— А как тогда его звать? — задумалась девочка. — Маг? Волшебник?
— Никак. Может, тебе и впрямь показалось, — тяжко вздохнул толстяк. — Проверить надо. Я давно хотел на вашу школу посмотреть, заодно и на парня полюбуюсь…
Насчет человеческой системы образования Шурик испытывал чувства неоднозначные, хотя превалировал скепсис. Смущала концепция совместного обучения несколькими наставниками сразу двух, а то и трех десятков учеников. Логически он понимал, что представители короткоживущей, часто плодящейся и с трудом добывающей необходимые для жизни ресурсы расы не могут тратить драгоценное время на обучение собственных отпрысков — и себя любимых — всей совокупности начальных знаний. Поэтому идея создать учебные заведения и собрать в них специально подготовленных людей, чьей задачей станет обучение детенышей нужной базе, в том числе поведению в обществе, казалась достаточно разумной. Но вот исполнение…
Пословица «У семи нянек дитя без глазу» очень хорошо описывает школьную жизнь. Человеческие детеныши фактически предоставлены самим себе, никто за ними не следит. Учителя — а талант педагога столь же редок, как и любой другой, — озабочены своими собственными проблемами и часто относятся к работе формально, ограничиваясь ведением уроков и выставлением оценок. Система образования стандартизована и не учитывает индивидуальных особенностей ученика. Кроме того, жизненный опыт таких «наставников» подчас откровенно недостаточен.
Короче говоря, Ассомбаэль не испытывал желания посещать человеческие школы — рассказов хватило. Он был принципиальным сторонником индивидуального воспитания. Его самого с детства учили всякому, многому и полезному, даже тогда, когда убедились в неспособности использовать дар. Отец, во всяком случае, до самого совершеннолетия подсовывал древние хроники… Хотя и не скрывал разочарования сыном.
— Стало быть, это она и есть? — глубокомысленно заметил Шурик, слегка дернув подбородком в сторону двухэтажного белого здания.
— Ага, — подтвердила Наташка. Она встала на цыпочки, взглядом выискивая назначенную на роль экстрасенса жертву, за что тут же удостоилась замечания:
— Не верти головой — отвалится. Пошли по этажам побродим. Хочу на классы ваши посмотреть.
Колоритная парочка привлекала внимание, даром что к сопровождавшему Наташку телохранителю в школе успели привыкнуть. Но слишком уж необычно они выглядели рядом: низенькая, хрупкая зеленоволосая девочка в школьной форме и мрачный, насупленный, почти круглый толстяк в линялом спортивном костюме. Плохое настроение Шурика объяснялось ранней побудкой и многочисленными шепотками за спиной. Кому приятно, когда в тебя пальцем тыкают?
— Здесь у нас класс химии, — давала необходимые пояснения Наташа. — Только нам ее еще не преподают.
Дханн открыл было рот, чтобы предложить помощь в овладении простейшими реакциями, но вспомнил Аллины когти и быстренько захлопнул его обратно. Все та же жуткая картина заставила молча пройти мимо кабинетов физики и биологии, но возле кабинета литературы поневоле пришлось задержаться — из плавно распахнувшейся двери величаво, словно выплывающий из бухты линкор «Ямато», появилась учительница.
Школьники считали Людмилу Ивановну в целом теткой неплохой, хотя и с закидонами. Примерно того же мнения придерживалось руководство. Специалистом она была хорошим, дети ее слушались, репутация безупречная — чего еще требовать от преподавателя? А разные странности… Ну нравится учительнице русской словесности упражняться со штангой и гирями — так и пусть себе упражняется. Существуют хобби значительно менее приятные для общества или его конкретных представителей. Тем более что страстишке своей Людмила Ивановна отдавалась в свободное от основной работы время, успехов добилась немалых (являлась единственным в городке кандидатом в мастера спорта) и попутно вела кружок, отвлекая детишек от тлетворного влияния улицы.
Училка мгновенно сделала стойку, стоило ей многоопытным взглядом окинуть фигуру Шурика. Несмотря на толстый слой жира, мощные мышцы шеи у дханна просматривались довольно хорошо, поэтому Людмила Ивановна вполне логично заподозрила в стоявшем рядом с Натальей Незвольской — предметом особого внимания всего педагогического состава школы — молодым незнакомцем коллегу. Ибо на бодибилдера, в просторечии качка, Шурик совершенно не походил. Поболтать же с новым человеком, особенно на излюбленную тему, всегда приятно.
— Здравствуй, Наташа, — для затравки поздоровалась Людмила Ивановна. — Разве у вас сейчас не рисование?
— Да, скоро начнется, — подтвердила девочка. — Я хотела дяде Саше школу показать. Дядя Саша, разрешите представить вам нашу учительницу литературы и русского языка Людмилу Ивановну.
— Очень приятно.
— Угу, — кивнул в ответ Шурик.
— Решили посмотреть на место, где учится племянница?
— Что-то вроде того, — согласился дханн. — Интересно стало.
— У нас хорошая школа, лучшая в городе. Охрана, для детишек несколько кружков работает, спортивный зал с различными снарядами. Взглянуть не хотите?
— Не, я к спорту равнодушен, — активно замотал головой Шурик, забросивший тренировки после ухода из родного дома. Воспоминания были столь ужасны, что он предпочел перевести разговор на другую тему: — У вас там крики какие-то раздаются.
— Ничего страшного, — улыбнулась учительница. — Наташа Махно опять поругалась с Антошей Деникиным. Они на прошлой неделе с Лешей Корниловым вдвоем в кино сходили, их там Саша Кутепов заметил, рассказал другу — и с тех пор в классе началась натуральная война.
Шурик не собирался просвещать дочь своей принятой насчет своей природы — по крайней мере, не сейчас, — равно как и разговаривать с искомым Смирновым на ее глазах. Может быть, позднее, но не сейчас. Поэтому от девочки следовало избавиться, и демон стоял, трепался с училкой, не обращая внимания на умоляющие взгляды и подергивание рукава куртки. Наконец-то произошло долгожданное событие — прозвенел звонок. Наташка в расстроенных чувствах пошла на урок, на каждом шагу оглядываясь с насупленным видом. Тепло распрощавшись с неожиданно интересной собеседницей и отказавшись от сопровождающего, Шурик пошел в сторону выхода из школы. Однако, спустившись на первый этаж, он резко изменил маршрут. Воровато оглядевшись, толстяк поразительно тихо забежал в туалет, где снял со стены обычное, в гнусной пластиковой рамочке зеркало. Совершив сей акт клептомании, он спрятал добычу под курткой и, довольно насвистывая, направился в местный садик. Территорию школа занимала большую, огороженную чугунной оградой, поэтому укромный уголок нашелся быстро.
Перед тем как присесть на укрытую в тенечке скамейку, Шурик пристально осмотрел окрестности. В школу он приехал, собираясь проверить Наташкин рассказ, и свидетели проверки ему были совершенно не нужны. Он вообще собирался до поры до времени свести возможность утечки информации к минимуму, поэтому даже не затребовал у Олега фотографии Смирнова и вообще планировал все сделать самостоятельно. Кроме того, задуманное толстяком в глазах прочих дханна выглядело чем-то неприличным. Его раса почти не использовала артефактов, считая их принадлежностью слабых человеческих магов. Поэтому Шурик, вынужденный самостоятельно изучать и применять эти искусственные «подпорки» для мастерства — коль природные способности регулярно сбой дают, — старался по мере возможности своих действий не афишировать. Если бы предстоящий скромный ритуал увидели живущие в городке маги, репутация толстяка могла бы пострадать.
