— Так, я думаю, глаза ей пока лучше оставить, —
задумчиво проговорила Лола, снова откручивая стеклянную пробку, — чтобы
девушка могла полюбоваться в зеркале своим новым обликом… Мягкие ткани лица
растворятся примерно за минуту, максимум — за две, и личико станет такое
хорошенькое — только в фильмах ужасов снимать…
— Не надо! — завизжала прикованная девица. —
Пожалуйста, убери от меня эту садистку! — Она обращалась к Лене, который
растерянно выглядывал из-за спины Лолы. — Убери ее, я все расскажу!
— Ну начинай! — Леня подошел поближе. —
Чемоданчик Лазоревского еще у Хорька?
— Ну куда ты так торопишься, — разочарованно
протянула Лола, — она все равно расколется, а так бы и я удовольствие
получила… Ты не представляешь, как это приятно…
Леня отодвинул в сторону свою распоясавшуюся напарницу и
повторил свой вопрос:
— Чемоданчик у Хорька?
— Я не знаю, где он его прячет, — торопливо
заговорила блондинка, в ужасе косясь на Лолу, — но с покупателем он еще не
встречался…
— А где сам Хорек?
— Я не знаю.., честное слово, не знаю! — Дола
выразительно поглядела на флакон, и девица побледнела еще больше, если это было
возможно. — Правда, я не знаю! У меня с ним связь через Виталика…
— Кто такой этот Виталик? — продолжал Маркиз
ковать железо.
— Бармен из «Дикой лошади».., косит под «голубого»…
— И как же ты получаешь приказы от своего дорогого
шефа?
Девица молчала, закусив губу. Лола негромко замурлыкала
какую-то веселую мелодию и начала откручивать пробку флакона. На ее лице
появилось мечтательное выражение, какое бывает у кота, когда он слышит, что у
мыши кончилось терпение и она вылезает из норки.
Прикованную к трубе блондинку забило крупной дрожью. Глядя
на Лолу круглыми от ужаса глазами, она чуть слышно проговорила:
— Я скажу.., я все скажу.., только пусть она уйдет…
Маркиз мигнул Лоле, и она, разочарованно вздохнув, удалилась
в глубину котельной, где у хозяев был оборудован уютный жилой уголок с
небольшим облезлым диваном, столом и парой стульев для гостей.
— Ну говори! — Маркиз придвинулся к пленнице.
— Я прихожу к Виталику, говорю пароль…
— Какой пароль?
— Я должна сказать: «Сделай мне, парень, очень сухой
мартини с зеленой оливкой». Он делает коктейль и пододвигает мне газету…
— Какую газету?
— Рекламную, «Из рук в руки». Но не всю газету, а одну
страницу. Номер страницы — это время встречи. Допустим, шестнадцатая страница —
значит, встреча в шестнадцать часов…
— Но у страницы две стороны — пятнадцатая и
шестнадцатая…
— Нужный номер обведен… — неохотно проговорила девица.
— Это время встречи, а какой день?
— День — всегда следующий за тем, когда передали
газету.
— Смотри, не пытайся со мной играть! — предупредил
ее Маркиз. — Моя подруга только и мечтает с тобой посчитаться! Если забудешь
что-нибудь важное, она тобой по возвращении займется!
— Нет, я все скажу! — Блондинка испуганно
покосилась на Лолу, которая с невинным видом заваривала чай.
— Ну, так рассказывай! Как ты узнаешь место встречи?
— Если в газете подчеркнуто красным объявление о
продаже гаража или машины, значит, встреча в гараже на углу проспекта
Художников и Придорожной аллеи…
— Какой гараж?
— Третий с краю, красные железные ворота.
— Другие варианты?
— Если подчеркнут красным любой номер телефона, значит,
нужно приехать на станцию метро «Технологический институт-2». Внизу, возле
выхода на перрон, есть телефонная будка. В условленное время я вхожу в эту
будку, в стене за ней — отверстие, через которое он передает мне инструкции…
— Ты сказала, что номер телефона или объявление должны
быть подчеркнуты красным, а что, если они подчеркнуты каким-нибудь другим
цветом? — настороженно спросил Маркиз.
— Любой другой цвет, — неохотно ответила
девица, — любой другой цвет обозначает тревогу. В этом случае я должна
немедленно исчезнуть и на некоторое время затаиться…
— Понятно, — Маркиз ненадолго задумался,
переваривая полученную информацию, — а если тебе нужно назначить Хорьку
встречу или передать ему какую-то информацию?
— Я прихожу в «Дикую лошадь» и заказываю такой же
коктейль, только на этот раз с черной оливкой. Пока Виталик готовит мартини, я
кладу на стойку такую же газету со своими пометками. Виталик заберет эту газету
и передаст по назначению…
— Пометки такие же?
— Да, точно такие же.
— Ты все сказала, что знаешь о способах связи и мерах
предосторожности? — в голосе Маркиза прозвучало обоснованное недоверие.
— Все, — мрачно ответила девица, — если Хорек
об этом узнает, мне точно конец…
— А если ты нам наврала или хоть что-нибудь недоговорила,
мы вернемся, и тогда уж я с тобой разберусь по-своему! — раздался из
дальнего утла многообещающий голос Лолы.
— А пока тебе придется поспать, — сказал Маркиз,
доставая одноразовый шприц и небольшую ампулу.
— Что это? — Девица затряслась, вжимаясь в стену. —
Не убивайте меня, я вам все рассказала!
— Да не собираюсь я тебя убивать! — Маркиз
наполнил шприц раствором и закатал рукав пленницы. — Это всего лишь
снотворное; поспишь немножко, чтобы никаких сюрпризов нам не устроила!
Он ввел иглу под кожу и плавно надавил на плунгер. Девица
напряглась, но через минуту глаза ее закатились, и она обмякла. Маркиз
осторожно отстегнул наручники и перенес спящую на диван.
— И долго она проспит? — осведомилась Лола.
— Примерно сутки. По крайней мере, не будет путаться у
нас под ногами и не сможет предупредить Хорька. Потом, конечно, придется ее
навестить и вкатить еще одну дозу или выпустить, если к тому времени мы уже
разберемся с ее зубастым шефом.
* * *
Бар «Дикая лошадь» в полном соответствии со своим названием
был оформлен под американский салун из вестерна.
Каждый посетитель, входя, распахивал деревянную низенькую
калитку, стены украшали детали упряжи, афиши родео и огромные бутафорские
револьверы, хорошенькие официантки щеголяли в ковбойских сапогах, широкополых
шляпах и тяжелых кожаных ремнях, надетых поверх кожаных мини-юбок.
Из этого ковбойского стиля абсолютно выбивался
красавчик-бармен в рубашке с кружевными манжетами, с завитыми волосами и
жеманными манерами. Тем не менее его несоответствие общему стилю заведения
создавало своеобразный неожиданный эффект и нравилось посетителям.
