— Сам справишься?
— Да, спасибо.
— Я скоро вернусь.
— Хорошо.
Он предоставил мальчика самому себе. За дверью он на мгновение остановился, задумавшись, что же теперь делать. Было очевидно, что в такое время суток им следует остаться до утра, так что он спустился вниз в большую старую запасную спальню. Там было очень холодно, Оливер задвинул тяжелые занавески и включил электрическое отопление на полную мощность. Затем откинул покрывало на кровати и с облегчением увидел, что госпожа Купер застелила двуспальную кровать новыми льняными простынями и сменила наволочки. Дверь из этой комнаты вела в помещение, когда-то служившее раздевалкой, теперь здесь стояла односпальная кровать, она также была застлана свежим бельем, и в этой комнате тоже было холодно. Он задвинул занавески и, включив еще один электрический нагреватель, спустился вниз, взял две маленькие сумки, брошенные в холле, и понес их к библиотеке. Огонь в камине угасал. Оливер собирался ложиться спать, когда его потревожил звонок. Но теперь он подложил дров и затем прикрыл каминную решетку.
Он расстегнул «молнию» на первой сумке и достал пижаму в синюю и белую полоску, шлепанцы, серый шерстяной халат. Все было слегка влажным. Оливер, как добросовестная нянька, разложил вещи перед камином, чтобы подсушить. В другой сумке были какие-то флаконы и пузырьки, расческа, гребенка, пара небольших золотых шлепанцев и, наконец, ночная сорочка с пеньюаром, бледно-синего цвета, вся в кружевах, совершенно неподходящая в данном случае. Оливер положил ночную рубашку рядом с пижамой. Вид этих вещей наводил на размышления, в том числе сексуальные. Он усмехнулся и пошел в кухню поискать, чем накормить непрошеных гостей.
Госпожа Купер приготовила на ужин Оливеру горшок шотландского бульона, и половина еще оставалась. Он поставил его в духовку, чтобы согреть, а затем вспомнил, что маленькие мальчики не очень-то любят шотландский бульон, поэтому он нашел банку томатного супа и, открыв ее, вылил в кастрюлю. Взял поднос, положил на него куски хлеба и масло, несколько яблок, поставил кувшин молока. С удовлетворением оглядел получившийся натюрморт, а затем добавил бутылку виски (для себя, если никто другой не захочет), сифон с содовой водой и три стакана. Наконец, он вскипятил большой чайник и нашел две большие фляги. Заполнив их горячей водой, он поднялся с ними наверх, собрал просохшие вещи, от которых веяло теплом и старыми детскими временами, разнес все это по спальням, сунул фляги под одеяла, чтобы согреть постели. Затем пошел в свою комнату, взял из ящика шотландский свитер, снял с вешалки за дверью вельветовый халат, отыскал пару банных полотенец.
Произведя эти заботливые и предусмотрительные манипуляции, он подошел к одной из ванных комнат и постучал в дверь кулаком:
— Как дела?
— Я согрелась. Это изумительно, — раздался голос девушки.
— Хорошо, я оставлю полотенце и вещи за дверью. Оденетесь, когда будете готовы.
— Ладно, спасибо.
Он не стал стучать в дверь другой ванной, а просто открыл ее и вошел. Мальчик лежал в воде, медленно двигая туда и сюда ногами. Он взглянул на неожиданно появившегося Оливера.
— Как самочувствие? — поинтересовался тот.
— Намного лучше, спасибо. Я никогда в жизни так не замерзал.
Оливер подвинул стул и устроился поудобнее.
— Что с вами произошло?
Мальчик сел. Оливер увидел веснушки, в изобилии рассыпавшиеся по его плечам, рукам и лицу. Волосы цвета медных буковых листьев у него были влажные и торчали во все стороны.
— Наш автомобиль съехал в канаву.
— В снег?
— Да. Мы проехали небольшой мост, но не знали, что дорога круто сворачивает. Не заметили из-за снега.
— Да, это самый опасный поворот в любую погоду. Что случилось с автомобилем?
— Мы оставили его там.
— Куда вы ехали?
— В Страткори.
— А ехали откуда?
— Из Лондона.
— Из Лондона? — удивился Оливер. — Из Лондона? Сегодня?
— Да. Мы выехали рано утром.
— И девушка? Она твоя сестра? — Да.
— Она была за рулем?
— Да, вела она.
— Вас было только двое...
Мальчик выглядел довольным.
— Мы прекрасно справлялись.
— Да, конечно, — торопливо заверил его Оливер. — Только твоя сестра не выглядит настолько взрослой, чтобы вести автомобиль.
— Ей двадцать.
— А, в таком случае она достаточно взрослая.
Они помолчали. Джоди взял губку, глубокомысленно сжал ее, а затем, приложив к лицу, убрал влажные волосы со лба. Выглянув из-за губки, он сказал:
— Думаю, что теперь я достаточно согрелся. Пора вылезать.
— Ну вылезай.
Мальчик вылез на коврик у ванной и Оливер завернул его в полотенце.
— Как тебя зовут?
— Джоди.
— Джоди, а фамилия?
— Джоди Клибурн.
— А твоя сестра?
— Ее зовут Каролин.
Оливер вытер волосы Джоди.
— Наверняка у вас была какая-то серьезная причина для того, чтобы ехать в Страткори?
— Там наш брат.
— Он тоже Клибурн?
— Да. Ангус Клибурн.
— Может быть, я его знаю?
— Не думаю. Он там недавно. Он работает в гостинице.
— Понимаю.
— Он, наверное, волнуется, — сказал Джоди.
— Почему? — Оливер подал ему пижаму, помогая надеть курточку.
— Ой, теплая, — радостно отметил Джоди.
— Лежала у камина. Почему ваш брат может беспокоиться?
— Мы послали ему телеграмму. Он ждет нас. А мы не приехали.
— Он же знает о снежной буре. Он догадается, что случилось.
— Мы не знали, что пойдет снег. В Лондоне уже цветут цветы и на деревьях листья появились.
— Здесь север, мой мальчик. Здесь нельзя полагаться на погоду.
— Я никогда не бывал в Шотландии. — Джоди натянул пижамные брюки и завязал шнурок вокруг талии. — И Каролин тоже.
— Вам не повезло с погодой.
— Зато было здорово. Настоящее приключение.
— Приключения хороши, когда они имеют хороший конец. Но они не забавны, когда случается что-нибудь плохое. Я считаю, что у вас все закончилось благополучно.
— Да. Нам повезло, что мы встретили вас. Я тоже так считаю. Это ваш дом?
— Да.
— Вы живете здесь в полном одиночестве?
— В настоящее время да.
