– Все магические распри почему-то всегда сводятся к вопросам бюджета, – рявкнул Беорф. – О вы, люди, пропитанные духом стяжательства и низкого меркантилизма, вы, чей убогий дух не способен подняться над мраком и хаосом мелких, убогих забот… Ты мне не нравишься, человек в черном! Я многим обязан этой женщине и буду ее защищать!
Беорф вытащил меч.
– Ты, человеко-зверь, попридержи-ка свой язык, пока не разучился разговаривать! У тебя осталось мало времени. Скоро здесь будет жарко. Так что бросай девку и беги. Ты, лично ты, в качестве объекта ненависти меня не интересуешь ввиду своей незначительности.
– Не побегу. У меня здесь дела. Но за заботу спасибо.
– Ну если ты так настаиваешь, можешь остаться. Мне все равно.
– Мне тоже не нравятся ваши угрозы! Я прошу вас отсюда уйти! – сказала опомнившаяся Маргарита. – Даю вам минуту, чтобы покинуть это здание.
– Кажется, подружиться нам не удалось! – фыркнул Реми. – Придется перейти к следующему номеру программы. Стало быть, вы даете мне минуту? Ну что ж, проведем ее с толком, а еще через минуту начнется ваша казнь, госпожа ведьма. Разумеется, казни будут предшествовать некоторые церемонии. Я выбрал для этого неординарного дела древний обряд, именуемый Бока дель Инферно – Адова пасть. Мне давно уже хотелось подвергнуть вас этой убийственной церемонии, я нахожу в ней особый шарм… и вот я дождался своего часа! В этом диком мире такие обряды особенно хорошо удаются. Надеюсь, мой выбор произведет на вас сильное впечатление. Последнее сильное впечатление в вашей жизни. Даже если навара в виде магического колечка я в этот раз не получу, то и никому другому оно не достанется. И ничего ты с этим не поделаешь, ведьма!
– Эй, человек в черном, ты понимаешь, с кем говоришь? – перебил его Гарольд. – Тебе не кажется, что ты слишком зарвался?
Реми отвернулся от Маргариты, сгреб рубаху Гарольда, притянув его к себе, и злобно рявкнул:
– А с кем я, по-твоему, говорю? Может быть, с тобой? Или с вашим ручным медведем? Или с окном? Или с печкой?
Между ними пробежала искра, не в фигуральном, а в самом прямом смысле, и Гарольду пришлось сбивать язычки пламени, заплясавшие на его одежде. Похоже, ему оставалось пожалеть, что сегодня он не догадался нарядиться в доспехи из стали.
Маргарита взглянула на своего верного рыцаря и ахнула – с Гарольдом творилось нечто странное. Пожалуй, окажись он в доспехах, поджарился бы в них, словно в сковороде.
– Слушай, вокруг твоей головы появилось что-то такое, похожее на пламя, – прошептала Маргарита, отступив на шаг назад. – И вокруг всего твоего тела тоже.
– Аура, наверное! – беспечно отозвался Гарольд. – Чувствую себя замечательно! Ощущаю прилив сил.
– Аура? Да ты же выбрасываешь огонь! По-моему, на тебе можно жарить яичницу, – отозвалась Маргоша.
– Зажарь лучше эту свинью! – посоветовал Беорф, кивнув на Реми. – Или боишься, что он сам тут всех зажарит?
– Брось, сейчас не время для издевок, – отозвался излучающий огненное сияние Гарольд. – Я готовлюсь к битве эпического масштаба. Беовульф, победитель дракона, два.
Последняя шутка удивила Маргариту – для средневекового рыцаря ассоциации у Гарольда были необычные. Не в смысле Беовульфа, а в смысле Беовульфа-2. Это предполагало знакомство с миром, в котором существовали фильмы с продолжением… Да и излучать огонь способны лишь те, кто регулярно имеет с ним дело. Опять же не в смысле – сотрудники пожарных подразделений, а в смысле – служители огненных культов…
Гарольду же огонь и вправду придал новые силы.
– Битва так битва. Давно пора размяться. Но хорошо бы тебя при этой битве не было, прекрасная Марго! – заметил он. – Зрелище не для дам. Ты не могла бы нас покинуть? Я провожу тебя и вернусь…
– Без моего позволения это место не покинет никто! – рявкнул Реми.
В комнате в этот миг поднялся страшный ветер, подхвативший все то, что только могло оторваться от своего места и закрутиться в воздухе.
– В таком случае позвольте не покинуть, а явиться в это место без вашего позволения! Хотя тут, кажется, кое-кто полагает, что дамы недостойны зрелищ? – ехидно спросил женский голос, и прямо из воздуха, вернее из крутившегося вихря, вывалились две женские фигуры.
Это были валькирия и нимфа лимнада (она же кикимора болотная), в просторечье среди своих именовавшиеся Валькой и Кикой. Каждая из этих особ была не лишена привлекательности и даже красоты, но вместе высокая, широкоплечая валькирия с телом культуристки, облаченным в доспехи, и томная, склонная к полноте (или обладающая женственными формами, как деликатно утверждали ее. друзья) кикимора в развевающихся полотняных хитонах, с деревянными и глиняными амулетами на груди и вечно растрепанной прической составляли комичную пару.
Валька была настроена решительно, но ее запал впустую расходовался на первый попавшийся раздражитель – фразы, услышанные в момент появления. И она норовила развязать дискуссию на тему ущемления женских прав, забыв, что здесь решаются более серьезные вопросы.
– Вот вам и культ Прекрасной Дамы, о котором так много болтают рыцари! – бросила Валька, насмешливо глядя на Гарольда. – Оказывается, такой культ великолепно сочетается с мужским шовинизмом!
Наверное, она так и не смогла простить парню, что в свое время он напросился в рыцари Маргариты, хотя имел все шансы исполнять ту же должность при мужественной валькирии. Вероятно, излишняя мужественность дамы его и оттолкнула.
– Гостей все больше и больше, – усмехнулся Реми. – Тут сегодня назначен бал? Что ж, дамы, благодарю за визит, хоть и вынужден признать, что вы тут лишние! Однако повторю: больше никто не покинет этой комнаты.
Реми повел рукой в сторону выхода. Двери хлопнули и исчезли. Вместе с ними исчезли и дверные проемы. Теперь в кабинете Маргариты было четыре стены, и все!
Гарольд нервно сжимал меч обеими руками, но Реми лишь усмехнулся, глядя на приготовившегося к поединку рыцаря.
– Юноша, насколько я понимаю, твой меч не наделен волшебной силой и, как им ни размахивай, рассыпая вокруг себя искры, чувства неведомой мощи не испытаешь, – небрежно заметил он.
– А может, проверишь его на прочность, черный чародей? – дерзко ответил Гарольд.
– Изволь.
Меч вспыхнул в руках Гарольда и исчез! Лицо молодого рыцаря выразило сложную гамму чувств, но в данный момент никому не было дела до его эмоций. Вот разве что Маргарита взглянула на него с сочувствием.
– Никто не сможет мне помешать, я готов к битве! Вы успели настолько разозлить меня, что ярость во мне так и бушует, – хвастливо объявил Реми. – Кажется, могу одним движением мизинца смести весь этот забытый богами городишко. И уж никто из вас, жалкий сброд, не может служить мне соперником. Итак, последняя формальность – скажи мне, Маргарита из рода фон Хорнов, согласна ли ты добровольно отдать в мои руки кольцо Бальдра?
