– Деньги мне не нужны. Мне уже предложили миллион евро – госпожа Ухтомская. Она находится в соседней комнате. Думаю, когда навещу ее, чтобы отвести в КОРИДОР, цена возрастет и до трех, и до пяти миллионов. Мне нужна справедливость... Что же касается Пташука... Это же сын Калечки Пересветовой? Вы считали, что он – убийца? Он помешал мне похитить Ларису. Так что пришлось извлекать ее из клиники. Нет, к убийствам Пташук не имеет отношения. Наверняка ввязался в дело, так как хотел узнать, кто же убил его мать и деда...
Радостная весть о том, что Пташук не является убийцей и не связан с маньяком, меня не утешила.
– Но кто вы такой? – взвыла я. – Что плохого вам сделали эти несчастные? Если хотите, режьте писательницу циркулярной пилой на ломтики, как сервелат, но меня-то отпустите! Я никому ни о чем не скажу, у меня тотчас начнется пожизненная амнезия, честное пионерское!
Тип, закончив чистить пистолет, подошел к полке, взял с нее коробку, поставил на верстак и открыл. В ней лежали патроны, он принялся неспешно заряжать пистолет.
– Резонный вопрос, Арина Сергеевна. Вы имеете право знать, от чьей руки вы погибнете и что станет причиной вашей смерти. У меня имеется несколько паспортов на разные имена. А моя подлинная фамилия – Цыбулин.
В голове у меня вспыхнул фейерверк, и я воскликнула:
– Цыбулин? Так звали человека, которого арестовали и расстреляли за убийство Пересветова и его дочки!
Вложив со щелчком последний патрон, мой собеседник – и будущий убийца! – перещелкнул затвором и сказал:
– Это мой отец. Его сделали козлом отпущения пятеро подонков. Они понимали, что общественности нужен убийца, вот и сфабриковали улики, подбросили их моему отцу. Я плохо его помню, мне было шесть, когда его арестовали. Помню только, что нашей семье пришлось уехать из Староникольска и что в школе меня дразнили «сыном убийцы» и жестоко били. А я в кровь квасил носы обидчиков, так как не верил, что мой отец убийца...
Цыбулин вытер руки тряпкой и продолжил:
– Но и в другом городе не получилось начать новую жизнь. Моя мама умерла в возрасте сорока шести лет от инфаркта. Моя старшая сестра спилась. Мой младший брат повесился. И всего этого не произошло бы, если бы те подонки, объединившиеся в Староникольский союз, не свалили вину на моего отца! Поэтому я, когда вырос, затеял собственное расследование. Мне потребовалось много лет, чтобы выяснить правду. Но я ее выяснил. А потом инсценировал собственное самоубийство под колесами электрички и замел таким образом следы – подложил свой паспорт несчастному, решившему свести счеты с жизнью. Его лицо и тело были так изуродованы, что никто не заподозрил подвоха. А его паспорт взял себе. Выйти на меня никто никогда не сможет! Мне безразличны судьба Пересветова и его дочки, вовсе не за них я мстил. Я хотел покарать убийц моего отца! По страшной иронии судьбы, моего отца расстреляли 4 августа, ровно год спустя после убийства Пересветова и его дочки. Год спустя после основания Староникольского союза...
– У меня так много знакомых среди журналистской братии! И среди телевизионщиков! В России и за границей! – залепетала я. – Мы забацаем такую сенсационную историю с разоблачением, что мир закачается! Только отпустите меня!
– Увы, не могу, – ответил Цыбулин.
Я поняла, что этот человек давно сошел с ума. Он не был буйнопомешанным, а представлял собой гораздо более опасный тип – хитрый, хладнокровный, не ведающий пощады псих.
– Мне понадобилось много времени и денег, чтобы узнать правду, – начал вдруг рассказывать убийца. – До своего исчезновения я продал свою квартиру, квартиру матери, а также квартиру моего покойного брата. И купил уединенный участок. На первый взгляд, дом здесь выглядит как обычная дача, а на самом деле я устроил под ним подземный бункер. Тут и найдет свою смерть писательница. После того как я убью Ухтомскую и вас, наведаюсь в Староникольск и отправлю на тот свет старуху Веревкину, которая помогла племяннице сбыть награбленное и подкинуть некоторые предметы моему отцу, который работал грузчиком в универмаге, где она директорствовала. Мне не нужна шумиха и торжество справедливости. Потому что я сам стал судьей!
Мне стало ясно, что убедить или разжалобить Цыбулина не получится. И все же воскликнула:
– Но я же случайная жертва! Как и ваш отец! Вы не можете убить меня!
Убийца, подходя к двери, продолжил:
– Это так, но я ничего не могу изменить. Четверых я убил, так как они действовали по указке Ларисы. Ее же я похитил и привез сюда, в свое тайное убежище. У меня имеется особый коридор. Такой же, в котором нашел смерть мой отец. А Ухтомская сейчас прогуляется в нем. Я застрелю ее – как был застрелен мой отец!
Он вышел, и я тотчас принялась ерзать по полу и пытаться освободиться от наручников. Успехом мои попытки не увенчались. Неужели мне придется погибнуть от руки психа? Причем так банально? Маньяк выбрал меня не в качестве главной жертвы, что хоть как-то польстило бы моему самолюбию и примирило с неизбежностью кончины. Я была случайной свидетельницей!
– Нет, я никуда не пойду! Десять миллионов евро! Вы слышите? У меня имеется счет в Швейцарии! Он ваш! – донесся до меня приглушенный голос Ларисы Ухтомской.
Она пыталась купить себе жизнь. Затем ее крики стихли. Пока выстрела не было, значит, я все еще могу попытаться удрать...
Внезапно дверь приоткрылась, и я увидела Таечку, крадущуюся в комнату.
– Господи, Ариночка, я нашла тебя! – заверещала она, а я, никогда не думавшая, что появление Таечки заставит меня плакать, со слезами прошептала:
– Освободи меня! И не ори так!
Таечка бросилась ко мне, потом к верстаку, столкнула ящик с инструментами, ринулась их поднимать. И все тарахтела:
– Я видела, как тебя втащили в лифт... И бросилась за тобой... Не поверишь, я даже похитила чью-то машину! Потому что поняла, что ты в беде! И знала, что тебя надо спасти!
– Лучше б вызвала милицию! – заметила я злобно, поторапливая Таечку, которая кусачками силилась разъединить стальную цепь наручников.
Раздался металлический щелчок – цепь разомкнулась. В тот же момент откуда-то из-под пола раздался выстрел. Всего один. И я поняла, что маньяк уничтожил свою пятую жертву. А затем он собирался убить меня...
– Ну что ты возишься? – взъелась я на Таечку, которой вообще-то должна была быть благодарна. – Быстрее, быстрее!
Наконец я вскочила на ноги и едва сдержала стон – кости ломило, конечности затекли. Таечка обхватила меня и повела к двери. Но та распахнулась, и на пороге возник Цыбулин.
Таечка взвизгнула и бросилась куда-то в сторону.
– Как я вижу, у нас гости? Причем такие застенчивые! – произнес убийца со странной улыбкой. – Ну что же вы прячетесь от меня, Таисия Викторовна? Или боитесь, что наш с вами маленький секрет...
Что-то щелкнуло, и погас свет. Я затаила дыхание и осторожно отошла в сторону.
