Короче говоря, пока Олег рассказывал, как изворачивался, объясняя работникам автосервиса причины странного состояния стукнутой толстяком машины, а позднее Алла созванивалась с дочерью и назначала место встречи, Шурик молчал. Он тихо развалился на заднем сиденье автомобиля, застывшим взглядом пялясь в окно, и, судя по мученическим гримасам и периодическому почесыванию затылка, что-то усиленно вспоминал. Из прострации он вышел не скоро, причем, по мнению Аллы, зря.
Транспортно-пробочная проблема Москвы стала настолько общеизвестным явлением, что распинаться о ней нет смысла. Машин в столице много, машины дорогие, но ездить на них умеют и город знают далеко не все. Да и улочки, по которым иной раз можно было бы объехать многокилометровые пробки, зачастую настолько узки, что разъехаться двум водителям иной раз нет никакой возможности. Как правило, дорогу уступает менее наглый, то есть тот, чья «тачка голимее». Поэтому со стороны пассажиров темно-красного BMW X6 было вполне естественно ожидать, что не первой свежести «мерседес» даст задний ход и пропустит торопящуюся по своим делам молодую компанию.
Олег, однако, считал иначе.
— Чего вы ручками машете? — поинтересовался он. — Вон знак висит: одностороннее движение.
Водитель «бэхи» высунулся в окно и принялся что-то эмоционально доказывать. Олег, не вслушиваясь, слегка качнул головой:
— Ничего не знаю. Сворачивай давай.
Из машины вылезли трое хлопцев. Олег тоже приоткрыл дверь и собирался выйти, когда сзади раздался голос очнувшегося Шурика:
— Сиди.
Алла подумала было, что ее «повелитель» захотел сам разобраться с обнаглевшими людишками и сейчас выползет из салона, но угадала только наполовину. Толстяк приоткрыл дверцу, оторвал с костюма пуговицу — он их с десяток лично нашил, непонятно зачем — и метко бросил ее в БМВ. После чего закрыл дверь и опять впал в ступор.
Молодые люди настойчиво приглашали Олега выйти разобраться. Впрочем, недолго.
Первыми прилетели воробьи. Огромная птичья стая, спикировав, словно сотни самонаводящихся ракет из голливудского фильма, ковром покрыла алое изделие немецкого автопрома. Мелкие птахи долбили в стекла, царапали крохотными клювиками полировку, влетели в салон и старательно рвали дорогую кожу сидений. Недолго рвали — пока не прилетели их старшие коллеги. Голуби и вороны оказали на машину куда более разрушающее воздействие не столько за счет ударно-силового воздействия — хотя вороний клюв оказался необычайно эффективной в данном плане штукой, — сколько благодаря толстому слою дерьма, в считаные секунды покрывшему «бомбу» сверху донизу.
Птицы улетели столь же быстро и неожиданно, как и появились. За какую-то минуту они превратили машину из сверкающего, дорогого чуда на колесах в кучу грязи, которая, возможно, и могла передвигаться самостоятельно, но вот садиться в нее точно не стоило. Ибо грязновато, очень. Молодые люди в шоке и прострации смотрели на БМВ, отказываясь верить собственным глазам и громко однообразно матерясь. Олег и Алла одинаковым жестом вытянули шеи, стараясь повнимательнее рассмотреть невероятную картину. Увидеть нечто подобное они не ожидали.
В этот момент сзади раздался задумчивый голос:
— Знаешь-ка что, Олег… Поворачивай назад. — Шурик еще немного помолчал, затем уверенно кивнул. — Не договорили мы со стрыйчичем двухрядным.
Оставалось развернуться и последовать полученным указаниям.
На сей раз подниматься наверх Ассомбаэль не стал. Он даже в подъезд не входил, ограничившись телефонным звонком родичу и предложив ему спуститься вниз. Дескать, возникли мысли и хочу ими поделиться. Поэтому Рамиааль сам вышел к гостям, удивленный и слегка настороженный.
Шурик сидел на лавочке, перебирая в ладонях горстку камней. При виде кузена он кивнул, приглашая присесть:
— А за твоим домом следят, знаешь ли.
Старший дханн, ничем не выражая удивления, огляделся по сторонам. Прикрыл глаза, к чему-то прислушиваясь, его сила легкой волной прошлась по окрестностям, заставляя Аллу зябко передернуть плечами.
— Ты уверен?
— Шагов через триста в ту сторону, — Шурик махнул рукой, указывая направление, — стоит черный джип. Посмотри на него внимательнее. Только осторожно.
Рамиааль хмыкнул, но вновь закрыл глаза и сосредоточился. На сей раз молчал он намного дольше, когда же заговорил, в его голосе слышался гнев:
— Проклятье! Почему же я…
Толстяк испытал сильнейшее желание довольно потереть ладошками и захихикать. Ему нечасто удавалось обставить других дханна, тем более в области магии. Или в вопросе слежки за себе подобными, что означает для них примерно одно и то же.
— Если тебя утешит, я тоже ничего не почувствовал и не заметил. — Шурик все-таки расплылся в улыбке. — Я просто машину и одного из пассажиров узнал. Не сразу, но вспомнил, где их видел.
— Пойдем. — Рамиааль поднялся со скамейки. — Не стоит говорить о серьезных вещах на улице. Мой кабинет куда более удобное и защищенное место.
Уже наверху, в квартире, Шурик поведал кузену о слабенькой ведьме Настасье, ее глупой попытке укрыться от слежки во владениях демона и собственном участии в короткой, но получившей нежданное продолжение истории. Слушали его внимательно. Алла уже успела подзабыть обстоятельства, при которых начальник ее охраны узнал о существовании оккультного мира; Дэвида, старшего помощника и первого из принятых Рамиааля, встревожила слежка, замеченная сразу после убийства одного из побратимов.
— …Одним словом, обнаружил я их по чистой случайности, — подвел повествованию черту Шурик. — Почуял смутно знакомую ауру и решил проверить.
— Дэвид?
— Они не принадлежат к Домам, во всяком случае, знаков клятвы на них нет. — Принятой непонятно когда успел провести короткий анализ наблюдателей и сейчас говорил уверенно. — Энергетика у них чисто человеческая, характерная для старых южноевропейских школ. Этруски, Рим, Греция… Между собой говорят по-итальянски. Думаю, наемники.
Рамиааль оперся локтями на столешницу, сцепил пальцы и принялся мучительно вспоминать, чем же он мог привлечь внимание жителей полуострова-сапога к своей персоне. Помогать память отказывалась.
— Ничего не понимаю, — пробормотал старший демон. — Не за секту же они на меня ополчились?
— Какую секту?
— Да так, ничего особенного, — поморщился Рамиааль. — Время убивал. Провозгласил себя старшим иерархом неаполитанского филиала ордена Дракона Пустоты и собрал двадцать пустых голов под крылышком. Ну разыскал с их помощью пару полезных вещиц… Нет, должно быть что-то еще.
Шурик сложил ручки на животе и принялся активно играть с братом в гляделки. По крайней мере, со стороны это выглядело именно так. В действительности сейчас Рамиааль активно уламывал младшего родича на одну из столь любимых авантюр, а общался мысленно, чтобы в случае отказа не выглядеть в глазах подданных дураком. Выбор у него был не очень велик. Во-первых, Рамиааль мог сообщить о факте слежки хозяину земли, на которой сейчас находился. Но ничего конкретного предъявить наблюдателям он не мог, кроме того, выставил бы себя слабым и боязливым, что на репутации сказывается нелучшим образом. Во-вторых, он мог сбежать домой. Однако над ним еще висел нерешенный вопрос с убитым принятым — к слову сказать, нет ли связи между этими двумя случаями? — и уезжать из Москвы он не хотел.
