Почти три недели все висело на волоске. Нам пришлось бросать в бой все, до чего мы только смогли дотянуться, даже понесшие большие потери и практически не успевшие восстановить боеспособность конные корпуса. Кондратенко похудел и осунулся. Но почти все попавшие в окружение войска удалось вывести на рубеж Висла — Сан, где уже готовили оборону переброшенные, в том числе и с Австрийского фронта, армии, составленные из первоочередных корпусов.
Вот так, в течение всего лишь полутора месяцев, мы не только потеряли кусок своей территории, но и еще почти десять боеготовых корпусов. Ну или как минимум считающихся таковыми. Нет, реальные безвозвратные потери составили около шестидесяти пяти тысяч человек. Причем, как мы рассчитывали, около сорока тысяч не погибли, а попали в плен. Ибо большая часть потерь пришлась на раненых, которых мы не успели эвакуировать. То есть у нас еще существовал шанс когда-нибудь, после окончания войны, получить этих людей обратно. Но как организованная сила десять корпусов перестали существовать. Их теперь предстояло организовывать и вооружать заново.
Потери немцев составили, по нашим прикидкам, приблизительно такое же число, хотя их безвозвратные потери были представлены в основном убитыми и искалеченными.
Так что весной 1915 года немцы довольно жестко показали нам, кто здесь пока хозяин. Несмотря на всю нашу подготовку, вооружение, лучшую насыщенность пулеметами и так далее. Немецкий Ordnung перебил всё…
Апрель прошел с переменным успехом. Мы предприняли пару местных наступательных операций, которые немцы успешно отразили. Немцы попытались провести несколько кавалерийских рейдов, чего уже не позволили мы. Союзники, облажавшиеся с первой попыткой прорваться через Дарданеллы силами исключительно флота, спешно готовили десантную операцию. А двадцатого числа австрийцы при мощной поддержке немцев начали наступательную операцию в восточной Венгрии, где наши войска, не удержавшись на первой линии обороны, стали медленно отходить к Карпатам. Впрочем, там никаких намеков на такую же катастрофу, которая постигла нас в Царстве Польском, не было. Просто слишком уж много войск мы сняли с Австрийского фронта, затыкая дыры на Германском. Вот и пришлось, огрызаясь, отходить на уже подготовленные позиции в Карпатах. Ну да австрияк — не германец, остановим…
А 16 мая немцы начали новое наступление под Варшавой, впервые в мире применив боевые отравляющие вещества. История Первой мировой войны окончательно пошла наперекосяк. Здесь не суждено было появиться иприту
[22]
, зато появилась «варшавская отрава»…
Немцы сумели в первый же день прорвать фронт и к 19 мая окружили Варшаву, поймав в ловушку почти сорок тысяч наших солдат. Остальные же войска откатывались на запад. Ужас рядовых перед «варшавской отравой» был настолько велик, что иногда достаточно было кому-то заорать о том, что «германец варшавскую отраву пустил», чтобы целые подразделения покинули свои позиции. Впрочем, нам повезло, что в этот раз наступательный потенциал у немцев оказался не слишком велик — в первую очередь из-за того, что они так до конца и не справились с транспортным хаосом в своих тылах, устроенным нами в кампанию четырнадцатого года. Более того, он еще и усугубился, когда немцы перешли границу Российской империи и перед ними во весь рост встала проблема другой железнодорожной колеи, доведенная до предела тем, что нам удалось при отступлении угнать с захваченной немцами территории практически весь подвижной состав. Так что они просто не успели накопить достаточно боеприпасов для долгого наступления, и потому оно быстро выдохлось. Фронт стабилизировался всего в восьмидесяти верстах восточнее Варшавы.
Варшавская крепость продержалась до конца июля, несмотря на еще три газовые атаки, которые, кроме всего прочего, привели к массовым отравлениям среди мирного населения города. Правда, погибших как среди военнослужащих, так и среди мирных граждан было не так уж много: за все три атаки не более тысячи человек, но ненависть к себе этими атаками немцы возбудили бешеную. Да и страх перед «варшавской отравой», после того как немцы, применив ее дважды, так и не смогли взять Варшавскую крепость, в войсках изрядно уменьшился. Дважды, потому что после третьей остатки гарнизона крепости, почти исчерпавшие боеприпасы, пошли в штыковую, опрокинув и рассеяв многократно превышавшие их по численности немецкие части. Так что и этот мир получил свою «атаку мертвецов»
[23]
Из Варшавы, правда, в тот раз не удалось вырваться никому из русских солдат, но, как выяснилось много позже, почти четыре тысячи человек варшавяне укрыли в своих домах. Ну и, кроме того, немецкие газовые атаки принесли еще один неожиданный бонус. После гибели своих земляков от немецких газовых атак поляки сделали окончательный выбор, с кем и против кого они будут драться в этой войне. И затея немцев с австрийцами создать Польский легион окончилась полным провалом — за полгода усилий им удалось заманить туда всего около трех сотен человек…
К концу июля положение в общем и целом стабилизировалось. Австро-немецкие войска были остановлены на Карпатских перевалах, где местность совершенно не подходила для применения газов, а эффективность артиллерийского огня сильно снизилась вследствие особенностей рельефа и геологии. На Германском фронте у нас, в основном вследствие наращивания промышленностью производства крупнокалиберных орудий и доведения числа бомбардировщиков до почти семисот единиц, при не слишком значительном противодействии немецкой авиации наконец что-то начало получаться с контрбатарейной борьбой. Ну и в войска начали поступать первые противогазы. Кроме того, вера немецких войск в новое средство вооруженной борьбы, как и желание их генералов пользоваться отравляющими веществами, изрядно убавились. И произошло это после одного крайне неприятного для них эпизода, когда наша авиация разбомбила прибывший на станцию Дембе-Вельке эшелон с пятью тысячами баллонов хлора, вследствие чего облако этого газа накрыло немецкие тыловые подразделения и позиции тяжелой артиллерии. Точного числа немецких потерь от их же собственного газа мы установить не смогли, но по приблизительным оценкам они составили не менее двенадцати тысяч человек, среди которых, кстати, были три генерала…
