– Сама ей набери, – предложил Костя.
Оставалось лишь удивляться, почему столь простая мысль раньше не пришла мне в голову. Я быстро нажала нужные кнопки и услышала мелодию детской песенки «От улыбки станет всем светлей». Звук шел из кармана платья Ирины.
– Вас разыскивают, – повернулся к тетке Костя.
Женщина вздрогнула и неожиданно смутилась.
– Ага.
– Почему не берете трубку? – вкрадчиво поинтересовалась я.
Ира вытащила плоский мобильник и уставилась на него.
– Вам плохо? – заботливо спросил Франклин. – Хотите, я за вас отвечу?
Из того же кармана понеслась пронзительная трель. Ирина положила распевающий айфон себе на колени, добыла из платья допотопную трубку, быстро отключила ее и заплакала.
– Что происходит? – растерялся Франклин.
Я показала на замолчавший дорогой телефон.
– Ирина не отвечала, потому что не знала, как обращаться с этой моделью. Понимаю ее растерянность, никаких кнопочек там нет. Это айфон Лены. Как он к вам попал?
– Думала, это маленький магнитофончик, – захныкала тетка, – внучка такой просит, хочет через наушники музыку слушать. Лежал на полу… его могли раздавить…
– Вы приняли айфон за плеер, аппарат нашли в магазине и взяли себе? – спросила я.
– Нет, нет, – испугалась Ирина, – я не могу украсть! Увидела эту штучку, решила, что ее кто-то из посетителей потерял, подобрала, хотела продавщице отдать, а Наташка мертвая!
Я нахмурилась. Если ты намерен отдать чью-то потерю кассиру, то навряд ли положишь ее в собственный карман. Скорее понесешь в руке и выронишь при виде трупа от ужаса.
– В ларьке есть чулан, – вдруг пояснила Ирина. – Наверное, ваша знакомая услышала выстрел и спряталась. А телефон у нее из кармана вывалился и к стеллажам отлетел.
– Я не заметила никаких дверей, когда обходила павильон в поисках Лены, – пробормотала я.
– Она неприметная, – обрадовалась смене темы Ирина, – без табличек, сливается со стеной, в один цвет окрашена. Заберите сотовый и отдайте подружке.
– Алло, Игорь Валентинович! – заорал мужской голос. – Пришлите машину на трупы.
Мы с Костей одновременно повернулись на звук. Николай Петрович стоял у входа в павильончик и кричал в мобильный:
– Алло! Как нет труповозки? Жара стоит, нельзя ждать до вечера! Два тела. Одно – огнестрел, второе – не знаю. При осмотре глазами никаких повреждений не видно. Игорь Валентинович, куда труповозка уехала? В Пруткино? Ну, ваще! Что нам делать?
Меня смело со скамейки, и я подлетела к полицейскому.
– Вы обнаружили еще одного мертвого человека?
– Не мешайте работать! – заорал Николай Петрович, пряча трубку.
И тут подключился Костя. Он очень вежливо обратился к представителю закона:
– Уважаемый Николай Петрович, мы с Виолой Ленинидовной будем крайне признательны вам за небольшую толику информации. Очень признательны.
Словно по волшебству, в руках Франклина появилось дорогое портмоне.
– Спрашивайте, – подобрел полицейский, пряча в карман шуршащую купюру.
– Вы обнаружили второго мертвеца? – еле слышно повторила я. – Где?
– В кладовке, – отрапортовал полисмен. – Женщина, крашеная блондинка, голубой сарафан, белая кофточка, босоножки.
Я вцепилась в руку Кости.
– Это Лена!
– Можете назвать ее личность? – обрадовался Николай Петрович. – Документов в сумочке нет. Ну, народ! Нельзя же без паспорта на улицу высовываться. Вдруг убьют? Мороки потом твою фамилию устанавливать. Граждане о полиции не думают, работу нам не облегчают, а вот ругать горазды.
Я отпустила Франклина и побрела к скамейке. Дальнейшие события происходили словно в тумане. Вроде Костя посадил меня в свою машину и повез на дачу, но ни дороги, ни того, как я очутилась в родовом гнезде Фокиных, я не помнила.
* * *
Нос ощутил запах лосьона после бритья, потом я услышала тихий голос:
– Вилка, проснись!
Я села в кровати, открыла глаза и увидела поднос и Костю в светлом костюме.
– Извини, что разбудил, – сконфуженно произнес он, – но мне пора на работу. Очень тебя прошу, ни слова не говори о том, что произошло вчера в магазине, ни Алле, ни Феде с Лялечкой. Мама очень эмоциональна, смерть даже незнакомых женщин выбьет ее из колеи. Стоит тяжелая для сердечников погода, не дай бог, у нее случится инфаркт. А Лялечка не способна удержать язык за зубами, мигом выбалтывает все, о чем услышала.
– Конечно, – пробормотала я.
– Ты как? – спросил Франклин. – Вчера выглядела плохо. Заснула в машине и не очнулась, когда я в дом тебя нес. Сказал Алле, что у тебя от духоты разыгралась мигрень.
– Хорошо, – кивнула я, – буду придерживаться твоей версии.
Костя сел на постель и взял меня за руку.
– Понимаю, как тебе тяжело. А еще объективно оцениваю способности местных сыщиков, поэтому в одиннадцать утра в Брендино приедет бригада из Москвы. Я позвонил кое-кому, не хочу, чтобы преступник, убивший твою подругу и продавщицу, остался безнаказанным.
– Спасибо, – прошептала я.
– Пригласить их на дачу нельзя из-за мамы, – вздохнул Франклин. – Ты сможешь приехать в кафе «Парус» к указанному сроку? Конечно, это место не вызовет у тебя приятных эмоций, но…
– Можешь не продолжать, – остановила я Костю. – Прекрасно понимаю, чем чреваты для пожилой дамы волнения да еще жара в придачу. Но Аллу могут поставить в известность местные жители. Полагаю, происшествие в магазинчике теперь основная тема бесед в Брендине.
– Мама ни с кем из аборигенов не общается, – пояснил Франклин, – они с Галиной ездят за продуктами в Ликино, там большой супермаркет и рынок. Извини за неудобства, но придется тебе съездить к платформе «Брендино» самой.
– Все нормально, – стараясь казаться беззаботной, заявила я. – Вот только моя машина осталась на площади у кафе.
– Обижаешь, – улыбнулся Франклин и поцеловал меня в нос, – ее давно пригнали, помыли и заправили. Петя с утра постарался. Правда, мой водитель еле-еле вылез из твоей малолитражки. До сих пор повторяет: «Что за дурак придумал тазик, в котором у шофера колени подпирают уши?»
Продолжая говорить, Костя украдкой покосился на часы, стоящие на тумбочке. Я проследила за его взглядом и сказала:
– Пора собираться, времени мало.
Когда я спустилась на первый этаж, Алла спросила:
– Как твоя голова?
– Спасибо, уже не болит, – улыбнулась я.
– Ненормальная погода! – воскликнула Лялечка, тоже сидевшая за длинным столом над тарелкой с омлетом. – А у нас в больнице нет кондиционеров, в палатах нечем дышать.
