– Мысль неплохая, и привлечет к нам в обучение еще учеников… Я не против, но эликсир для школы у тебя не возьму. Куплю – это да, но за просто так – нет. Думаю, Арибун согласится со мною, и мы купим один эликсир у тебя и еще один – у Мика. Да и приобретем у него эликсиров послабее, потому что глупо на легкие травмы тратить дорогостоящие зелья. А сильные эликсиры придержим на самый тяжелый случай. О том, где и как тебе удалось собрать необходимые ингредиенты, поговорим позже, – задумчиво потеребив ус, подытожил Тангар.
– Я согласен, но только при условии, что большую часть причитающейся мне как учителю платы будут передавать Артему, – вмешался Хакред. – Мне хватит и пятой части ежемесячного заработка. Негоже мне быть должным: судьба может и взыскать с должника. Артему я обязан всем, что сейчас имею, и потому будет справедливо, если я хоть так смогу возвращать долг. – И спросил меня: – Если ты согласен, то я возьму эликсир, когда Мик подвезет его.
– Хорошо, я считаю, так будет лучше всего. – Я не стал отказываться от дополнительного заработка. Ведь не просто так устраивал «танцы» с мертвяками. Да и прав однорукий: судьба может и взыскать. Раньше я только посмеялся бы над этим, а теперь воспринимал такие мысли всерьез.
Залаял привязанный перед домом пес.
– А это еще кого там принесло? – выглянув за дверь, спросил Даго.
Я тоже выглянул и увидел над воротами маячившего в седле «цыгана».
– Торговец лошадь доставил. Я сегодня на ярмарку заезжал, вот прикупил для Айрис. Не знаю, возьмет ли? Я Сире и Айрис кое-какие безделушки подарил, так они брать не хотели. А украшения-то не простые – зачарованы на здоровье и от сглаза с порчей защитят, за это ручаюсь, – это я сообщил Даго вполголоса и с оглядкой, пока мы вдвоем шагали от кузни к воротам.
– Ручаешься, говоришь… А кто их зачаровал, не расскажешь? – так же негромко поинтересовался учитель и покосился на меня.
– Да я за Сиру и ваших будущих детей беспокоился. А почему, расскажу позже, с глазу на глаз. Ты только уговори ее взять. Что я, зря старался, что ли?
– Когда же ты успокоишься, Артем? Пойми ты наконец, жизнь – не игра, проигравший порой теряет не только жизнь, но и душу. А твои пробуждения, предначертания, необычные события до добра не доведут. Задумайся, нужно ли тебе все это. Ты способный и талантливый парень. Мог бы обойтись и без этого. Сам говорил, что у тебя еще есть возможность отступиться. Знаешь, сейчас неподходящее время для подобного разговора. Вечером поговорим, тогда расскажешь, что ты там опять учудил. – Даго свернул разговор, когда мы дошли до ворот.
Лошадник приехал сам, наверное, не доверял своим работникам. Ну, оно и правильно: одного серебра на седле граммов сто пятьдесят – двести, если не больше. Да и шесть золотых – немалые деньги, могут и не довезти, ищи потом ветра в поле. Торговец, кстати, приехал на коне такой же породы, только угольно-черной масти. Значит, у него еще есть такие лошади, надо спросить, а то своего обменять с доплатой, и всех дел до кучи.
– Красивый конь. Еще есть такие? Я бы купил, – сказал я Акрисию, когда он, заехав во двор и привязав лошадей у коновязи, подошел к нам.
– Нет больше таких. Дома есть, а на ярмарку я брал только трех, одного вчера продал, этого пока придержал, а кобылку ты купил. И дешевле на один золотой, чем коня, – с намеком на то, что я его наколол, ответил торговец.
– А продай мне этого. Сколько хочешь за него? – И я показал на черного жеребца.
Лошадник помялся чуть, а потом назвал цену:
– Вместе с седлом и уздечкой десять золотых.
– Семь.
– Девять с половиной, – гнул свое торговец.
– Восемь, – накинул я.
– Девять, и это последняя цена, больше я с тобой торговаться не буду. Этих лошадей я холил и лелеял, объезжал и тренировал сам лично. Они для меня больше, чем просто лошади, я в них душу вложил. Кому другому продал бы дороже, но тебе, парень, как человеку, хорошо разбирающемуся в лошадях, уступаю в цене. Я видел, как ты сегодня на Снежинке скакал… как единое целое. Не каждому это дано – чувствовать лошадь. Потому тебе уступаю, ты приобретаешь не просто коня, а спутника и друга.
«А ведь он и правда переживает за своих лошадей, а если и привирает, то совсем немного, – решил я, посмотрев на торговца. Даго в наш разговор не вмешивался, молча наблюдая за торгами. Вот же… и не спросишь, сколько стоят эти синайские лошади. – А, возьму».
– Беру. А если с обменом на моего, вместе с седлом и уздечкой, тогда сколько?
– Семь, – отозвался торгаш.
– Договорились. Вот деньги, а коня пойдем – заседлаю, – и, отсчитав тринадцать золотых из двадцати, что находились в кошельке, мы с лошадником направились к конюшне.
Перед самым отъездом Акрисий поинтересовался, как меня зовут, и, узнав мое имя, сказал, что всегда будет рад видеть меня у себя в гостях. Живет он в королевстве Вейст рядом с городом Тир, достаточно спросить Акрисия-лошадника, и любой местный житель покажет его дом.
– А ведь ты его надул на деньги, и он при этом уехал довольный и улыбающийся, словно это он остался в выгоде. Да еще и в гости пригласил! Невиданное дело для тордийца. Тебе надо было не на воина учиться, а на торгаша. Это ж надо, обманул тордийца, а тот его еще и в друзья записал, – недоуменно бормотал Тангар, задумчиво глядя вслед Акрисию.
Расспросил его и выяснил, что тордийцы – это малая народность. Населяли ранее предгорья и горы Тордийского хребта, и, когда там установилась королевская власть, они вошли в королевство без вопросов и конфликтов, но живут по-прежнему обособленно. И это самые лучшие конезаводчики на всем материке. Тангар закончил свои объяснения тем, что обе лошади вместе с седлами и уздечками должны были потянуть как минимум на двадцать золотых. Наш разговор прервали вышедшие из дома Сира и Айрис. На ловца и зверь бежит, вот только как бы этот зверь меня не послал куда подальше?
– Айрис, как на твой взгляд, эта лошадь красивая? – справился я у нее, заметив, какими глазами она смотрит на Снежинку.
Как выяснилось, торговец не мудрил с кличками: жеребчика звали Черныш. Я, подумав, решил оставить эти клички, тем более они лошадям подходили.
– Красивая и очень, наверное, дорогая? Отец говорил, они дорогие. Это ты их купил? – Она угостила Снежинку яблоком.
Лошадка губами ухватила небольшое яблоко и, схрумкав его, мягко ткнулась девушке в ладонь, требуя добавки. Полное взаимопонимание. И Айрис видно как загорелась.
– Да нет, не очень дорогая. Эта лошадь – твоя. Подарок от меня. У тебя ведь нет лошади, вот теперь будет. Только не отказывайся, прошу. Ну а если тебе неудобно принимать от меня такой дорогой подарок, то давай ты будешь на ней ездить, а принадлежать она будет мне, – предложил я, заметив, что Айрис собирается отказаться.
– Хорошо, если так, то я не откажусь… Только отца спрошу. А вон и он, кстати, идет. Отец, можно я с Артемом на лошадях проедусь? Он купил двух синайцев и предлагает мне ездить на этой белой кобылке.
