— Зачем вам это нужно? — с вызовом спросил я. — Мне не требуется знать ничего, помимо того, чему мистер Грегори учит меня.
— Давай не будем забегать вперед, Том. Поговорим сперва о призраках. Скажи, что ты знаешь о них?
Я решил подыграть ему. Чем скорее он выскажет то, что поставил своей целью, тем скорее и я окажусь на пути к дому Ведьмака.
— Большинство призраков привязаны к своим останкам, а другие к месту, где либо пострадали от какого-то ужасного преступления, либо сами совершили его. Они не могут уйти оттуда по своей воле.
— Отлично, Том, — насмешливо похвалил Морган. — Спорю, все это ты, как и полагается прилежному ученику, занес в свою тетрадку. Но есть кое-что, чему старый дурак не научил тебя. Он промолчал, потому что не любит думать об этом. Существует один важный вопрос. Куда мертвые уходят после смерти? Я имею в виду не призраков и духов, привязанных к определенному месту. Я имею в виду других мертвых. Тех, кто не становится призраком, — а таких гораздо больше. Людей вроде твоего отца.
При упоминании папы я выпрямился и вперил сердитый взгляд в Моргана.
— Что вам известно о моем отце? Откуда вы узнали, что он умер?
— Всему свое время, Том. Всему свое время. Я обладаю властью, о которой твой хозяин может только мечтать. Ты не ответил на мой вопрос. Куда мертвые уходят после смерти?
— Церковь говорит, что на небеса, в ад, чистилище или лимб. Точно я не знаю, и мистер Грегори ничего об этом не рассказывал. Однако я считаю, что душа не умирает вместе с телом. Чистилище — это место, где души через страдания очищаются; только после того, как это произойдет, они могут попасть на небеса. Лимб по большой части представляется загадкой. Священники полагают, что туда попадают души некрещеных, то есть тех, кто сам не совершил зла, однако, пусть и не по своей вине, не может быть допущен на небеса.
— Да что они знают, эти священники… — с откровенно презрительной усмешкой сказал Морган. — Это, наверно, единственное, в чем я согласен со стариком Грегори. Но вот в чем дело, Том: из четырех упомянутых тобой мест для человека вроде меня полезнее всего лимб. Это название происходит от латинского слова «limbus», что означает край или грань. Видишь ли, куда бы позже ни попали мертвые, сначала они проходят через лимб, представляющий собой край нашего мира. И оказывается, это не так-то просто. Некоторые слабые, полные страха, терзаемые чувством вины отступают, возвращаются в наш мир и становятся призраками, пополняя армию тех, кто никак не может оторваться от земли. Ими управлять легче всего. Но даже по-настоящему сильной и доброй душе приходится бороться, чтобы пройти через лимб. На это требуется время, и, пока душа борется, я имею над ней власть. Могу остановить ее на пути вперед. Могу заставить делать то, что пожелаю. Если потребуется, могу ввергнуть ее в страдания.
Мертвые прожили свою жизнь. Для них она окончена. Однако мы-то еще живем и можем использовать их. Можем получать от них выгоду. Я хочу вернуть себе то, что Грегори мне должен. Его дом в Чипендене с огромной библиотекой — вместилищем удивительных знаний. Но это еще не все. Есть кое-что гораздо более важное, то, что он украл у меня, — гримуар, книгу заклинаний и ритуалов. И ты поможешь мне вернуть ее. В благодарность можешь продолжать свое ученичество у меня. Я научу тебя тому, о чем ты никогда и не мечтал. Научу, как добиться настоящей власти!
— Да не хочу я у вас учиться! — взорвался я. — Мне нравится все, как оно сейчас!
— С чего ты взял, что у тебя есть выбор? — Голос Моргана резко сделался холодным и угрожающим. — По-моему, пора показать тебе, на что я способен. Теперь я хочу, чтобы ты, ради твоего же блага, сидел совсем тихо и внимательно вслушивался. Что бы ни происходило, не вставай с кресла!
Я сделал, как мне было сказано. Что еще мне оставалось? Дверь была заперта, Морган больше и сильнее меня. Я, конечно, мог бы использовать против него свой посох, но кто его знает, как бы оно обернулось… Лучше пока подыграть ему, а потом я все равно как-нибудь улизну и вернусь к Ведьмаку.
Из темноты донесся слабый звук. Где-то между нами возникли шуршание и топоток — словно под полом бегала мышь. Однако пола в обычном смысле тут не было, просто тяжелые каменные плиты. В комнате стало заметно холоднее. Обычно это признак приближения чего-то, не принадлежащего нашему миру, однако и на этот раз холод был другой — как тогда, когда я вошел в часовню.
Внезапно в воздухе над нашими головами зазвонил колокол. Звук был низкий, скорбный — как если бы созывал родственников и друзей усопшего на похороны — и такой громкий, что завибрировал стол. Я почувствовал, как под ногами резонируют плиты пола. Колокол пробил девять раз, каждый удар был слабее предыдущего. По окончании послышались три громких стука по столу. Я смутно видел в темноте силуэт Моргана, и, насколько я мог судить, он не двигался. Потом три стука повторились, на этот раз гораздо громче. Тяжелый медный подсвечник упал, покатился по столу и рухнул на пол.
Наступила мучительная, напряженная тишина; чувство было такое, словно барабанные перепонки вот-вот лопнут. Я затаил дыхание, но слышал лишь биение собственного сердца и биение крови в висках. Странный холод усилился. И тут Морган заговорил.
— Сестра моя, услышь меня! — приказал он.
Сначала раздался звук капающей воды — как будто в потолке образовалась дыра, и оттуда в центр стола, где стояла свеча, закапала вода.
И потом зазвучал голос. Казалось, он исходит изо рта Моргана. Клянусь, его челюсть двигалась — я различал очертания его головы. Однако голос был высокий, девичий; вряд ли взрослый мужчина способен издавать такие звуки.
— Оставь меня! Дай мне покой!
Звук капающей воды стал громче, послышался слабый плеск, как будто на столе уже образовалась лужа.
— Оставлю — если будешь повиноваться мне! — воскликнул Морган. — Я хочу поговорить с другим человеком. Приведи его сюда и можешь возвращаться, откуда пришла. Здесь со мной мальчик. Ты его видишь?
— Да, вижу, — ответил девичий голос. — Он недавно потерял кого-то. Я чувствую его печаль.
— Мальчика зовут Томас Уорд. Он оплакивает отца. Приведи сюда дух его отца!
Холод пошел на убыль, вода перестала капать. Я просто ушам своим не поверил. Неужели Морган в самом деле собирается вызвать дух папы? Я почувствовал, как в душе нарастает возмущение.
— Хочешь еще раз поговорить со своим отцом? — требовательно спросил Морган. — Я уже разговаривал с ним. Он сказал, что все твои братья собрались у его смертного одра, чтобы попрощаться с ним — кроме тебя, и что ты даже не был на похоронах. Это очень огорчило его. Очень. Теперь у тебя есть шанс исправить это.
Я был потрясен. Как Морган мог узнать о том, что произошло? Выходит, он и правда вызывал дух папы…
— Это не моя вина! — сердито, взволнованно воскликнул я. — Письмо не дошло до меня вовремя.
— Ну, теперь можешь объяснить ему это сам.
