – Официально это называется дозаправкой, чтобы даже посвященные не знали истинных мотивов остановки. Однако почему-то один из филиалов местного банка именно в этот день закрывается на срочные работы по установке новой охранной системы. Согласно документам, полученным от надежных источников, проведение сигнализации планируется на следующий месяц. К чему такая спешка? Ответ один – банк закрыт и огорожен якобы из-за ведущихся подземных работ для того, чтобы Стентон мог беспрепятственно получить там свою кассету. Эта таинственность и ненужная конспирация не защищают его, а выдают, все было бы гораздо незаметнее, если бы делалось без шума и вполне обыденно. В пользу того, что в Спрингфилде спрятана пленка, говорит и тот факт, что там живет бывшая любовница Стентона, и он часто бывал в этом городе, поэтому вполне мог положить кассету в сейф местного банка…
– И какие твои предложения? – спросила Инна.
– Кажется, я кое-что придумал… Но для этого потребуется немного выпотрошить секретную базу данных ФБР…
На следующий день на окраине Сан-Франциско, около дома-крепости, построенного в середине тридцатых каким-то безумным миллионером, любителем романтических замков и Греты Гарбо, остановился «Форд». Человек в темном костюме и очках, чей вид свидетельствовал о том, что это агент ФБР, подошел к высокому забору, улыбнулся в камеры, установленные по всему периметру, и потянулся к кнопке звонка. Однако раньше, чем его палец коснулся ее, неизвестно откуда появившиеся крепкие ребята с автоматами уложили незваного гостя, затем ворота раскрылись, и его впихнули в тенистый сад, превращенный в настоящий военный штаб.
К нему подошел молодой человек с гладко зачесанными назад волосами и сказал:
– Документы.
Человек в темном костюме, не смущаясь нерадушным приемом, продолжая жевать жвачку, выдернул руку, заведенную назад, вынул из кармана документы и протянул их гладко зачесанному. Тот долго вглядывался в них, не сказав ни слова, удалился, вернулся через четверть часа и бросил пехотинцам:
– Все в порядке, отпустите его…
Затем он протянул ему руку и сказал:
– Агент Рейнольдс, приношу извинения за доставленные неудобства, но сами понимаете… Я агент Рино.
– Очень рад, – ответил Эрик, ибо это именно он был агентом Томасом Ф. Рейнольдсом. – Я не в обиде, ведь понимаю, что за пташку мы охраняем.
– В ФБР и генпрокуратуре полностью подтвердили ваши полномочия, документы подлинные, вы существуете на самом деле, – продолжил Рино.
– Еще бы, – усмехнулся Эрик, выдувая пузырь. – И ваши пехотинцы напомнили мне об этом, намяв бока…
– Но чем мы обязаны? Нам не поступало никаких предупреждений о том, что ожидается усиление охраны. В ФБР сказали, что вы хотите…
– Не я, а обвинение, заместитель генпрокурора желает, чтобы я еще раз выяснил у Стентона все детали относительно продажи Торквемадой плутония Ираку. Это вопрос национальной безопасности, и его решение должно последовать безотлагательно. Скажу по секрету, что вскоре Саддаму предстоит небольшая встряска в пустыне, решение почти принято, военную операцию тормозят только русские. И надо выяснить, обладает ли Хусейн необходимым количеством оружейного плутония для изготовления ядерного оружия.
– Проходите, агент Рейнольдс, – сказал Рино, пропуская его вперед, к крепости, в которой и находился Стентон.
Эрик мысленно поблагодарил Инну, ведь это она смогла найти частоту, на которой работали сотовые телефоны ФБР, и вместо того, чтобы говорить со своим шефом в Вашингтоне, Рино вел переговоры с Инной, а голос, пропущенный через компьютер, полностью соответствовал голосу его начальника. Кроме того, фальшивые документы, выглядевшие подлинными, и реальная легенда, которая была отыскана в досье ФБР, также сыграли свою роль. Эрик был уверен, что все пройдет гладко. Главное – это убить Стентона и выбраться живым. Ему было известно, что комната Стентона не оборудована видеокамерами по просьбе самого свидетеля. Остальное – дело техники…
Дом-крепость был неприступен, в случае необходимости он мог продержаться до прибытия подмоги несколько часов, даже при прямом обстреле.
– Мистер Стентон, – сказал, входя в комнату, около которой постоянно дежурило двое пехотинцев, Рино. – С вами желает переговорить специальный агент Рейнольдс. Проходите, агент, – обратился он уже к Эрику.
Комната, где обитал Стентон, была завалена комиксами, порнографическими журналами и бутылками пива. Сам Билли, рано обрюзгший и лысеющий, валялся на диване и смотрел какой-то боевик.
– Это кто еще такой? – недовольно скривил он физиономию. – Я думал, что рассказал абсолютно все заместителю генпрокурора. Не мешайте отдыхать, меня и так каждую минуту могут убить, и все по милости родного правительства, которое не в силах защитить своих свидетелей.
– Прошу вас оставить нас наедине, агент Рино, – проговорил Эрик. – Дело строго конфиденциальное, вы понимаете…
Тот удалился.
– Валяйте, что вы хотите знать? – спросил Стентон, прибавляя громкость. Теперь выстрелы и взрывы, заполнившие комнату, глушили любой подозрительный звук.
