Он хлопнул дверью, и через несколько секунд фургон двинулся с места. Оля подползла к мужчине, который, постанывая, лежал на металлическом полу. Тот попытался что-то сказать, но из горла вырывался только свист и нечленораздельные звуки.
– Все будет хорошо, уверяю вас, не стоит беспокоиться... – зашептала Оля.
Мужчина, закашляв, что-то прошептал, она склонилась к его лицу и услышала:
– Они... всех нас... убьют...
Слова избитого мужчины вызвали у Лорки истерику. Она забилась в угол фургона и громко ревела.
– Боже, и зачем я приперлась в эту Испанию? Ведь дома, в Нерьяновске, было так хорошо! А теперь нас убьют! И никто нам не поможет! Оленька, сделай что-нибудь!
Мужчина порывался что-то сказать, но из-за причитаний Лорки ничего не было слышно. Ольга попросила сестру замолчать, но вместо этого Лорка еще сильнее завыла, проклиная всех – себя саму, Альберта Феокистовича, Хорхе, его шефа и почему-то испанского короля. Оля подползла к ней и со всей силы укусила за ногу.
Девица ойкнула, замолчала и раздраженно спросила будничным тоном:
– Ты что, охренела? Мне же больно!
– Парень хочет что-то нам сказать, а ты вопишь на весь фургон, – пояснила Оля.
Она вернулась к мужчине. Тот хрипло дышал, один его глаз был распахнут, но залит кровью, другой заплыл и сравнялся по цвету и размеру с большой сливой.
– У меня... в кармане... левом... они не знают... возьмите это... – выдохнул мужчина.
Оля, придвинувшись к нему вплотную, запустила руку в карман его пиджака. Кончиками пальцев она что-то нащупала. Машину тряхнуло, и она выпустила вещицу. Ей стоило больших усилий извлечь ее из кармана.
– Ключи... – протянула разочарованно Лорка. – Как они нам помогут?
– Посмотри на брелок, ведь это складной ножик! – пояснила Оля.
Совместными усилиями девушкам удалось вытащить крошечное лезвие.
– Таким с бандитами не справишься, ведь у них у каждого «пушка», – заныла Лариса.
Оля, зажав рукоятку ножика в кулаке и спрятав лезвие в рукаве тонкого свитерка, в который была одета, ответила:
– Если ты намерена умирать, то можешь сразу сообщить об этом бандитам. Я же попытаюсь сопротивляться.
Автомобиль остановился, спустя несколько мгновений двери фургона распахнулись. Виктор и Мигель вытащили полуживого мужчину. Хорхе, зажав в руке пистолет, приказал девушкам:
– Вылезайте, мерзавки! Приехали!
26
Оля и Лорка, пошатываясь, выпрыгнули из фургона. Темнело. Багровый шар солнца исчезал где-то за Португалией: картина была одновременно величественная и пугающая. Они находились на скале, нависавшей над безбрежным морем. Оля заметила длинные бетонные строения. Вдалеке виднелись огни Малаги. До девушек донесся треск цикад, легкий ветерок обдул лица.
– Они сбросят нас со скалы в море... – захныкала Лорка. – Я же так боюсь высоты...
Хорхе, ткнув Оле дулом пистолета в спину, сказал:
– Ну, пошевеливайся, красотка! Что, полюбовалась на закат, последний в твоей никчемной жизни?
Они прошествовали к бетонным строениям, которые оказались заброшенными складами. Под ногами хрустел гравий с осколками стекла. Лорка зашептала:
– У тебя же нож, напади на него! Иначе будет поздно!
Плавно повернув голову, Оля увидела Хорхе, который замыкал процессию, – впереди Виктор и Мигель тащили мужчину, который не мог самостоятельно передвигаться.
– Момент сейчас неподходящий, – ответила она. Они вошли в большое помещение, в лицо ударил гадкий запах застоявшейся мочи, экскрементов и разложения. Мигель и Виктор швырнули мужчину на пол и ударили его несколько раз ногами под ребра.
– Итак, сейчас нам предстоит незабываемое зрелище, и я рад, что поехал с вами, – заявил Хорхе. Он велел Оле и Лорке сесть у стены. У Оли подвернулась нога, и она, вскрикнув, неловко упала на бетонный пол, поранившись о разбитую бутылку. Лорка приземлилась рядом с разлагающимся собачьим трупом.
– Сначала разберемся с тобой, предатель, – обратился Хорхе к мужчине. Тот зашевелился и замычал, пытаясь что-то сказать. – Ты все уверяешь, что не стучал полиции? Странно, почему же наш человек в управлении утверждает, что ты регулярно поставлял прокурорам компромат на нашего шефа? Или, по-твоему, это не входит в разряд предательства?
Он принялся наносить удары ногами по груди, спине и лицу беззащитного мужчины. Лорка, обхватив голову руками, зажмурилась, Оля опустила взгляд, чувствуя в кулаке рукоятку ножа. Она понимала – как только бандиты разделаются с мужчиной, то примутся за них, значит, у них с сестрой минут десять. Ей сделалось невыносимо горько: ведь может статься, что это – последние десять минут ее жизни!
Хорхе, закончив избивать мужчину, приказал Мигелю:
– А теперь убей его.
– Ну почему всегда я? Пусть это сделает Виктор!
Виктор, подойдя к жертве, неподвижно лежавшей на полу, выстрелил. Оля на секунду оглохла от эха. По складу разнесся протяжный стон.
– Неуч, кто же так стреляет! Ты попал ему в живот, но не убил! – рассвирепел Хорхе.
Оля ощутила волну тошноты, которая подкатила к горлу. Лорка громко молилась по-русски:
– Боженька, помоги нам, ниспошли избавление, сделай все, что угодно, только избавь от смерти...
Последовал еще один выстрел, Оля услышала слова Хорхе:
– Ну вот, теперь он сдох. Тело не должны найти, поэтому цепляйте к нему груз. Мигель, принеси из фургона цепи!
Минут через пять Оля увидела, как Виктор и Мигель протащили мимо нее и Лорки бездыханное тело мужчины – на бетоне остался кровавый след. Они вернулись очень быстро.
– Рухнул в море с обрыва, – доложил Хорхе Мигель. – Там глубина приличная, цепи тяжелые, так что его никто никогда больше не увидит.
– Запомнили, что бывает с предателями? – произнес Хорхе. – Ну, нечего терять время, шеф нас ждет, да и домой охота, у меня сегодня вечером тесть и теща приезжают, я обещал жене, что буду вовремя.
Оля еле сдержала смешок: бандиты хотят как можно быстрее выполнить свою работу – застрелить их и сбросить тела в море, чтобы отправиться по домам, к женам и детям. Еще бы, ведь и убийцам требуется отдых, ведь и у них есть семьи и любимые люди!
Мигель подошел к Оле, она с испугом посмотрела на него. Кажется, ножик, который зажат у нее в кулаке, не поможет! Неужели...
– Первой кокнем другую, с нее все и началось, – обратился к нему Хорхе.
Мигель, пожав плечами, схватил Лорку за волосы. Девушка, извернувшись, как дикая кошка, впилась ему зубами в запястье.
– Чертова баба, она меня укусила! – взвыл Мигель, отступая на несколько шагов. – А вдруг у этих русских бешенство, что тогда делать?
