Второй раз очнулся я не в залитой ярким сиянием алхимических светильников операционной, а в полутемном коридоре на какой-то отодвинутой с прохода к стене каталке.
На миг стало просто жутко – как, неужели все? Пациент безнадежен, вот и вывезли в какой-то закуток и простынкой прикрыли? – но тут же сообразил, что, раз мыслю, значит, существую. И немного успокоился.
Мертвецы боли не чувствуют. Сто процентов. А меня ломало будь здоров. И даже не ломало – скорее еще только начинало крутить. Левое плечо, грудную клетку, спину, позвоночник от поясницы и до затылка. А в голове, напротив, было ясно-ясно. Словно она стала стеклянной. Вот сейчас дерну сильней, и расколется на фиг…
– Очнулся, блин? – Селин отдернул занавеску, когда я уже почти решился слезть на пол.
– Ух… – Яркий свет резанул по глазам не хуже бритвы, и по лицу потекли слезы. – Закрой!
– Сейчас пройдет, – спокойно заявил Салават – невысокий башкир средних лет, содержавший на Торговом углу медицинский кабинет. В прошлый раз меня долечивал именно он, хирург пограничников лишь немного подштопал рану и отправил в Форт.
– Не проходит, – прохрипел я.
– Принимай работу. – Пропустивший эти слова мимо ушей лекарь откинул простынку и подозвал Селина. – Давай, смотри.
– Не, ну так-то нормально вроде, – пожал плечами Денис. – Но больше самочувствие пациента, чем его внешний вид, волнует.
– Сейчас сдохну, – с трудом выдавил я из себя.
– Жить будешь, – невозмутимо парировал Салават. – Платите за операцию и выметайтесь.
– А если и в самом деле сдохнет? – засомневался Селин.
– Слушай, ты хочешь, чтобы он сразу на ноги вскочил и побежал? – возмутился хирург.
– Ну да.
– Я из него шесть шариков достал!
– И чё? Мы тебе за результат платим. – Денис наклонился ко мне и спросил: – Совсем плохо?
– Угу, – промычал я, уткнувшись лицом в каталку. – Ломает, сил нет…
– Ничего не могу поделать, – скрестил на груди руки Салават. – Кости я срастил, прочие внутренние повреждения тоже были полностью устранены. В целом жизни пациента ничего не угрожает. И даже внешних следов не осталось, сам погляди!
– А чего ж так фигово мне? – Стиснув зубы, я перевалился на бок и спустил ноги с каталки. Онемение прошло, руки уже шевелились, но каждое движение сопровождал острый укол боли. Да и кости ломило просто невыносимо. – В прошлый раз сразу полегчало.
– Вот! В прошлый раз! – ткнул лекарь выставленным указательным пальцем в потолок. – В прошлый раз я тебя «небесным исцелением» на ноги поставил!
– А теперь чего?
– Нельзя его так часто применять!
– Раз в месяц – это часто? – удивился Селин, прислонившийся плечом к выкрашенной розовато-серой краской стене.
– В прошлый раз случай запущенный был, пришлось двойную дозу использовать, – сознался Салават. – Сейчас сердце точно не выдержит. И «синий лекарь» не применить – область поражения слишком обширная, придется столько препарата вводить, что почки с печенью сразу отвалятся. А все остальное с уже вколотыми лекарствами не сочетается!
– И что делать? – Кафельная плитка холодом обожгла босые пятки, и только тут я сообразил, что из всей одежды на мне одни трусы. То-то, думаю, знобит. – Может, обезболивающее какое-нибудь?
– Да какое еще обезболивающее? Здесь тебе Госпиталь, что ли? – вскинулся Салават, но сразу успокоился и задумчиво потеребил короткую бородку. – Хотя… Ждите, сейчас посмотрю.
Я повалился обратно на каталку и спросил у Селина:
– И что это было?
– В смысле? – не понял тот. – Это я у тебя хотел спросить, какого хрена ты из саней выпрыгнул?!
– Так это… – я провел кончиком языка по зубам и вздохнул, – предвидение у меня было. Если бы не выпрыгнул, нас обоих одной очередью срезали бы.
– Идиот! – взорвался Денис и ткнул мне в лицо служебной бляхой. – Это что такое, по-твоему, а?!
– Это? – Я с трудом сфокусировал взгляд на жетоне, украшенном изображением хищной птицы с раскинутыми в разные стороны крыльями. – Служебная бляха Дружины, разве нет? Ты показывал уже…
– Именно! – брызнул слюной Селин. – И она просто замечательно блокирует жезлы «свинцовых ос», если в зоне поражения находится ее владелец! Пока ты сидел рядом со мной, тебе ничего не угрожало! Понял, да?!
– Может, жезл со снятой блокировкой был?
– Да обычный был жезл, нашли мы его. Тебя просто развели, как лоха!
– Выходит, они знали о ясновидении и каким-то образом сумели на него воздействовать… – Мысль эта спокойствия не добавила. Слишком уж часто меня предвидение выручало.
– А когда ты, как дурак, выпрыгнул из саней, нарвался на выстрелы! Хорошо хоть ногой зацепился и упал, так бы башку снесли!
– Почему не добили? – поежился я и завернулся в простыню.
– Лошади тебя прикрыли и сани. Ладно еще Зубко с парнями оперативно подтянулись.
– Лошадям хана?
– Одни убытки от тебя! – отвернулся злой как черт Селин. – Если бы стрелок метрах в тридцати от дороги не засел, тебе бы и шести шаров хватило. А так они уже на излете были.
– Непонятно только, почему нас там ждали, – морщась от боли в спине, пробормотал я.
– Засветился у Гимназии, вот и ждали. Но по какой дороге поедем оттуда, не знали, поэтому, на твое счастье, стрелок оказался без подстраховки.
– Думаешь, кто-то из дружинников Семере стукнул?
– Да ничего я не думаю! – огрызнулся Селин. – Думаю, валить тебе надо из Форта, вот что я думаю!
– А кто-то спорит разве? – хмыкнул я. – Где моя одежда, кстати?
– Сожгли. Сейчас привезут что-нибудь новое.
– Это вы здорово придумали…
– Да она вся в крови была. Натекло из тебя, как из свиньи.
В этот момент вновь отдернулась занавеска, и к нам в закуток заглянул загадочно улыбавшийся Салават.
– Нашел чего? – спросил Денис.
– Нашел, – подтвердил тот, – но есть один момент: к дружинникам с таким препаратом лучше не попадаться.
– Не понял? – Я неловко пошевелился и едва не вскрикнул, когда прострелило спину. И если поначалу ломота в костях и ноющая боль под левой лопаткой казались вполне терпимыми, то теперь от них хотелось лезть на стену. – Давай не темни уже!
– Обычные таблетки тебе не помогут, хоть горстями глотай. Предлагаю попробовать Л-13.
– Это ж наркотик! – удивился Денис.
– И что? Он значительно повышает болевой порог – и это главное.
– А я не подсяду на него?
– Раньше не употреблял? – задумчиво уставился на меня лекарь.
