– Хлопцы, делай Освенцим!
В Ольховке стоял вой и скрежет зубовный – ее заблокировали
со всех сторон автозаками и шли по дворам с экстренным построением, вкладывая в
этот термин несколько иной смысл, нежели богомоловские герои. Кое-где прямо на
улице валялись вышеупомянутые криминальные вещички, торопливо вышвырнутые
хозяевами через забор, так что оставалось только идти и подбирать. Под горячую
руку в автозак угодил и цыганский барон Басалай – просто так, за то, что он и
есть Басалай, известный милиции как облупленный.
Попутно трясли все вычисленные «малины», пользовавшиеся
дурной славой рестораны, все известные в городе «плешки», где торговали
наркотой, подозрительные автостоянки и автомастерские. Одним словом, устроили
вселенский шмон, вплоть до мелочевки – районов педерастических сходок и почти
вымерших в последнее время приютов «наперсточников». Все, что в другое время
сходило с рук, сегодня служило поводом для препровождения за шиворот в машину с
зарешеченными окошками. Разумеется, подавляющее большинство задержанных вскоре
будут разгуливать на свободе, но тут уж вины милиции нет – они только ловят, а
выпускают всегда другие…
Сегодня прежние критерии и негласно соблюдавшиеся правила
игры не действовали, а потому ребята в камуфляже и черных капюшонах врывались в
иные загородные ресторанчики, сауны и дома отдыха, где не бывали по году, а то
и более. И к машинам тащили в наручниках людей, полагавших себя давно и прочно
застрахованными от любых житейских невзгод. Не далее чем завтра за каждым из
них должна была явиться рота адвокатов и увезти с почетом, но нынешнюю ночку им
предстояло провести, созерцая небо в клеточку. Сегодня был День Мента, не
значившийся ни в каких календарях…
Параллельно кипела работа моментально созданной сводной
группы, занимавшейся исключительно покушением. Группа трудилась по-стахановски,
но результаты, как частенько в таких случаях и бывает, оказались мизерными.
Темного цвета иномарку, оказавшуюся довольно новой
«Вольво-740», отыскали быстро – как и следовало ожидать, брошенной в тихом
уголке. И автомат валялся на сиденье. Почти в то же время в другом конце города
нашли брошенный мотоцикл, а под ним – «Зауэр ТР-6». Все патроны в барабане были
стреляными.
Дальше начиналась «черная дыра». Автомат и пистолет,
насколько удалось установить по горячим следам, работая в сердечном согласии с
ФСБ, прежде в деле не были, и происхождение их выяснить не смогли. «Вольво»,
привезенная в Шантарск одной из торговых фирм и еще не растаможенная, исчезла
со стоянки за три часа до происшествия. Фирму, конечно, взяли в оборот, но
надежд на успехи в этом направлении никто не питал. Мотоцикл вообще оказался
новехоньким, нигде не зарегистрированным и оттого словно бы не существовавшим в
природе. Свидетелей по «вольво» не нашлось – видимо, сидевшие в ней, отъехав
подальше, сбавили скорость до нормальной, а потом остановились и чинно покинули
тачку. Что до мотоцикла, отыскался дедок, видевший, как его седоков подхватила
и увезла машина – но в иностранных марках он совершенно не разбирался,
помнил лишь, что она была «нерусская» и «белая». Поскольку он к тому же страдал
близорукостью, провалились все попытки составить фоторобот.
Получился классический тупик. Общественное мнение пришло к
выводу, что Даша с Федей родились в рубашке. С чем сами виновники торжества
соглашались целиком и полностью – особенно когда подоспели результаты
экспертизы и было совершенно точно установлено, что по «Москвичу» выпустили
двадцать две автоматных и шесть револьверных пуль. При том, что оба героя дня
не получили ни царапины – от осколков стекла спасли зимние шапки и толстые
куртки.
До вечера оба сидели в УВД, отвечая на вопросы и сами
составляя рапорты. И мимоходом получая поздравления – как чудесно спасшиеся.
Впрочем, особого паломничества к ним не наблюдалось: как из-за суровости жизни,
где автоматная пальба, увы, стала повседневностью, так и из-за того, что все,
кто оказался под рукой у начальства, были брошены на «Набат». А улов был
грандиозный, мест на нарах заведомо не хватало, и потому прямо на огромном
внутреннем дворе областного управления под прицелом автоматов откровенно
печалились человек шестьдесят, тщательно выстроенных в шеренги с руками за
головой. К ним то и дело добавлялись новые. Тем более что занимавшиеся
организованной преступностью фээсбэшники не захотели оставаться в стороне от
столь увлекательной забавы, выпадающей раз в год, и тоже палачествовали с
соблюдением всех норм законности, приволакивая все новых клиентов. Как водится,
в этой куче были и задержанные по ошибке, но глянец должны были навести лишь
завтра утром – операции типа «Набата» гуманизмом не страдают…
Дашу с Федей оставили в покое лишь часов в шесть вечера. Но
Славку за миндальной настойкой она погнала не сразу, а лишь через полчаса,
когда подоспели кое-какие новости с Черского и выяснилось, что сам Трофимов
высочайше одобрил действия Дрына и Воловикова, повелев Дашину группу ничем
более не загружать, а ей самой – лезть вон из кожи, но двигаться в прежнем
направлении…
Глава 10
Черный губернатор и рыжий капитан
Во всем случившемся была одна неприглядная сторона – сыщика,
угодившего в эпицентр столь шумных событий, начинают весьма тщательно охранять.
И потому Дашу увезли ночевать в гостиницу УВД, довольно-таки засекреченную,
назавтра заставили напялить бронежилет скрытого ношения (который какой-то
идиот-конструктор официально окрестил «Прохором»), да вдобавок приставили двух
неразговорчивых ребят, каких она никогда прежде не видела. И эта парочка
старательно таскалась за ней вот уже три дня, то пешком, то на колесах.
Федя, правда, радовался – ему сгоряча выделили новенький
«2141» из пришедшего на Черского «конского пополнения». Как он сообщил Даше,
бюрократия – великая вещь, а потому отобрать однажды выданное уже вряд ли
получится, если машина прошла по бумагам как собственность «городских» (он,
правда, выражался гораздо более многословно, без пышных терминов, но смысл был
именно такой).
Даша никогда не завидовала президентам и королям, вокруг
которых теснятся во множестве мальчики с цепкими взглядами, и оттого охрана ее
лишь тяготила. Шикарная гостиница УВД – тоже. Правда, через двое суток, когда
выяснилось, что возле ее квартиры ни разу не появлялись мало-мальски
подозрительные личности, разрешили вернуться домой – но молчаливая парочка
по-прежнему топотала-ехала следом.
Даша в глубине души стала сомневаться, нужны ли они вообще.
Вновь и вновь прокручивая в памяти все случившееся – равно как и результаты
последовавшего блиц-следствия, – понемногу укреплялась в еретической
мысли, что ее хотели лишь пугнуть. Пусть и крепко. Хваленое «последнее
предупреждение». Расчет очень простой: в действиях нападавших странным образом
соседствовали ювелирнейший расчет и грубейший ляп, заключавшийся в том, что ее не
убили.
Налицо два взаимоисключающих положения. Люди, способные без
сучка без задоринки осуществить такое покушение и обеспечить последующее
растворение киллеров в воздухе, всегда (ну, почти всегда) добиваются своей
цели, то есть трупов. А киллеры высокого класса, работающие по таким делам,
никогда (ну, п о ч – т и никогда) не промахиваются. Однако двадцать две
автоматных пули и шесть револьверных, выпущенные практически в упор, никого не
только не задели, но даже и не царапнули. Тут уже попахивало нешуточным
умением, но обращенным на прямо противоположную цель – ни за что не задеть…
Именно так все выглядело, если подойти с холодной логикой.
