И в самом деле, Луиджи, задействовав свои связи, добился, чтобы в списки приглашенных на прием были внесены два дополнительных имени – мадемуазель Изабеллы де Лармоньяк, дочери французского посла в Коста-Бьянке, и госпожи Ирэн Костандилли-младшей, племянницы чрезвычайно богатой русской дамы, бывшей когда-то супругой греческого миллиардера. У посла не было дочери, а мадам Костандилли, пребывавшая в Париже в своем особняке на Елисейских Полях, знать ничего не знала о мнимой племяннице, однако громкие имена распахнули перед Олей (Изабеллой де Лармоньяк) и Лоркой (Ирэн Костандилли-младшей) двери особняка дона Рафаэля.
Лариса придирчиво выбирала наряды, которые Луиджи похитил во время последнего рейда на особняк известной кинодивы, и остановила выбор на вечернем туалете из красного шифона.
– К нему пойдут вот эти брюлики, – сказала она, выуживая из замшевого мешочка сверкающее ожерелье.
Оля выбрала, как и подобает истинной француженке, неброское черное платье, глухое спереди и почти полностью открывающее спину. Лорка прокомментировала:
– А разрез аж до жопы, Оленька! Все мужики будут от тебя в восторге!
Лорка совала сестре тяжеленное изумрудное колье, жемчужную диадему и рубиновые браслеты, но Оля остановила выбор на небольших клипсах с таинственно мерцающими круглыми васильковыми сапфирами в обрамлении крошечных бриллиантов. Ревниво изучив внешний вид сестры. Лорка констатировала:
– Да, умеешь ты, блин, подать себя, девка! Выглядишь так, как будто всю жизнь по всяким приемам шлялась. Ну, на дорожку посидим...
Луиджи, облачившись в темно-серую форму, сделался водителем длиннющего белого «Майбаха», позаимствованного у фирмы, устраивающей незабываемые свадьбы. Саша не хотел отпускать девушек в логово дона Рафаэля, но Лорка заявила:
– Старый черт с нами не справится. Мы только у него заберем две карты – и обратно!
44
Когда лимузин прибыл к вилле, Луиджи подал охранникам приглашения. Те, сверившись со списком, пропустили автомобиль за ворота. Лорка подмалевывала губы (она нанесла на лицо столь любимую ею боевую раскраску ирокезов), а Оля с тревогой рассматривала приближающийся особняк через тонированное стекло. В тот момент, когда Оля ступила на землю, вечернее небо раскрасили всполохи фейерверка.
Лорка, оказавшись в зале для приемов, потеряла голову. Выдула один за другим без интервала четыре бокала шампанского, подлетела к буфету, где схватила сразу три тарталетки с черной икрой, и запустила руку в серебряную вазу с шоколадными конфетами.
Оля заметила и хозяина приема – дон Рафаэль собственной персоной, человечек в белом смокинге с желтой гвоздикой в петлице, ростом едва ли выше полутора метров, скользил по паркету, раздаривая направо и налево улыбки. За ним следовали Хорхе и Мигель. Завидев их, Лорка чуть не подавилась пирожным и произнесла:
– Ага, вот и наша жертва! Ну, держись, старче, я иду в наступление!
Лорка, дожевав пирожное, подплыла к дону Рафаэлю, желая вскружить ему голову. К ее небывалому изумлению, дон Рафаэль с кислым выражением лица произнес несколько фраз и повернулся к ней спиной. Лариса вернулась к сестре и доложила:
– Представляешь, он заявил мне, что в моих услугах не нуждается! Вот ведь хрыч, да нужен он мне! Другого подцеплю, помоложе, посимпатичнее и побогаче!
Оля напомнила Лорке:
– Мы прибыли сюда во второй раз не для того, чтобы наедаться и искать женихов. Ты помнишь наш план?
– Помню, помню, – отозвалась Лорка, поднесла к губам бокал с шампанским и одним глотком осушила его. – Ух, а там вон устрицы лежат! Вот попробую одну и примусь играть роль невропатки.
Отойдя от буфета, Оля подошла к колоннам, за которыми скрывалась лестница. Мимо нее прошел дон Рафаэль в сопровождении Хорхе.
Неприятным высоким голоском, похожим на детский, мафиози произнес:
– И ты снова их прошляпил, Хорхе? В старые добрые времена я бы тебя за такой прокол расстрелял, но мне нужна третья карта! Ладно, пошли в кабинет, мне надоела эта суматоха, обсудим, как можно найти этих мерзавок, да и карты не хочу надолго оставлять без присмотра...
Оля, неловко повернувшись, задела локтем пожилого пузатого спутника изящной дамы в ярко-желтом платье с утянутым в маску от бесчисленных пластических операций лицом. Мужчина выронил бокал, Оля пристыженно извинилась. Инцидент привлек внимание Хорхе, его взгляд скользнул по Оле, и на мгновение великан нахмурился. Девушка оцепенела – неужто он узнал ее? Тогда ей конец! Но бандит, отвернувшись, зашагал за доном Рафаэлем, который резво взбежал по лестнице.
– Ах, не стоит извинений, – успокоил Олю господин, у которого она выбила из рук бокал. Его взгляд буквально пронзал Олю. Спутница господина, дама, чей возраст варьировался от тридцати пяти до шестидесяти, сварливо произнесла:
– Ампаро, душка, ты что, знаком с сеньоритой? Тогда представь нас друг другу!
Особа в канареечного цвета платье, прищурив глаза, уставилась на Олю. Девушке сделалось неприятно – дама наверняка уверена, что она – одна из пассий ее мужа, с которой он случайно (или намеренно, кто знает?) столкнулся на светском приеме.
– Милочка, откуда у вас такие чудные клипсы? – пропела дама, подавшись вперед. Оля узрела жилистую алебастровую шею, обвитую рядами жемчугов. – Они как две капли воды похожи на мои, Ампаро! Только мои украли, пока мы были в Сиднее!
Оля испуганно отшатнулась. Надо же было встретиться на приеме с той самой актрисой, особняк которой Луиджи избавил от переизбытка драгоценностей и которой принадлежали... принадлежат сапфировые клипсы, украшающие мочки ее ушей!
– Да нет, Эстефания, ты ошибаешься, – отмахнулся супруг, которого занимали не драгоценности Оли, а волнительные выпуклости ее фигуры.
– Я никогда не ошибаюсь, если речь идет о моих драгоценностях, Ампаро! – взвизгнула дама. – Или ты... ты подарил мои драгоценности своей шлюшке, а потом инсценировал ограбление, чтобы втереть мне очки?
Надо же, оказывается, большие деньги не только не спасают от проблем, но в первую очередь создают их. Оля осмотрелась по сторонам, моля, чтобы Лорка наконец-то сделала то, что от нее требовалось...
Зал прорезал дикий вопль, затем раздались грохот, звон бьющегося стекла и падающей металлической посуды, за которыми последовали крики:
– Дама потеряла сознание! Ах, она упала прямо на буфетную стойку! Ей плохо! Врача, врача!
Все повернули головы в сторону буфета, который превратился в развалины – Лорка превосходно сыграла роль анемичной гостьи, внезапно лишившейся чувств. Оля, пользуясь всеобщей суматохой и тем, что внимание охраны, занимавшей посты на подходах к лестнице, отвлечено – молодчики бросились на помощь к «занедужившей» Лариске, – прошмыгнула по ступенькам вверх. Оказавшись на третьем этаже, она отдышалась. Времени у нее в обрез, ведь в любой момент ее могут засечь спрятанные камеры, и тогда охрана поймает ее. Оля подошла к кабинету, осторожно тронула ручку и приоткрыла дверь на несколько сантиметров. На паркет упала косая полоска желтого света, до Оли донесся голос дона Рафаэля:
