Его звали Эдвин Форнер, и хотя он был седьмым сыном седьмого сына, но работал кожевенником. Не все, кто судьбой предназначен для этого, следуют путем нашего ремесла. Все шло хорошо, около двух лет они были счастливы вместе. Однако вскоре после рождения второго ребенка он уехал почти на год, оставив ее перебиваться как сможет, с двумя маленькими детьми.
Лучше бы уж он совсем не приезжал, но он то и дело возвращался, чтоб ему пусто было!.. И каждый раз, когда снова уезжал, оставлял ее в тягости. Всего их родилось семь, и да, Морган седьмой сын Форнера, который после этого сгинул навсегда.
Ведьмак устало покачал головой.
— У Эмили была трудная жизнь, парень, и мы по-прежнему оставались друзьями. Я помогал ей, чем мог. Иногда деньгами, иногда находил работу для ее подрастающих парней. Что еще я мог сделать? Отца-то у них, почитай, и не было. Когда Моргану исполнилось шестнадцать, я пристроил его работать на ферму «У пустоши». Хёрсты так привязались к нему, что в конце концов усыновили. Своих сыновей у них не было, и ферма досталась бы ему. Однако он частенько отлынивал от работы, и чем дальше — тем больше. Это продолжалось около года.
Как я тебе уже говорил, у Хёрстов была дочь, примерно ровесница Моргана, по имени Эвелина. Ну, дело молодое, и они влюбились друг в друга. Ее родители были против, потому что хотели, чтобы они оставались братом и сестрой, и всячески изводили влюбленных. Сделали их жизнь такой, что и жить-то не стоило. В конце концов, не в силах все это выносить, Эвелина утопилась в озере. После этого Эмили принялась умолять меня забрать Моргана оттуда и взять к себе учеником. Это казалось вполне разумным решением, однако у меня уже тогда были сомнения, и я оказался прав. Он продержался три года, а потом вернулся к Эмили, но его так и тянуло на ферму «У пустоши». Он частенько живет там — по крайней мере, когда не творит пакости где-нибудь в другом месте.
Сестра, видимо, задержалась тут, на земле, оказалась из тех, кто не способен перебраться на другую сторону. И по этой причине он обрел над ней власть. Без сомнения, он становится все сильнее. Он определенно обрел некоторую власть и над тобой. Давай-ка расскажи подробно, что именно произошло между вами.
Так я и сделал. Ведьмак то и дело прерывал меня, выспрашивая подробности. Начал я со встречи с Морганом в кладбищенской часовне на краю пустошей, а закончил нашим разговором у могилы Эмили Бернс.
— Понимаю, — сказал Ведьмак, выслушав мой рассказ. — Теперь все ясно. Я уже говорил, что древний курган просто зачаровал Моргана. Если покопаться там подольше, что-нибудь да найдешь. И вот он, когда ходил у меня в учениках, однажды нашел там запечатанный сундук с гримуаром. И в этом гримуаре среди прочего описан ритуал, с помощью которого можно пробудить Голгофа. Ну, Морган и попытался это сделать. По счастью, я успел прервать ритуал до того, как он зашел слишком далеко.
— А что случилось бы, если бы Морган довел ритуал до конца? — спросил я.
— Об этом даже помыслить невозможно, парень. Между прочим, один-единственный огрех в ритуале — и Моргану пришел бы конец. Но все равно это было бы лучше, чем если бы он преуспел. Видишь ли, он точно следовал указаниям и на полу своей комнаты на ферме нарисовал пентакль — пятиконечную звезду внутри трех кругов. Находясь в нем, сам он был бы в безопасности. Но вот беда — Голгоф-то материализовался бы снаружи и смог бы подчинить себе все Графство. Его не просто так прозвали Властелином Зимы. Может, прошли бы годы, прежде чем лето вернулось бы. Многие умерли бы от холода и голода. В тот раз Морган приготовил ему в качестве жертвы фермерского пса. Голгоф даже не прикоснулся к нему, но бедный пес умер от страха.
Так вот, как я сказал, я вовремя остановил Моргана. На этом его ученичество закончилось. Гримуар я у него отобрал. Потом мы с его матерью добились от него обещания, что он оставит Голгофа в покое и не будет снова пытаться пробудить его. Она поверила этому обещанию, и ради нее я дал Моргану шанс, надеясь, что он не обманет эту ее веру. Однако, поскольку я остановил его посреди ритуала, какая-то часть могущества Голгофа уже пробудилась и перешла на Моргана. Твоя мать права — это будет очень суровая зима. И по моему глубокому убеждению, для этого немало постарались Голгоф и Морган. После того как я выставил Моргана, он переметнулся на сторону тьмы, и с тех пор его мощь неуклонно возрастает. Он убежден, что гримуар наделит его безграничной властью.
Он уже может делать такие вещи, которые человеку не под силу. Некоторые из них — всего лишь колдовские трюки вроде похолодания или потепления в комнате, рассчитанные на то, чтобы произвести впечатление на легковерных. Однако теперь, похоже, он научился подчинять своей воле мертвых — не только призраков, но и духи тех, кто застрял в лимбе между этой жизнью и другой стороной. Мне больно говорить это, парень, но дело скверное. Боюсь, Морган действительно способен причинить боль духу твоего бедного отца…
Ведьмак посмотрел на световой люк, перевел взгляд на письменный стол и грустно покачал головой.
— Ладно, парень, пошли вниз, там поговорим.
Четверть часа спустя учитель сидел в кресле-качалке Мэг; в кастрюле булькал гороховый суп.
— Проголодался, парень?
— Я не ел со вчерашнего дня.
Ведьмак усмехнулся, обнажив щербину на месте переднего зуба, который ему выбил домовой, поставил на стол две миски и разлил в них суп. Я набросился на вкусный, источающий пар суп, макая в него хлеб. Ведьмак к хлебу не притронулся, но миску свою опустошил.
— Мне очень жаль, что твой отец умер. — Он отодвинул пустую миску. — Этого никак не должно было случиться — чтобы он боялся чего бы то ни было после своей смерти. Не такой он человек. К несчастью, Морган использует силу Голгофа, чтобы причинить твоему папе страдания и таким путем подчинить тебя. Но не волнуйся, парень, мы сделаем все, чтобы остановить его. А что касается прочей чепухи, то Морган мне не сын и никогда им не был. — Он посмотрел мне в глаза. — Ты мне веришь?
Я кивнул, но, наверно, вид у меня был не слишком убежденный, потому что Ведьмак вздохнул и покачал головой.
— Пойми, парень, — один из нас лжет, либо он, либо я. И тебе лучше раз и навсегда решить, кто именно. Если между нами нет доверия, ученичество у меня теряет для тебя всякий смысл. В одном можешь не сомневаться — к нему я тебя не отпущу. Прежде возьму за загривок, отнесу к твоей матери, и пусть она всыплет тебе хорошенько, выбьет дурь из головы.
Он говорил резким тоном, и после всего происшедшего я по-настоящему расстроился.
— Вы не сможете отнести меня к ней за загривок, — с горечью сказал я. — Я опоздал на похороны и не повидался с ней. Сразу после похорон она ушла куда-то… может, к себе на родину. Не думаю, что она вернется.
— Дай ей время, парень. Она только что потеряла мужа, ей нужно время, чтобы оплакать его и подумать. Но я уверен — ты еще увидишься с ней и довольно скоро. И это никакое не пророчество, а простой здравый смысл. Если она захочет уйти, то уйдет, но, уж конечно, перед этим попрощается со всеми своими сыновьями… Как бы там ни было, то, что вытворяет Морган, ужасно, но не волнуйся — я найду его и пресеку все эти безобразия раз и навсегда.
