— Балнед.
— Вирджиния?
Это была Ви.
— С днем рождения!
— Смотри, как мне повезло с погодой! Алекса приехала?
— Нет еще.
— По моим подсчетам, им пора уже быть.
— По моим тоже, но их еще нет.
— Мне так не терпится увидеть милую девочку. Приехали бы вы все в Пенниберн пораньше, мы бы выпили по чашке кофе и поболтали, прежде чем подниматься в горы, а?
— Я не смогу, — Вирджиния объяснила про скатерти. — Я даже не знаю толком, где они лежат.
— На верхней полке в бельевом шкафу, завернутые в тонкую синюю бумагу. Какая все-таки эта Верена! Не могла заранее тебя попросить.
— У нее, я думаю, забот столько — голова кругом.
— Так когда же вас ждать?
Вирджиния подумала, прикинула и решила:
— Я отправлю Алексу с Ноэлем к вам в Пенниберн на «субару». А сама съезжу в Коррихил в маленьком автомобиле и по пути оттуда захвачу Эди. А уж в Пенниберне мы загрузим вещи для пикника в «субару» и всей компанией поедем дальше.
— Ты замечательный организатор. Это у тебя, наверное, от американской матери. И привези пледы, ладно? И рюмки на вас всех.
В столбик под словом «скатерти» Вирджиния написала «пледы, рюмки».
— Я буду ждать Алексу с Ноэлем около одиннадцати, — продолжала Ви.
— Если они не очень устанут с дороги.
— Не устанут, — весело заверила ее Ви. — Они молодые.
Ноэль Килинг был горожанин до мозга костей, он родился и вырос в Лондоне. Городские улицы — его естественная среда обитания, если не считать кратковременных вылазок по выходным куда-нибудь в ближайшие графства за все отступающую городскую черту. Изредка, правда, ему случалось в поисках удовольствия забираться и подальше, например, слетать в Коста-Смеральду
[20]
или Альгарве
[21]
в веселом обществе знакомых — погостить у кого-нибудь на приморской вилле, наиграться вдоволь в гольф и теннис, покататься на яхте. Осмотр местных красот: пейзажей, соборов, замков, огромных виноградников, — не отвечал его понятиям о развлечениях, и, если намечался выезд с такими целями, Ноэль обычно находил убедительный предлог, чтобы уклониться, и просто валялся целый день во дворе у бассейна или проводил время под тентом уличного кафе, созерцая проплывающую мимо жизнь.
Один раз, несколько лет назад, он гостил неделю в Шотландии, его пригласили друзья на ловлю лосося. Самолетом из Лондона в Инвернесс, там его встретил товарищ, и они доехали на машине до Ойкел-Бриджа. Шел дождь. Пока добирались до гостиницы и, в сущности, все остальное время, что они там пробыли, лило нещадно, с редкими, недолгими перерывами, когда туман слегка редел, и становились видны простирающиеся во все стороны верещатники без единого деревца, и больше, в общем-то, ничего.
Воспоминания о той неделе у Ноэля остались двойственные. Весь день изволь простаивать по колено в водах разлившейся речки и хлестать леской мутный поток, подманивая неуловимых рыб. Зато вечер за вечером они проводили в жизнерадостных дружеских пирушках, поглощая в огромных количествах вкусную шотландскую еду и в еще больших количествах — солодовый шотландский виски. А пейзажи в памяти совсем не сохранились.
И вот теперь, за рулем «фольксвагена-гольф» преодолевая последние мили долгого пути, Ноэль чувствовал себя на знакомой территории и в то же время как бы открывал совершенно новую землю.
Знакомая территория — это метафора. Гость он был опытный с многолетним стажем гостеваний в компаниях за городом, и не впервой ему было ехать в незнакомый дом к незнакомым людям. За годы он даже выработал шкалу оценок, которые выставлял по пятизвездочной системе за комфорт и удовольствия проведенным в гостях уик-эндам. Но это все относится к прошлому, когда он был молод и беден и не мог себе позволить особой разборчивости. Теперь он стал старше и обеспеченнее, и круг его знакомых соответственно изменился, у него появилась возможность выбирать и отклонять, и он почти никогда не ошибался.
Но в этой игре, если играть по правилам, есть свои установившиеся ритуалы. Поэтому в чемодане у Ноэля лежали не только смокинг и полный костюм деревенского джентльмена, но и бутылка «Знаменитой куропатки» в подарок хозяину дома и большой шоколадный набор «Бендикс» для хозяйки. Кроме того, предусмотрены и приходящиеся на этот уик-энд дни рождения: бабушке Алексы, которой как раз сегодня исполняется семьдесят восемь лет, предназначались глянцевые коробочки с мылом и душистыми добавками для ванны «Флорис» — стандартное подношение, годящееся для любой престарелой дамы, знакомой или еще нет — безразлично; и хозяйке бала Кэти Стейнтон, известной ему только по имени, — охотничий эстамп в рамке: грустноглазый спаниель с убитым фазаном в зубах.
Так что Ноэль соблюдал обычай: вез подарки.
А новооткрываемая земля — это поразительно красивые виды графства Релкиркшир. Ноэль и не подозревал, что здесь такие богатые, процветающие хозяйства, зеленые пашни и пастбища, обнесенные аккуратными изгородями и живописно пестреющие стадами. Не ожидал он увидеть развесистые буки вдоль дорог и палисадники перед домами, а в них такое изобилие, такое разнообразие цветов. Ехали всю ночь, и Ноэль наблюдал, как туманная, пасмурная заря постепенно заливала землю серым светом, но вот вышло солнце, его трудолюбивые лучи разогнали серость, и настало ослепительно ясное, безоблачное утро. Остался позади Релкирк, дорога перед машиной лежала свободная, золотились убранные поля, искрились речки, темнели буро-оранжевые папоротники, а ввысь уходил просторный купол неба, и воздух был хрустальный, чистый, без примеси дыма, смога и прочих человеческих исчадий. Словно ты совершил путешествие во времени и вернулся в мир, который считал сгинувшим безвозвратно. Но чем-то он тебе знаком. Может быть, ты был в нем когда-то, но забыл, что он существует?
Кейпл-Бридж. Переехали через реку, протекавшую далеко внизу по дну ущелья. И свернули, следуя указателю, на Страткрой. Узкая дорога вилась между складками холмов, еще лиловых от цветущего вереска. На склонах там и сям виднелись фермы, пастух гнал овечье стадо вверх с сочных зеленых лугов на грубые горные пастбища. Алекса сидела рядом и держала на коленях Ларри. Ларри спал, но Алекса была заметно возбуждена в предвкушении встречи с родными местами. На самом-то деле она уже больше месяца жила взбудораженная счастливым предчувствием, нетерпеливо зачеркивала дни у себя на календаре, постриглась перед дорогой, закупила подарки, рыскала по магазинам, ища себе новое платье. Впрочем, это дело она скоро бросила, махнула рукой на магазины готового платья и обратилась в ателье проката. Там были чудесные вещи, ее страшно соблазняло одно маленькое платьице все в блестках, но, в конце концов, не без мудрого совета служительницы, она решила, что у нее не такие ноги, чтобы носить мини, и согласилась взять более традиционный фасон: цельнокроеное, из шелка-сырца, все в крупных цветах, и Ноэль сказал, что она в нем выглядит соблазнительно и романтично. А последние два дня она просто вертелась волчком, чтобы ничего не упустить — сложить оба чемодана, выгладить рубашки Ноэля, разгрузить холодильник, оставить запасные ключи соседке, на случай, если в квартиру влезут грабители. И все это с простодушным детским восторгом и упоением. А Ноэль наблюдал за ее лихорадочной деятельностью снисходительно и добродушно, даже не делая попытки притвориться, будто испытывает те же чувства.
