Дочка была рядом, она ходила в закрытый пансион для детей греческой аристократии, Костандиллис обожал девочку и всячески баловал ее.
Ирэн вела вольготную жизнь супруги миллионера. Посещала то Париж, то Милан, то Венецию, летала в Америку. Она давно превратилась в светскую даму, у нее появился необходимый лоск. Она чувствовала, что пресыщена жизнью. Ей недоставало только одного.
Проснувшись как-то посреди ночи в огромной спальне – одна на гигантской кровати под балдахином, – Ирэн вдруг поняла: любви-то в ее жизни не было. К мужу она питала уважение, почтение, восхищение, но любовью это назвать нельзя. Ирине же требовалась настоящая, всепоглощающая страсть.
Как-то, отдыхая в шезлонге у бассейна, она предавалась послеобеденному ничегонеделанию.
– Госпожа, – услышала она вкрадчивый голос дворецкого, – пришел новый шофер. Вы поговорите с ним?
Почему бы и нет? Ирэн занималась, по настоянию Костандиллиса, всеми домашними делами. Старый шофер неожиданно заболел, ему срочно потребовалась замена.
Переодевшись, Ирэн прошла в кабинет. Ее ждал высокий темноволосый грек с белозубой улыбкой. Ирэн старалась не глядеть на него слишком долго – в доме было полно шпионов, которые, стараясь выслужиться, доносили о каждом ее шаге Костандиллису. В последнее время Георгиос сделался необычайно подозрительным и ревнивым. Тем более что несколько группировок старались устранить ее чересчур бойкого мужа.
Она переговорила с Димитросом, так звали претендента в шоферы. Проверила его бумаги и рекомендации. Он ей понравился. Ирэн поняла, что именно о таком мужчине, сильном, страстном, она мечтала все эти годы. Увы, слишком поздно.
– Вы нам подходите, – сказала она. – Вам еще требуется переговорить с начальником службы безопасности моего мужа. Сейчас я его вызову.
В итоге Димитрос стал их шофером. Ирэн замечала, какие взгляды он бросает на нее. Однажды, когда Димитрос вез ее на прием в одно из посольств, он распахнул перед ней дверцу и намеренно – Ирэн готова была поклясться, что именно намеренно! – коснулся ее руки. Любого другого она бы немедленно уволила, но только не Димитроса.
Грехопадение произошло в ее спальне. Шофер сам явился к ней.
– Вы меня вызывали, хозяйка? – спросил он.
– Вы сошли с ума, – прошептала Ирэн.
Он шагнул к ней и поцеловал. Она не сопротивлялась, обмякнув в его объятиях.
– Нам не стоит рисковать, – сказала она, когда все было закончено. Ирэн никогда раньше не испытывала ничего более потрясающего.
– Я знаю, – произнес Димитрос.
Неужели она влюбилась? Ирэн не могла в это поверить. Она вся светилась, даже Костандиллис, пропадавший сутками на важных совещаниях и переговорах, отметил, что жена выглядит удивительно хорошо.
Когда муж пришел к ней в спальню, Ирэн внезапно стало противно.
– Дорогая, я так тебя хочу. – Она ощутила его старческие губы и морщинистую кожу. – Ты так и светишься от счастья, скажи, это из-за перстня с изумрудом, который я тебе преподнес?
Ирэн даже не вспомнила о подарке мужа, она мельком заглянула в сафьяновую коробочку и отложила ее в сторону. Она была счастлива оттого, что Димитрос признался: он ее любит.
Их встречи с каждым днем становились все опаснее и опаснее. Ирэн понимала, что рано или поздно Георгиос обо всем узнает – и что тогда? Она даже не хотела думать. Ее муж был одним из самых могущественных лиц в стране. Она не сможет развестись с ним, он ни за что на это не согласится. Бежать тоже не имело смысла.
Она продумала массу вариантов вплоть до того, чтобы вернуться на родину, в Советский Союз. Костандиллис не настолько силен, чтобы настичь ее за «железным занавесом».
Катастрофа, как и следовало ожидать, произошла внезапно. Как-то Ирэн раньше времени вернулась из салона красоты. Она прошла в кабинет, доступ в который имели только Костандиллис и она сама. И с некоторых пор Димитрос.
Ее возлюбленный, разложив бумаги на столе, что-то фотографировал. Рядом лежали часы, по которым он следил за временем.
Ирэн недоумевающе взирала на эту сцену. Димитрос, заметив ее, чуть смутился.
– Что ты здесь делаешь? – спросила Ирэн шофера. В ее голове зашевелилась страшная догадка.
Димитрос отложил в сторону крошечный фотоаппарат и сказал:
– Ирэн, ты должна меня выслушать.
– Боже, ты шпион! – Ирэн стало дурно. Костандиллиса хотят убить, за ним охотятся, у них дома в сейфе лежат секретные бумаги.
– Да, я проник к вам в дом, чтобы раздобыть секретную информацию, – беспристрастно объявил Димитрос. Ирэн осела на кушетке.
Ее любовь – не более чем миф. Димитрос использовал ее в своих целях. Боже мой, что ей предпринять? Поднять шум – и тогда его схватят. Но Ирэн любила его. Отпустить – значит, предать Георгиоса.
– Ирэн, – произнес Димитрос и подступил к ней. – Я представляю «Народный фронт Греции». Твой муж – один из участников военного переворота. Наша цель – избавляться от таких, как он.
Ирэн видела только его глаза. Она же любит Димитроса. Нет, ни за что не предаст его. Его ждут пытки и неминуемая смерть.
– Мне поручили раздобыть важные документы, – продолжал Димитрос. – Я сумел устроиться в ваш дом по подложным бумагам. Поверь мне, все чувства к тебе – это не игра. Я по-настоящему полюбил тебя, Ирэн.
У нее закружилась голова. Ей никто и никогда не говорил ничего подобного. Может ли она верить Димитросу?
– Ты должна мне верить, – с отчаянием в голосе произнес он. – Я мечтаю о том времени, когда мы сможем быть вместе. Сейчас это невозможно…
Он прижал к себе Ирэн. Та всхлипнула.
– А теперь мне надо идти, ты ведь позволишь? – спросил он, отстраняя Ирэн от себя. Она ничего не ответила. – Спасибо, – прошептал Димитрос и едва коснулся губами ее лба. Он исчез вместе с бумагами. Ирэн продолжала отрешенно сидеть на кушетке. Говорил ли он правду? Она не хотела думать об этом. Ее жизнь оборвалась.
Собравшись с силами, Ирэн покинула кабинет. Всем объявила, что неважно себя чувствует, и удалилась в спальню. Она не выдержит, если Костандиллис начнет к ней приставать.
Этого и не произошло. Костандиллис, приехав поздно вечером домой, почти сразу обнаружил, что его сейф вскрыт, а секретные бумаги похищены. Не прошло и пятнадцати минут, как обычно неповоротливые греческие полицейские заполнили особняк. Костандиллис, похожий на карликового тигра, был в ужасном состоянии, Ирэн его таким никогда не видела. Он не бесновался, хуже, в его глазах застыла холодная ярость.
– Это один из слуг, – сразу вычислил он. – Ирэн, кто новый появился в доме за последнее время?
Если она не скажет, то донесут другие.
– Шофер, – произнесла она. – Георгиос, у меня болит голова, я хочу спать.
– Ты не понимаешь, что произошло! – закричал грек. – Пропавшие бумаги чрезвычайно важны для правительства, я не имел права держать их у себя. Это может привести к новой смене власти. Я знаю, это чертовы анархисты. Прикрываются лозунгами о восстановлении демократии, а на самом деле собираются внести хаос в нашу жизнь.
