– Приезжай, черт с тобой! – почти весело сказал
он. – Адрес знаешь?
С этим Виктором Алька в конце концов ввязалась в нехорошую
историю и едва выпуталась из нее, заодно получив подтверждение одному своему
наблюдению – странному, почти мистическому. Ангел-хранитель, так бережно
ведущий Альку по ее бестолковому пути, летал только над Москвой. По какой-то
причине он отказывался выполнять свою работу за ее пределами. Во всяком случае,
после нескольких совпадений Алька совершенно уверилась в том, что вся ее
удачливость испаряется, стоит только ей уехать из столицы, что уж говорить о
других городах! Нет, на Альку не обрушивались беды, но она теряла способность
выходить сухой из воды и даже физически становилась куда уязвимее. Поразмыслив
немного и не найдя этому никаких объяснений, Алька решила принять все на веру и
по возможности за границами любимого города вести себя так, чтобы не возникало
нужды в обращении к ангелу-хранителю.
– У нее нет родных за пределами Москвы – это
раз. – Перигорский загнул длинный коричневый палец. – Все ее деньги,
карточки, ключи и прочее остались у нас, что затрудняет ей передвижения, –
это два. И Рокунова считает, что удача ей изменяет, когда она уезжает из
Москвы, – это три.
– Откуда вы знаете о третьем пункте? –
заинтересовался Илюшин.
– Сама проболталась. Как-то мы вполушутку-вполусерьез
говорили о том, чтобы построить еще один комплекс типа «Артемиды», но
вынесенный из Москвы к Королеву. Тогда она и сказала, что побоится работать так
далеко. У меня хорошая память на такие детали. Кстати, Макар Андреевич, что
было в вашем портмоне, которое она позаимствовала?
– Деньги, банковские карты. Карты я заблокировал, а
денег было немного, не больше пяти тысяч.
– Да, на это она не разбежится. Итак, господа сыщики, я
слушаю. Какие будут предложения?
– Ловить ее надо, вот какие предложения… –
прогудел Степаныч. – Сколько уже времени ваши орлы прочесывают район, где
она вышла из машины?
– Час, – откликнулся Лямин.
– Да она могла у знакомых спрятаться как нечего
делать! – возбужденно бросил Николай. – И будет сидеть в квартире еще
сутки, носа не высовывая.
– Нет у нее знакомых в этом районе, – отрезал
Бабкин.
– Откуда такая уверенность?!
– Ты слушал, что здесь было сказано, или болячку
ковырял? – Сергей заговорил напористо и зло: парень ему очень не нравился,
и он решил прекратить бунт в зародыше. – Девчонку высадили из машины!
Высадили! А не сама она вышла и пошла к подружке.
– Ну так поймает новую машину и доедет до
подружки! – менее уверенно возразил Николай.
– Вряд ли, – ответил вместо Бабкина начальник
охраны. – Мы же девочек тщательно проверяем, чтобы не дай бог чего… И
телефончики первое время прослушиваем… Тем более Рокунова только полтора месяца
как устроилась. Так что анкетка, полиграф, все дела… Короче, подружек у нее
две, и к обеим я уже по человечку направил.
– У мужика своего спрячется, – пожал плечами
парень.
– Да вроде нет у нее мужика, одна живет.
Илюшин, которому давно хотелось вмешаться, не выдержал.
– Значит, так, – сказал он негромко, и все
обернулись на него. – Игорь Васильевич, вы разрешите, я кратко обрисую
план дальнейших действий?
– Пожалуйста, пожалуйста…
– Версий более чем достаточно. Первая: Микаэлла Костина
услышала или узнала что-либо о ком-то из клиентов, и тот решил, что она опасна
для него. Вторая: ее убили в сексуальной игре, скорее всего, случайно,
поскольку она специализировалась на садо-мазохистском направлении. Третья:
кто-то из девушек решил убрать конкурентку. Саша, положение «старшей русалки»
давало Костиной какие-то привилегии?
– Да, конечно, – живо отозвался Саша. –
Например…
– Неважно, – остановил его Илюшин. – Об этом
потом поговорим. Достаточно того, что одна из девиц могла захотеть для себя
того же. Или приревновать Микаэллу к одному из гостей.
Перигорский шумно вздохнул за столом.
– И, наконец, наиболее очевидная версия: убийство
совершено Рокуновой из мести. Есть показания ее и двух других девушек – из них
очевидно, что убитая третировала Рокунову и унижала ее. Это вполне могло стать
мотивом.
Макар сделал паузу, но дополнять его или противоречить ему
никто не стал.
– Соответственно, расследование ведем по двум
направлениям, – продолжил он. – Первое – прежнее: работаем в самом
клубе со всеми свидетелями и уликами. Кстати, поиск в гроте погибшей что-нибудь
дал?
– Нету там ничего, – ответил Степаныч. –
Следы в песке искать – бесполезное дело.
– А что с орудием убийства?
– Вот как раз сказать хотел… – Оперативник был
неспешен. – Веревочка принадлежала погибшей, и взяли ее из сундука с
украшениями. Эксперт сейчас ее изучает, крутит-вертит в разные стороны, но
чтобы можно было с нее чьи-то пальчики снять – это сильно мне сомнительно.
Хотя… Может, и повезет.
– Ясно. Юрий Степаныч, выделите человека для
сопоставления показаний свидетелей. Пусть составит таблицу, расчертит по
минутам: кто, где, во сколько находился. Время убийства примерно известно, так
что, надеюсь, мы сумеем исключить кого-то из оставшихся семерых из списка
подозреваемых. В общем, не мне вас учить. Еще двоим придется искать возможные
пересечения между клиентами и убитой. Игорь Васильевич, – он обернулся к
Перигорскому, – это реально?
– Вы хотите сказать, что понадобятся биографии клиентов
и… э-э-э… подробный жизненный путь Микаэллы?
– Именно. Шанс, что пересечение найдется, крайне мал,
но пренебрегать им нельзя. Итак, первое направление – это работа в «Артемиде».
Второе направление – поиск Рокуновой. Пока что она является наиболее вероятной
подозреваемой. Сергей, возражения?
Бабкин отрицательно качнул головой:
– Никаких возражений. Только один вопрос. Уже сейчас
Рокунову ищет десять человек. Ее «дело» прочитали, вытащили оттуда все
имена-фамилии, организовали «встречи». Что ты хочешь сделать еще?
– Еще я хочу ее найти, – отрезал Илюшин. –
Как сказал один умный человек, если вам нужно прыгнуть на десять метров в
длину, то не ищите десять прыгунов, каждый из которых прыгнет на метр, –
ищите одного, который прыгнет на десять. Так что мне нужен человек, который
поймет, что она предпримет дальше. Просчитает ее шаги. И поймает.
– И у вас есть такой человек, Макар Андреевич? –
недоверчиво спросил Перигорский.
– Есть. Я сам.
Наступило молчание, в котором все услышали, как обиженно
фыркнул начальник охраны.
– Вадим, я ни в коем случае не ставлю под сомнение
профессионализм ваших людей, – тут же отреагировал Илюшин на невысказанный
упрек. – Но сейчас требуется нечто иное, чем прочесывание района и сидение
под окнами у подруг Рокуновой.
