Герцог покрутил покрытое искусной гравировкой кольцо, опоясывающее подзорную трубу, и гномское волшебство словно приблизило его взор к отчаянно обороняющемуся форту, окутанному клубами дыма. В тех местах, где защищающие древесину от огня волшебные чары не выдержу бесконечного потока горящих стрел, форт пылал бьющимся на ветру пламенем. Остальные участки крепостной стены едва удавалось разглядеть под облепившими их змеиными языками. Тысячи желтолицых коротышек густым потоком карабкались по штурмовым лестницам, подгоняемые безумной эйфорией бродящего в крови зелья Хфат-хут.
Стоящие на башнях катапульты беспрерывно метали в к’Зирдское море груды камней и острые глыбы, и огромные копья баллист с хищным свистом врывались в толпу змеиных языков, пронзая насквозь и насаживая на себя сразу десяток песочников. Кожа на руках растягивающих натяжные канаты расчетов висела кровавыми лохмотьями, но люди упорно продолжали делать свое дело, уже не столько удерживая форт, сколько сражаясь за собственные жизни. Лучники разили появляющихся наверху штурмовых лестниц врагов, давая возможность вооруженным раздвоенными шестами воинам отталкивать от стен лестницы, опрокидывая их наземь вместе с лезущими к’Зирдами. Два десятка боевых магов, стоящих в Пентаграммах Силы в центре форта, плели мощные заклятия, бушующими стихиями отсекая змееязыкое море от крепостных стен. Отряд воинов с ростовыми щитами в руках защищал чародеев от стрел, сыплющихся с неба почти непрерывным потоком. Четверо Лазурных волшебников находились на вершинах сторожевых башен и могучими заклятиями били в бесконечное море атакующих туменов. Вокруг форта взрывались Боевые Пульсары, кипели Стены Огня, полыхали струи и веера пламени, сверкали Ветвистые Молнии.
К’Зирды гибли сотнями, но едва очередное заклятие превращало в дымящиеся куски обугленной плоти рвущийся к форту отряд, как его место тут, же занимал другой. Герцог обреченно взирал на битву. «Это подобно бросанию в море огромных камней, — мрачно подумал он. — Камень падает, образуя в воде огромную яму и поднимая фонтаны брызг, и на короткий миг возникает ощущение, что море получило серьезную рану. Но спустя мгновение воды смыкаются над упавшим валуном, и бурлящая морская поверхность не несет и малейшего следа от пробитой каменным исполином бреши. Именно так сейчас выглядит к’Зирдская атака под ударами магов. Мощнейшее волшебство не в силах поглотить бесчисленные массы змеиных языков. Сколько туменов Хон Им Пах положил у стен форта за день? Десять? Двадцать? Вот только задних рядов его войска по-прежнему не видно…»
Штурмовые отряды песочников прорвались одновременно в нескольких местах, и на стенах форта закипела рукопашная. Номфор обернулся к адъютанту и повелел:
— Отдайте сигнал применить Огненные Смерчи. — Он вновь прильнул к подзорной трубе. — Иначе форт не удержать.
С обзорной башни Раканны зазвучал боевой рог, и едва заметный в чадящем дыму сигнальщик форта вскинул свой рог, дабы повторить звуковую команду. Он начал выдувать сигнал, но тут, же упал, сраженный сразу несколькими стрелами. Кто-то из солдат, прикрываясь щитом, подобрался к его телу и, подобрав рог, протрубил команду, перекрывая какофонию боя. Стоящие на сторожевых башнях Лазурные Маги переглянулись и одновременно вскинули вверх руки, шепча слова заклятия ужасной силы. Песочники заметили их жест и принялись осыпать волшебников роями стрел. Тяжеловооруженные щитоносцы сомкнулись перед чародеями, закрывая их от смертоносных потоков, и несколько воинов рухнули наземь, пронзенные попавшими в сочленения доспехов стрелами. Остальные солдаты плотнее сомкнули ряды и остались стоять под градом стрел, подобно прибрежным рифам в пенящемся прибое, отражая собой сотни метательных снарядов.
Спустя десять ударов сердца перед фортом, прямо в гуще атакующих песочников, одна за другой выросли четыре огненных воронки. Две из них двинулись в обход крепости навстречу друг другу, выжигая в беснующемся море змеиных языков широкие дымящиеся просеки, остальные поползли в глубь вражеского войска, дабы отсечь от форта непрекращающийся поток атакующих. Завывающие вихрями пламени Огненные Смерчи пожирали на своем пути все: к’Зирдов, лошадей, трупы, обломки выпущенных баллистами камней и сломанное оружие, оставляя за собой сплошное окутанное чадящим дымом пожарище. Военачальники песочников быстро поняли, что, пока бушующие пламенем воронки не погаснут, они могут испепелить любое количество воинов, и прекратили атаку. Вестовые пронзительно завизжали команды, и грязно-желтое море атакующих отхлынуло от форта. Герцог Номфор проводил их взглядом подзорной трубы до самых начальных позиций, после чего сложил трубу и обернулся к стоящему неподалеку немолодому волшебнику в богато расшитой Мантии Резонанса.
— Милорд Хэйканор, не сочтите за труд открыть портал в придорожный форт, — произнес он. — Я желаю лично осмотреть последствия штурма.
Синий Маг коротко кивнул и зашептал заклинание. Герцог исподволь разглядывал его, стараясь понять, как же его венценосный брат Домелунг умудряется различать магов-близнецов. Они родились похожими Друг на друга, словно две капли воды, и даже потенциалы их волшебных сил оказались абсолютно равными. Когда встал вопрос о том, кому из них быть Верховным Магом Авлии, выбор Короля пал на Валтанора исключительно по формальным соображениям: он был старше Хэйканора на полторы минуты. Других различий между ними не имелось, весь королевский двор регулярно путал Синих Магов, чем они частенько пользовались в юные годы. К счастью, в совершенно безобидных целях обычно это оказывалось сопряжено с изрядной долей юмора, ибо могучие чародеи-близнецы имели веселый и добродушный нрав. И только Домелунг безошибочно распознавал их с единственного взгляда. Причем брат клялся ему, что никаких магических подсказок близнецы специально для Короля не подавали.
Стоящий сейчас напротив Номфора волшебник ничем не напоминал одного из тех жизнерадостных чародеев. Его лицо несло на себе печать усталости, грусти и мрачной решимости, ничем не отличаясь от выражений лиц стоящих вокруг генералов или замерших на городских стенах солдат. Маг был облачен в Мантию Резонанса, на его голове тускло поблескивала хрусталем волшебных кристаллов Диадема Силы, в руках он держал Посох Сверхпроводимости. Сие снаряжение чародея было результатом работы гномских мастеров, являлось необычайной редкостью и обладало поистине невероятной ценностью. Лучше подготовиться к сражению магу просто невозможно. Позади него, на небольшом столике, в раскрытом резном ларце лежали два могучих эльфийских артефакта: узилище Ашк’Харра, место заточения души жуткого демона, источник магической энергии огромной силы. Синие Маги приготовили для решающей битвы все, что только имелось в их распоряжении. Вот только поможет ли это теперь… Известия о том, что Хэйканор извлек из хранилищ Башни Узилища демонических душ, дабы обрушить их силу на к’Зирдов, весьма укрепили боевой дух армии. Но на лица близнецов улыбки так и не вернулись. Ходят слухи, что они тайно просили военной помощи у Эльфов, но надменные Дети Богов отказали, сославшись на незначительность человеческих бед.
Арка врат вспыхнула магическим сиянием, и телохранители Номфора молча скользнули внутрь портала. Герцог прошел следом. Выход волшебного перехода открылся в самом центре крепостного двора, недалеко от позиций боевых магов. Номфор скользнул взглядом по истлевшим Пентаграммам Силы, лениво рассыпающимся под дуновениями ветра на тонкие струйки пепла. Самих Зеленых чародеев здесь уже не было, лишь несколько солдат под руки вели только что сошедших со сторожевых башен Лазурных волшебников. Маги едва стояли на ногах от усталости. Герцог оглядел форт. Измученный гарнизон пытался подготовить крепость к следующему штурму. С залитых кровью стен сбрасывали трупы, из защитных навесов выдергивали застрявшие стрелы, лебедки поднимали на башни заряды для баллист и катапульт. В дальнем углу, в наскоро оборудованном лазарете, десяток Оранжевых волшебников творил целительные чары, облегчая муки раненых.
