«Коронация» — дело непростое. В любую партию вступить проще, чем в сословие воров в законе. Недаром партийцев всех мастей сотни тысяч, а «законников» — всего четыреста! И хотя ржавчина коррупции, которая разъедает все общество, проникла и в криминальную среду, дела это не изменило. Нет, изменило, конечно, но не существенно. Ну, появились «апельсины», которые зоны не нюхали, а в «закон» за бабло пролезли, только все равно они стоят на отдельной полке, серьезного авторитета не имеют и стратегических вопросов не решают. И отношение к ним соответственное: с разной приблатненной шелупенью держать пальцы веером у них получится, а с уважаемыми арестантами — извините… А уж если в зону попадут, то и вовсе кирдык придет: в лучшем случае за мужика посчитают и определят на дальнюю шконку, без всякого уважения и привилегий. А в худшем… В арестантских кругах помнят историю, как один «пиковый апельсин» не по рангу выступил в Ростовском СИЗО и ему сломали спину. Даже поговорка есть: «До Ростова — вор в законе, ну а дальше — бык в загоне…» Потому что чем дальше от родных теплых краев, тем строже спрашивают за неположенное звание. А в северных колониях, где еще сохранился старый лагерный люд, «апельсину» вообще ничего не светит. Впрочем, сейчас правит бал «гуманность» и они туда, как правило, вообще не попадают.
Важную сходку готовил Каскет. Хотя ему это и было не совсем с руки: в его собственной биографии факт «топтания зоны» вызывал большие вопросы. То ли дождик, то ли снег, то ли было, то ли нет… Но его если и приняли с нарушениями, то не за «бабки», а за духовитость, да потому, что такой человек был нужен для укрепления порядка в криминальном мире… И все-таки по всем вопросам он «перетирал» с московскими корешами.
— Фома думал-думал и отказался, — сообщил ему неприятную весть Буржуй, который убежал от московских морозов в Дубай и жил в том самом знаменитом «Парусе», в котором двухсотметровые колонны холла покрыты сусальным золотом, да и краны в номерах тоже золотые.
— А почему, сказал?
— Западло потому что… В Эмиратах тоже есть серьезные пацаны, например, Кальян, но он ехать не хочет.
— Так чего делать? — спросил Каскет.
— Ничего, найдем людей… Кто он такой, этот штымп, чтобы его сам Фома Московский «крестил»? А Мальборо я подтяну без вопросов. И еще пару человек найду. Я, честно говоря, не о Гарике думаю, а о тебе. Для тебя нужна солидная сходка в Тиходонске. Чтобы все запомнили, кто там хозяин!
Каскет это прекрасно понимал. Гарик — Гариком, а нынешний сходняк на его авторитет сыграть должен. Если, конечно, обставить все красиво.
— Спасибо за заботу. Я не забуду…
— Ты позвони от моего имени в Питер, поговори с Пришельцем. А он может Финна подтащить…
— Ладно, сделаю.
Важный день приближался, и в Южную столицу начали прибывать почетные гости. Между севером и югом целая пропасть, в том числе и климатическая. В первых числах февраля на всем Придонье резко потеплело, снег стаял буквально за несколько суток, народ вышел на улицы в легких куртках, многие девчонки надели мини. А в Москве — морозы под тридцать. Московских воров легко было узнать по одежде.
Например, Мальборо сошел с трапа «Боинга-737» в элегантнейшем кожаном пальто на меховой подкладке, укутанный в три слоя мохера; Каха Тбилисский приехал в бобровой шубе и шапке «пирожком». Скрипач, в жизни больше похожий на колхозного агронома, выгрузился на Центральном вокзале в овчинной дубленке и настоящих собачьих унтах… В скором времени, буквально со дня на день, ожидалось также прибытие Бори Пришельца и Финна, которых задержали в Северной столице неотложные дела. Буржуй твердо обещал явиться в срок. Пока что вместо себя он прислал бригаду из четырех человек — проверить все, обустроиться и, так сказать, «нагреть место». Не то чтобы Буржуй не доверял Каскету, подозревал его в чем-то — нет. Просто он считал себя слишком крупной фигурой, чтобы приехать без понтов и специальной подготовки, как обычный человек. Ведь ни Папа римский, ни Президенты крупных государств так не ездят. Все ждали, что он прилетит на собственном самолете — вот это действительно крутизна!
Приезжающих надо было встретить, оказать уважение, хорошо разместить, обеспечить безопасность, развлечения, поить-кормить и ублажать, причем отдувался за все-про все один Каскет. Иногда на застолья он приглашал Босого, других подпускать к важным гостям было нельзя — не по рангу.
Гарик, правда, рвался участвовать, но ему пока тоже было не по чину, да и накосячить мог так, что не отмоешься… Вел себя кандидат в воры очень странно: пил, устраивал истерики и боялся, что его обманут — ну, чисто невеста перед свадьбой!
Однажды в разгар рабочего дня он явился в офис Каскета с длиннющей девицей на сумасшедших каблуках, скорее даже — ходулях, от вида которых Вероника, человек профессионально закаленный и невозмутимый, потеряла дар речи.
— Шеф у себя? — небрежно поинтересовался Гарик. Лицо у него было пунцового цвета, язык слегка заплетался. — Хочу вот познакомить его с Алевтиной, своим новым секретарем…
Он сделал ударение на слове «новым». Алевтина со своего почти двухметрового роста сперва молча уставилась на Веронику, потом на сидящего у двери богатыря Алекса, а затем стала расхаживать по приемной с видом покупательницы, которой хотят за двести долларов впарить голимое шило.
Вероника чуть со стула не упала. С секретаршами Каскета еще никто не знакомил.
— Георгий Вадимович ведет переговоры, — проговорила она, сохранив равновесие и вновь обретя способность говорить. — Подождите немного, я сейчас кофе…
— Чего? — переспросила девица. Она закончила осмотр приемной и разочарованно надула огромные силиконовые губы.
— Да какие переговоры! — Гарик уже открыл дверь, заглянул внутрь. — Жора, привет, это я!
Со своим бульдожьим оскалом он оглянулся на Веронику.
— Что ты лепишь, коза! Тут и нет никого! Давай, Алевтина, заходи!
Каскет утомленно вздохнул. Он около часа провисел на телефоне, решая проблему вечернего досуга гостей, который, как оказалось, невозможен без наличия четырех первосортных телок с тонкими лодыжками и арбузной грудью. Хорошо еще, что не потребовались девственницы!
— Здорово, Гарик. Что там у тебя?
— А ты чего, не видишь? — обиделся Гарик. Он с преувеличенной галантностью пропустил вперед свою ходульную Алевтину, но не удержался и шлепнул ее по заду. Потом зашел сам и плотно прикрыл за собой дверь.
— Я уже и телкой обзавелся, секретаршей, как обещал! Помнишь? Вот, рисануться захотелось! Как она тебе, Жор? Не, ну честно, а? Не хуже, чем твоя, скажь? А ходит как, ходит! Пишет, блить!
— Чего? — сказала девица без всякого выражения. На своих каблучищах она была выше Каскета на целую голову.
— Так она на компьютере еще умеет! — гордо заявил Гарик и подкатил глаза. — А все остальное как делает!
— Это просто офигеть. Тебе крупно повезло, — сказал Каскет, мельком взглянув на его приобретение.
