– Гончие загнали падальщика и сейчас делят. Опасные хищники, могут по следу идти долго, пока не загонят жертву, да и падальщики, если их два-три, опасны даже для опытного охотника. Как сойдем на берег, смотри вокруг внимательно, если что-то шевельнется, сначала стреляй и только потом разбирайся, что там двигалось или шумело.
Совсем стемнело, над рекой поднялся туман, а небо было усыпано звездами. Помимо большой луны над приблизившимися холмами проглянул краешек меньшей. В лесу по-прежнему раздавались крики вышедших на охоту хищников, но шум уже воспринимался мной, как привычный фон. Да и кто сказал, что это все – хищники, вполне возможно, что половину этих криков издавали птицы, насекомые или вовсе безобидные существа вроде жаб. Когда мы проплывали мимо места, где произошло мое приземление, как я ни вглядывался, берег разглядеть не получилось. Я вспомнил, каким был наивным. Вся чепуха о спасателях и неудачном приземлении вылетела из моей головы, как только я увидел ящера, чуть не сожравшего меня. Если бы не Даго, мне однозначно пришел бы конец. Да и то, что он возился со мной, обучая, говорило о нем, как о хорошем человеке. Хотя его биография свидетельствовала и о том, что при желании он может быть очень жестоким. Вот такие вот контрасты. Увидев, что я сильно устал, Тангар сменил меня на веслах. А я, усевшись на носу лодки, зарядил арбалет и стал вглядываться в темноту. Примерно через километр на противоположном берегу впереди на склоне холма показались огни. «Видимо, это и есть селение орков», – решил я для себя. Судя по количеству огней, там никто не спал, а когда мы подплыли ближе, то я услышал звук барабанов и музыку, чем-то похожую на звучание волынки. В общем, веселье было в самом разгаре.
– Они что, ночью отмечают? И что это за праздник? Надеюсь, нам не туда? – поинтересовался я у своего спутника.
– Нет, начинают днем, а продолжают ночью, праздник-то этот двойной. Они присваивают молодым оркам имя и право называться воином. Точнее, только тем, кто доказал, что достоин родового имени и татуировки воина. Для этого молодой орк должен убить опасного хищника или просто быть удачливым охотником. Юнцы, не имеющие родового имени и воинской татуировки, не имеют права жениться и продолжать род. И еще в этот же день они отмечают день равноденствия. Так что у них есть повод для веселья. А нам, чтобы доплыть до вырубки, осталось метров сорок, и мы на месте, – вполголоса ответил охотник, не спеша гребя вдоль берега и стараясь при этом не шуметь.
Вырубка оказалась там, где и говорил Тангар. В свете двух лун были видны молодые деревья, не тронутые орками, пеньки и сложенные метрах в тридцати от берега штабеля бревен. Пятнадцати – двадцатиметровые деревья оказались немаленькими в диаметре – от двадцати до сорока сантиметров. Мы высадились на берег. Даго, держа копье наготове, пошел впереди, знаками показав мне, чтобы я не отставал. На вырубке никого не оказалось, только при нашем приближении из-под бревен вылетела какая-то птица. Осмотревшись, мы приступили к работе, не забывая при этом об осторожности. Уложив два бревна параллельно друг другу по направлению к воде, мы начали скатывать по ним остальные. Даго, как назло, выбирал самые большие, так что попотеть пришлось. Когда в реке оказалось пятое бревно, Тангар, взяв веревки, залез в воду и начал вязать плот, я же остался на стреме, держа заряженный арбалет наготове. Засмотревшись на него, я прозевал момент, когда появились эти твари.
За спиной хрустнула сухая ветка, и, оглянувшись, я остолбенел: метрах в тридцати стояли два зверя и рассматривали меня явно с гастрономическим интересом. Они были похожи на волков, но крупнее раза в два, и когда один из них открыл пасть, утробно рыкнув, в лунном свете блеснули огромные клыки. Возможно, были и другие отличия, но рассматривать особо было некогда. Сразу же, как только один из них подал голос, они рванулись в мою сторону. Все звуки вдруг как-то изменились, приобрели тягучесть, как при замедленной перемотке, и время словно бы замедлилось тоже. Подняв арбалет, я разрядил его в хищника, вырвавшегося вперед. Болт угодил точно в грудь, и волк-переросток, как-то протяжно взвизгнув, сошел с дистанции, перевернувшись через голову и сбив при этом своего собрата. Понимая, что арбалет зарядить не успеваю, я откинул его в сторону и, подхватив прислоненное к штабелю копье, отпрыгнул в сторону. Мимо, обдав меня вонью, пролетела солидная туша. Понимая, куда приземлится зверь, я метнул копье. Оружие Гирмута вошло в бок хищника и пробило его насквозь. Звуки и движения вернулись в привычную фазу, и я услышал и увидел, как, хрипя, подыхает последний хищник. «Не зря меня гонял Тангар, ох не зря», – подумал я, подбирая и взводя арбалет. Уложив в желоб болт, я посмотрел на первого подстреленного мной зверя, он еще конвульсивно дергался, а вот второй уже сдох.
Даго выбрался на берег сразу же, как я завалил второго зверя, обойдя обоих волков-переростков, он удивленно покачал головой и сказал:
– Я как услышал, что гончая зарычала, бросился на берег, но ты справился самостоятельно. Что ж, неплохо, не зря ты, Артем, учился. Только вот как же ты их не увидел сразу-то?
Я почувствовал, как загорелись мои щеки и уши: хорош воин, сам чуть не погиб и Тангара едва не подставил. Помявшись, честно ответил:
– Я отвернулся на несколько минут, а когда услышал, они уже были в тридцати метрах от меня.
– Ладно, понятно, давай продолжим работу, а то время поджимает. Просто в следующий раз смотри по сторонам, здесь есть зверушки и пострашней этих, да ты и сам знаешь.
Спустив еще с десяток бревен, мы довязали плот и срубили пару шестов около шести метров длиной. Перед отплытием Тангар закинул за дальний штабель обоих гончих, а я привязал лодку к нашему новому плавсредству. Оттолкнув плот от берега, мы наконец поплыли. Плот вышел довольно большой: метров восемь в ширину и около двадцати в длину. Оглядел эту махину и засомневался:
– Тангар, а мы вдвоем управимся с плотом, не великоват ли он?
– Управимся, не переживай. Вон плотогоны на границе с Диким Лесом и не такие сплавляют. И нормально справляются. На середине реки течение посильнее будет, да еще шестами поможем. Пока темно, надо миновать еще одно селение орков. От пещеры до них километров десять будет, так что должны успеть.
Дальше мы плыли молча. Какие уж тут разговоры, когда орудуешь немаленьким шестом, а на другом берегу толпа зеленых громил отмечает свой праздник. Медленно, но верно плот набирал скорость, хоть и не такую, как лодка, но мы уже не плелись как черепахи. Пока доплыли до нашей протоки, с нас сошло семь потов. Представив, что сейчас еще из пещеры таскать трофеи, а потом до самого утра пыхтеть, разгоняя эту махину, я понял, почему охотник взял с собой двоих помощников. Одному это сделать практически нереально, а тут – бах – и человечек с неба упал, да еще без знания нынешних порядков и без поддержки со стороны. Значит, нет у этого человека никакого резона подставлять Даго. Плюс с веревками, физически не слабый и делающий то, что ему говорят.
Думай не думай, а дело пришлось делать. Перебравшись в лодку, мы поплыли к пещере, привязав к ней плот. Тангар, как только мы вошли в протоку, достал из ящика стеклянный фонарь, и я зажег зажигалкой фитиль. Фонарь был квадратный, стекло в нем стояло толстое. Странно, что охотник не доставал его раньше, а обходился ночью светом костра. Переправив все трофеи за три ходки, мы отвязали плот, вывели его на середину реки и, разогнав, смогли наконец немного передохнуть. А то я уже чувствовал себя как грузчик в порту. По моим прикидкам, была уже полночь, на небе осталась большая луна, а малую закрыли наползающие со стороны холмов тучи. Поднялся несильный, но постоянный ветер. «Скорей всего будет дождь», – подумал я, вот только интересно, какой он здесь. Если как в тропиках, то мы промокнем до нитки. Посмотрев еще раз на быстро затягивающие ночное небо тучи, я осведомился:
