– Она хотела сказать: курс развлечения, – продолжала Снегурочка, – а случайно сказала: курс лечения. Вот и все. Заявок на развлечения нету?
– Нету… – ответил я. И повесил трубку.
То, что я не хотел развлекаться, видимо, огорчило моего покровителя Деда-Мороза, и он решил доставить мне удовольствие сам, по собственной инициативе, чтобы я позабыл о своих хоккейных неприятностях.
Правда, преподнесен был подарок волшебника в несколько необычной форме, – папа торжественно усадил меня на диван и сказал:
– Слушай! Мама сообщит тебе от нашего общего имени нечто очень и очень важное.
– Безобразие! – начала мама. – Ты не съел еще всех пряников и конфет?! Чтобы навести порядок в этом деле, мы решили, что я не буду отныне готовить завтраки, обеды и ужины: нельзя отвлекать тебя от основной пищи! – Она указала на мои пакеты. – Нельзя портить тебе аппетит! Мы с папой будем питаться в столовой или в кафе, которое у нас на первом этаже. А для тебя мы разработали особое меню. Я отпечатала его у себя на работе на пишущей машинке…
Слушай внимательно! На завтрак у тебя теперь будут мятные пряники с кофе. Обед будет, конечно, из трех блюд: на первое – пастила, на второе – тульские пряники, а на третье – медальки из шоколада. На ужин – медовые пряники с чаем!.. И не вздумай нарушить или хоть чутьчуть изменить это меню! Слышишь, Петр?
И тут я понял, что ни один волшебник на всем белом свете не сможет сделать так, чтобы я повелевал своими родителями, – всегда и всюду они будут командовать мной.
«Но пусть их команды и повеления всегда будут такими, как сейчас», – мечтал я.
Все шло прекрасно! «Буду есть что захочу! – торжествовал я. – Буду ходить куда захочу!» На радостях мне вдруг очень захотелось пойти в цирк, и я снова набрал две двойки.
– Заказ принят! – ответила внучка Деда-Мороза. – Номер заказа: один дробь семь. Приняла и оформила Снегурочка.
СЕГОДНЯ В ЦИРК МЫ ПРИШЛИ НЕ ЗРЯ!..
Я уже привык поздно вставать. Сквозь сон я слышал, как мама упрекала папу:
– Топаешь своими ножищами! А он не должен слышать, что мы так рано поднимаемся: нельзя подавать ему дурных примеров!
Папа снимал ботинки и ходил по комнате в носках и на цыпочках.
Будильник в нашем доме по приказу мамы онемел и просто молча показывал время, как самые обыкновенные безголосые часы.
Но в то утро мама сама разбудила меня.
– Петр, – шепотом сказала мама, – ты окончательно не просыпайся: тебе еще спать да спать! Но я не могу уйти на работу, не предупредив тебя о том, что в цирке бывает несколько представлений в день… Если понравится, можешь остаться и на второе и на третье.
Когда Дед-Мороз успел сообщить маме, что я собираюсь в цирк? И почему она не спрашивает, на какие деньги я туда пойду? И не волнуется, как я туда доберусь, хотя цирк находится совсем в другом конце города?
Никто, конечно, не смог бы ответить мне на эти вопросы. Да и вообще, когда дело касается сказки, лишних вопросов лучше не задавать.
Днем, выйдя на улицу, я не успел даже подумать, на чем бы мне добраться до цирка… Я не успел об этом подумать, потому что прямо к подъезду подкатил тот самый пустой троллейбус с дощечкой «В ремонт!» на заднем стекле.
В нашем доме, на третьем этаже, жил один большой начальник, директор завода. За ним каждый день приезжала машина, которую в доме называли «персональной». Это слово почему-то произносили негромко, вполголоса. Тот легковой автомобиль марки «эмка», высокий и прямой, точно карета с мотором, сейчас не пустили бы на центральные улицы нашего города, как не пустили бы какую-нибудь старую телегу. Но в то время «эмка» казалась мне роскошным автомобилем. Иногда большой начальник катал ребят в своей персональной машине: взрослых людей в ней, кроме шофера, помещалось не больше четырех, а нас, ребят, набивалось по семь или даже по восемь человек. Ну, а в моем персональном троллейбусе могли бы уместиться десятки пассажиров, но ехал я в нем один-одинешенек.
Мне очень хотелось, чтобы ребята или хотя бы взрослые соседи увидели, как я сажусь в свой персональный троллейбус. Но уж так всегда получается: если хочешь, чтоб тебя увидели, то как раз в эту минуту рядом никого не оказывается. Только один незнакомый пешеход сказал другому:
– Посмотри-ка, здесь теперь сделали остановку троллейбуса!
Я повернулся и гордо сообщил:
– Здесь нет остановки. Это за мной приехали!..
И поднялся по ступенькам навстречу той же самой приветливой кондукторше.
Как и в первый раз, кондукторша стала предлагать мне:
– А не пересядешь ли ты лучше вперед, поближе к водителю? Там меньше трясет. А не перейдешь ли ты лучше на другую сторону? Там солнце не бьет в глаза. А может быть, ты хочешь посидеть на моем, на кондукторском месте?
Я уже не стеснялся доброй кондукторши. К тому же путь был более долгим, чем в первый раз, и я успел прогуляться по всему троллейбусу: посидел возле кабины шофера, и на кондукторском месте, спиной к окну, и под белой табличкой «Для пассажиров с детьми и инвалидов». А троллейбус катил вперся без всяких остановок, и даже светофоры светили ему всюду своим самым нижним, зеленым, глазом: наверно, Дед-Мороз считал, что на моем пути к развлечениям не должно быть никаких препятствий!
Никаких!..
– До скорой встречи, – прощаясь, сказала кондукторша.
«Ага, значит, она приедет сюда за мной после представления», – сообразил я. Спрыгнул на тротуар, побежал к цирку, и тут услышал за спиной голос какого-то гражданина:
– Когда это здесь пустили троллейбус?
– Не знаю, – ответил другой. – Должно быть, поставили столбы, провели провода и пустили.
– В том-то и дело, что никаких проводов нету! Посмотрите-ка вверх! Посмотрите!
На тротуаре уже собрались любопытные. Я вместе с ними задрал голову вверх: никаких проводов действительно не было.
– А теперь взгляните туда, взгляните! – не успокаивался все тот же гражданин.
Я вместе с другими повернулся в ту сторону, куда он изумленно тыкал пальцем, и увидел вдали свой персональный троллейбус, длинные «усы» которого свободно болтались, словно плясали в воздухе над крышей.
– Никогда не видел ничего подобного, – протирая глаза, сказал какой-то старичок. – Чтобы троллейбус ездил без проводов, как автобус…
– И не грузовой троллейбус (тот и без проводов может на одном моторе), а самый обыкновенный, пассажирский… Не-во-о-бра-зи-мо! – медленно произнес гражданин в шляпе. И надел на нос очки, чтобы получше разглядеть это чудо.
«И не то еще увидите, если я захочу вас удивить! Стоит только мне зайти хотя бы вон в ту автоматную будку, набрать две двойки и попросить Деда-Мороза…» – с этими мыслями, счастливый и гордый, я покинул прохожих, не привыкших вот так запросто, прямо на тротуаре, встречаться со сказкой.
