Впрочем, и на него управа сыскалась, не убежал от судьбы, шустрик.
На очередной прогалине его и нагнали. Тот, который загонял, скрючившись и зажав ладонями живот, валялся в неглубокой луже с бурой от крови водой. Тот, который выскочил из засады и пырнул кинжалом, видно, хотел уползти в камыши, да так и остался валяться, по пояс скрывшись среди желтых стеблей. Сам шустрик кашлял кровью, привалившись к невысокой кочке. Не жилец – явно легкое пробито.
Наскоро осмотрев следы – судя по всему, живым с поляны не ушел никто, – я подошел к попытавшемуся уползти с поляны бугаю, потянулся перевернуть его на спину и тут же отдернул руку. Потом медленно, очень медленно отступил назад и, стараясь не выпускать из поля зрения экзекутора, подошел ко второму мертвецу. С этим дела обстояли ничуть не лучше: в дыру в животе можно было запросто просунуть кулак, а разорванная на спине кожаная куртка не скрывала обломков раскрошенных неведомой силой ребер. Но это еще куда ни шло, а вот пырнувший экзекутора кинжалом парень не уполз в камыши, его туда забросили. Да так лихо, что сухие обломки стеблей проткнули тело насквозь.
– Брат-экзорцист? – вдруг, открыв глаза, отчетливо произнес экзекутор. – Не ожидал…
Взвесив в руке топорик, я молча уставился на смертельно раненного человека.
– Глаза, – поняв мое замешательство, скривился в ухмылке тот, и из уголка рта у него потекла тоненька струйка крови. Было удивительно, что экзекутор до сих пор жив. – Глаза – зеркало души. А нам ли не знать о душе все?
– Что здесь произошло? – Я обошел экзекутора и встал так, чтобы контролировать ведущую к особняку тропинку.
– Разве непонятно? – Теперь, когда лица собеседника не было видно, даже не верилось, что он смертельно ранен. – Я попытался откусить слишком большой кусок пирога…
– Это понятно. – Я едва сдержался, чтобы не выругаться. – Это понятно. Но что случилось с плохими парнями? Один лишился головы, второй сгорел заживо. Третий…
– Ой, да перестань ты! – хихикнул и тут же дернулся от боли экзекутор. – Нельзя же быть таким наивным. Хотя в ваш орден, похоже, сообразительным вход заказан…
– Как ты их убил? – уточнил свой вопрос я.
– Ты еще не понял? Это магия. Чары. Колдовство. Называй, как хочешь, – суть от этого не изменится.
– Очень смешно. – Издевается он надо мной или бредит? В любом случае, надо делать дело и уходить. А тайны ордена Пламенной Длани… Да кому они нужны?
– Подожди, экзорцист, – будто почувствовав смену моего настроения, заторопился экзекутор, – я серьезно. Вы – варвары, вы кичитесь тем, что изгоняете бесов, и никак не можете понять: никаких бесов не существует. Есть только изначальная сила, сила по какому-то неразумению достающаяся тем, кто меньше всего этого достоин. А вы, вы… развеиваете ее по ветру! И никому даже в голову не пришло оставить частичку себе! Частичку силы. Частичку власти…
– А вы, выходит, оставляете? – невольно заинтересовался я. На бред откровения собеседника походили мало. На вранье тоже. Да и зачем ему? – Непонятно только, чего ради такая тяга к кострам? Доили бы бесноватых потихоньку…
– Ты не понимаешь… – вновь зашелся в приступе кашля раненый. Было видно, что держался он на одной лишь силе воли. На что только надеется? Никак не может наговориться перед смертью? Вряд ли. – Вы все так ничего и не поняли! Сила дается лишь избранным. Для всех остальных – это яд. Но если выпить душу бесноватого, вместе с ней придет и частичка таланта. Немного, зато навсегда…
– А чтобы выпить душу, одержимого надо прикончить? – Я присел на корточки рядом с экзекутором. – И чем медленнее, тем больше таланта достанется?
– Помоги мне и сможешь стать одним из нас. – Экзекутор сплюнул кровь. – Помоги, экзорцист…
Величайшая слабость человека – оставить последнее слово за собой. Многих сгубило неумение вовремя остановиться. А уж скольким оно испортило жизнь, загубило карьеру, вконец расшатало нервы!..
Я промолчал. Не стал говорить, что я не экзорцист. Переборол желание увидеть, как расширятся от удивления глаза экзекутора, услышать его судорожный вздох. Просто молча прикрыл левой рукой ему глаза и одним движением вогнал в сердце трехгранное острие шила.
Покойся с миром. Или как там у вас принято?..
Оттолкнув мертвое тело в сторону, я вытащил из-под него заляпанную болотной жижей сумку и насторожился: кто-то был рядом.
Резко, разворачиваясь на месте, вскочил на ноги – никого.
Толчок в спину, вспышка перед глазами, провал…
4
Не знаю, сколько времени прошло, но очнулся я уже не на болоте. Нет, два каких-то бугая, ухватив под мышки, довольно бесцеремонно спускали меня по невысокой лесенке.
Что странно: уверен, подловили меня на болоте вовсе не они. Там вообще никого рядом не было – успел оглянуться. И если били в затылок, почему сейчас ничего не болит? Во рту привкус крови, по шее что-то липкое стекает… Носом и ушами кровь пошла? Непонятно.
Лесенка кончилась, носки моих сапог вновь заскребли по каменному полу. Кое-как разлепив веки, я попытался незаметно оглядеться, но особо в этом занятии не преуспел. Ясно, что в каком-то каменном мешке нахожусь, но вот где именно и сколько поблизости людей?
И что делать? Ждать, пока куда-нибудь приволокут, или попытаться сделать ноги прямо сейчас? Ведь если разобраться, когда запрут в каземат, особо не подергаешься.
Резко подтянув ноги, я рванулся вверх и назад. Ага, не ожидали!
С правым конвоиром и вовсе все прошло без сучка, без задоринки: сначала каблуком в колено подбил ногу, потом коротким тычком в горло раздробил гортань. Левый в это время отпрыгнул, выхватил тесак, но и только. Перехватив его запястье, я вывернул занесенную для удара руку, вынул из разжавшейся ладони нож и полоснул им громилу по шее. Не теряя времени, развернулся – так и есть: сзади уже подбегал третий.
Лови!
Нож полетел в невысокого, полноватого мужчину средних лет, но, лязгнув в воздухе, будто натолкнулся на невидимое препятствие, срикошетил в стену.
– Надо же, господин экзорцист, вы полны сюрпризов! – добродушно улыбнулся мужчина. Ничем не примечательная внешность, слегка обрюзгшее лицо, теплая домашняя куртка. Человек и человек. Если не заглянуть в глаза. А вот в глаза-то ему смотреть и не хотелось. Как там сказал экзекутор: «глаза – зеркало души»? Страшно даже представить, что у этого господина за душой. И человек ли он вовсе? Если уж в зрачках отблески преисподней мелькают… – Несказанно рад, что нам все же удалось с вами встретиться!
– Не могу ответить, что взаимно, – буркнул я, контролируя движения собеседника и старательно не глядя при этом ему в глаза. Коридор узенький – не разойтись. Выход в той стороне. Расклад простой, но приближаться к странному типу не хотелось. – Кто вы такой?
– Ну, право слово, вы меня начинаете разочаровывать, – развел руками мужчина. – Скоропостижно покинувшему нас экзекутору это еще было простительно – их орден отрицает наше существование, но вы-то не так зашорены…
