Так и оказалось — Хорек и Гиря легко подцепили автомобиль, лебедки выдернули его из кораллового плена, потащили наверх. Но этой добычей не ограничились — ныряльщики разыскали на дне туши акул, набросили петли, привязали к машине. А потом настало время колокола. Его поднимали очень медленно — механизм главной лебедки не позволял проделывать это быстрее. Оно и к лучшему: если на таких глубинах скорость не так важна, то на больших торопиться не следует. Спешка может привести к кессонной болезни у водолазов.
Появилась еще одна акула. Колоколом она не заинтересовалась — целенаправленно направилась к автомобилю. Описала возле него несколько кругов, затем ушла, чтобы через минуту вернуться, быстро накинуться на тушу одной из родственниц, остервенело рвануть с такой силой, что веревка не выдержала. Добыча ушла на дно, торжествующая хищница — следом.
С потерей пришлось смириться: опускать клетку не на чем — лебедка занята колоколом. Да и долгое это дело — на сбор колонны труб немало времени уходит. А жаль: акула — это неплохое мясо и хрящи, деликатесные плавники и ценная кожа.
Машина оказалась «фольксвагеном» не первой молодости. В багажнике ждал приятный сюрприз: богатый набор инструментов. Огромное спасибо неведомому хозяину — очень выручил.
Автомобиль решили не разбирать на месте — оставили под днищем. Это не сильно мешает движению корабля, и «вандалы» смогут работать на ходу. Неплохо бы, конечно, задержаться и вдумчиво изучить окрестности буя, но за день не управиться, а их ждут на острове.
Не стоит жадничать — трофеи и без того невероятно богаты.
* * *
Ночью не обошлось без приключений: пожаловали диксы. Твари поразили Макса в очередной раз — он впервые увидел, как они умеют плавать. Небесная иллюминация выдалась знатной — хорошо рассмотрел. Нет, он и раньше слышал, что вода им не преграда, но слышать — одно, а вот своими глазами…
Ничего диксам не обломилось: все четверо почему-то избрали своей мишенью «Челленджер». Наверное, чрезмерно возбудились при виде такой громадины, и остальная мелочь перестала для них существовать. А зря — крутые борта водолазного судна оказались неприступными. Двоих легко забили копьями сверху — многочисленных колото-резаных ранений их живучесть не перенесла. Третий немного побарахтался — добрался до платформы с полуразобранным автомобилем, залез на нее и начал стучаться в палубный люк. Его любезно открыли, и как только голова твари показалась над настилом, на нее обрушилось несколько смертоубийственных предметов.
С четвертым получилось интереснее всего — Макс потом до утра ворочался, переваривая новую информацию.
Больше гостей не было.
* * *
Обитатели острова при появлении флотилии проявили нервозность. А именно — жители поселка, поначалу высыпавшие на берег, дружно разбежались по кустам и выбрались оттуда лишь после ободряющих криков Эна. Просто кто-то из особенно «отважных» в самом начале истерично-громко предположил, что готы прикончили Макса и компанию, а теперь явились мстить за Тигров.
Зато когда поняли, что пополнение флота явилось следствием очередной победы над врагами, от радости чуть не порвали участников сражения на сувениры.
Макс, чудом вырвавшись из толчеи на берегу, отправился в поселок: хотел своими глазами, без лишних хвалебных языков оценить, изменилось ли что-нибудь в его отсутствие. Никто на его уход не обратил внимания — все облепили «Челленджер», пытаясь засунуть нос в каждый закуток чудо-корабля. Даже Эн не удержался от всеобщего порыва, хотя это как раз неудивительно.
В поселке Макс убедился: да, изменения имеются. Первым делом в глаза бросилось отсутствие примитивных землянок — песчаных ям с неказистым перекрытием. Его приказ исполнили буквально — их засыпали, и лишь пятна необычно чистого песка выдавали былое расположение линии «трущоб». С одной стороны, хорошо: лачуги пустили под снос, переселив народ в более удобные жилища. С другой — плохо: вот куда теперь липовцев размещать?
Видимые изменения произошли и с укреплениями поселка. Перед баррикадой вырыт приличный ров, на склоне топорщатся хоть и кривоватые, но зловеще острые колья, обращенные в сторону возможной атаки. Похоже, немало кустов пострадало, чтобы это сделать — ради защиты решили пожертвовать экологией.
С одной стороны, тоже неплохо, но с другой…
В планах Макса защита поселка вообще не предусматривалась.
Теперь бы еще остальных в этом убедить.
* * *
Бизона Макс нашел в центре поселка. Присев у стенки загадочного древнего сооружения, почему-то названного штабом, тот с умиротворенным видом грелся на солнышке, потягивая кокосовое молоко. Голова его была перемотана бинтами и тряпьем столь основательно, что на белый свет выглядывал лишь один глаз, скула, часть носа и рот. Аналогично обстояло с плечами и левой рукой до локтя.
Но несмотря на многочисленные следы жизненных невзгод, он изображал из себя саму безмятежность — даже глазом не повел, когда Макс остановился перед ним. Лишь лениво, нехотя попросил:
— Пловец, отошел бы ты в сторону. Солнышко заслоняешь.
— Я вообще-то Максим. Можно просто Макс.
— А я — Анатолий Викторович, можно просто Бизон. Так что поздравляю.
— С чем?
— Да я сразу понял — не прикипит к тебе погоняло. Так и получилось… Макс.
— А… вот ты о чем. Да, Максом почему-то остался.
Сделав очередной глоток, Бизон задумчиво произнес:
— Может, тебя в Водолаза перекрестить?
— А ты что — поп?
— Если поп, то не вашего прихода… уже…
Откуда ни возьмись выскочил Бродяга, восторженно протараторил:
— О! Моя мечта! Штаб! Холодная водичка! Эх, вот почему бы мороженое из кокосов не научиться делать! Бизон, заглянуть к тебе в гости можно?! Давно уже спать не могу нормально — все время холодненькая снится!
— Заходи, если хочешь. Только не насвинячь там. И вообще, не хозяин я здесь. Не спрашивай меня. Даже не знаю, кто там теперь хозяин: в штабе больше никто не живет. Решили, что это вредно для здоровья. Такие вот дела…
Бродягу два раза приглашать не понадобилось — скрылся в недрах древнего сооружения. Проводив его взглядом, Макс уточнил:
— Вы знакомы?
— Это же Бродяга — его все знают.
— Приходил сюда?
— Ага. Было дело. Давненько — еще при Чалом. Макс, а правду говорят, что ты кучу готов покрошил?
— Да. Только куча была небольшой.
— Ничего, какие твои годы. Сержа тоже ты? Не врут?
— Я.
— Говорят, он тяжело подыхал, но ты это дело поправил. Так было?
— Да.
— Зря, конечно, но тебе виднее. Молодец… Макс.
— А ты так и будешь сидеть?
— А что не так? Я теперь не пойми кто здесь. И вообще, инвалид с дырявой головой. Жаль, что не помер, — было бы одним недоразумением меньше. Хотя знаешь — может, и поправлюсь, — заметно оживился Бизон. — Трясучка ведь с нами что-то делает. Заметил, как быстро ранки заживают, царапины, ссадины? Я когда сюда попал, в первый же день на рифах поскользнулся и харю в хлам расквасил. Зуб сломал. Через пару дней морда как новенькая была, а вот зуб болел сильно, и его вырвали. Ох, и кроваво получилось без стоматолога. А через полгода клык опять проклюнулся и пошел в рост, и теперь я уже забывать начал, какой из четырех выдергивали. Одинаковые все — как новые.
