– Потому что Игорь Васильевич не прислушался к ее
мнению, когда выбирали новую девушку взамен Сони – той русалки, которая
работала до меня. Скажу честно: платят здесь очень хорошо. Очень! Микаэлла
привела свою знакомую, но та была брюнеткой, а Игорь Васильевич решил взять
блондинку, и приняли меня.
– Почему?
– Потому что джентльмены предпочитают блондинок, –
улыбнулась Алька. – А на самом деле не знаю. Я ведь не видела ту девушку,
подругу Микаэллы. Может быть, у нее подготовка была недостаточно хорошей для
того, чтобы плавать туда-сюда… Ведь это не так просто, как может показаться.
– Мне совсем не показалось, что это просто… –
проворчал Бабкин, вспомнив, как они ныряли вместе с Сашей и ему едва хватило
воздуха.
– Вот видишь! – тут же подхватила она. – Ты
это понял, а многие не понимают! Думают, что плавать по тоннелю из одного озера
в другое, задерживая дыхание, это ерунда! Ты знаешь, что мы не должны надевать
маски, ведь это разрушает иллюзию?
– Догадываюсь.
– А гости, разумеется, надевают, если хотят. И если они
решили поплавать с русалкой, то это может быть очень тяжело и утомительно… Не
зря же у каждой из нас разряд по плаванию. Другие просто не справились бы с
этим.
– Ясно. Скажи…
Бабкину пришлось прерваться на полуслове: в дверь постучали,
и вошел Илюшин.
– Не помешал? – осведомился он. – Серега, я
на минуту.
Он положил на стол бумаги, непринужденно присел на его
краешек, не обращая внимания на Альку. Она внимательно, почти жадно наблюдала за
обоими.
– Вторую строчку смотри, – посоветовал Макар
вполголоса.
Бабкин поднял на него глаза, покачал головой.
– Шо, опять?? – спросил он с комическим ужасом в
голосе.
– Именно. Даже не могу сказать, облегчает это нашу
задачу или усложняет.
Он наклонился ближе к Сергею и заговорил так тихо, что Алька
различала только неразборчивое бормотание. Но ее не интересовало содержание их
разговора. Она следила за другим: за мимикой, за жестикуляцией, за расстоянием,
на которое старший позволил приблизиться младшему… «Они не просто приятели, они
друзья! Мальчики, окажитесь голубыми, а? Пожалуйста!» Но Алька уже видела,
что они не геи. Впрочем, это не являлось препятствием… В уме ее созревал дикий,
рискованный, жестокий план. Для его осуществления обязательны были два условия:
второй сыщик должен уйти, и она должна узнать, где можно будет быстро найти
его. «Почти невыполнимо…»
– Ладно, заканчивай и приходи, – сказал
светловолосый парень по имени Макар, и Алька едва не дернулась от охватившего
ее волнения: он уходит!
– А где Женька с Оксаной? – как можно естественнее
поинтересовалась она.
Макар обернулся к ней, и ей стало не по себе от его взгляда.
Серые глаза, очень умные, оценивающие… Взгляд такой, будто ему по меньшей мере
сорок, а не двадцать шесть.
– Мне хотелось узнать, отведут меня потом к ним или
нет? – заторопилась объяснить Алька.
– Отведут, – кивнул сыщик. – Я хотел
поговорить со всеми вами. Так что, наверное, я и отведу.
Она благодарно улыбнулась, и он улыбнулся в ответ.
Когда дверь за ним закрылась, мозг Альки бешено заработал.
Сейчас ей нужно выверять все, каждую мелочь. Слишком многое поставлено на
карту, чтобы она могла допустить небрежность.
– Знаешь, Сергей, я кое-что вспомнила, – медленно
сказала она, хмурясь, будто вспоминая. «Не переигрывать!»
Он вопросительно посмотрел на нее. Алька потерла висок,
невидящим взглядом уставилась на стену за спиной сыщика.
– Нет… – наконец в нерешительности выговорила
она, – это, наверное, не имеет значения.
– Что ты вспомнила?
– Микаэлла очень интересовалась личной жизнью наших
гостей. Ей нравилось думать, что она осведомлена обо всем, и чувствовать себя
хозяйкой положения. Всем нужны иллюзии: кому-то – русалки, кому-то – ощущение
собственной значимости… Конечно, напрямую она ничего не смела у них спрашивать,
но о чем-то клиенты проговаривались сами, а что-то она, как мне кажется,
подслушивала.
– У нее была такая возможность?
– Я про это и хотела тебе сказать… Ты же видел коридор,
который ведет вниз, к гротам? Там много сюрпризов и таких фокусов, о которых не
знаем даже мы. Один из них – это «кастрюлька».
– Про «кастрюльку» мне рассказали. Это бассейн с
горячей водой.
– Да, но дело не в этом. Микаэлла как-то сказала мне,
что если в нем нет воды…
Алька замолчала.
– Если в нем нет воды, то что? – терпеливо спросил
Сергей.
Она быстро осмотрелась вокруг, словно сообразив что-то.
Затем покачала головой.
– Я могу показать, – тихо сказала она. – Это
просто. Господи, я, кажется, поняла, как все было!
Бабкин хотел что-то сказать, но Алька вскочила, испуганно
приложила палец к губам и умоляюще замотала головой.
– Когда твой друг вернется? – торопливым шепотом
спросила она.
– Минут через пять-десять. А что?
– Нам, наверное, нужно подождать его… А потом я покажу
вам, из-за чего убили Микаэллу. Если только за это время они не догадаются…
– Пошли сейчас, – прервал ее Бабкин. –
Покажешь, в чем там дело.
Он сунул телефон в задний карман и решительно направился к
двери.
Когда они вышли, девушка спряталась за его спиной и схватила
Сергея за руку так, что он охнул от боли.
– Ой, извини! Мне показалось, там кто-то есть!
– Никого там нет. – Бабкин на всякий случай
заглянул за угол. – Успокойся.
До залы, из которой вниз, к пещерам, вел лабиринт из
красного камня, они дошли, никого не встретив по дороге. Оказавшись перед
дверью, за которой начиналась лестница, Алька вдруг сообразила, что у нее с
собой нет ключа, и похолодела. Ключ остался в костюме русалки… Почти не надеясь
на успех, она положила ладонь на холодную плиту, толкнула – и та неожиданно
подалась под ее рукой. Алька облегченно выдохнула.
– Ты чего застыла? – проворчал сзади сыщик. Его
огромная тень падала на кривые ступени, грубо вырубленные в скале.
– Иду, – сказала Алька и легко скользнула вниз,
навстречу дрожащим светильникам, почти неотличимым от факелов.
Когда Илюшин, вернувшись, обнаружил пустой будуар, первым
его побуждением было позвонить Бабкину. Однако, подумав, он решил подождать
несколько минут: наверняка у Сергея были веские причины для того, чтобы уйти
вместе с девушкой. Поэтому когда дверь почти бесшумно приоткрылась, он встал со
стула, собираясь поинтересоваться, где друга черти носят, но осекся: в комнату
вошел не Бабкин, а Алла Рокунова. Что-то в выражении ее лица изменилось по
сравнению с той испуганной блондинкой, которую он видел пятнадцать минут назад,
и Макар нахмурился, пытаясь осознать перемену.
