— Я подумал, что раз ты считаешь, что я могу ему доверять, то и ты, значит, можешь. Разве не так? Ты же говоришь, что он меня не бросит.
— Не бросит, но со мной он быть не хочет, — сказала Клэр.
Ей стало смешно, что она пытается объяснить одиннадцатилетнему мальчику сложности взаимоотношений между взрослыми.
— А он, правда, не хочет? Может быть, он ждет, что ты сделаешь первый шаг?
"Мне нельзя забывать, что Кайл — племянник Мэтта, — сказала себе Клэр. — Он наверняка умнее многих своих ровесников. И возможно, даже умнее, чем я…"
В субботу, когда Мэтт вылез из своей машины и подошел к дому Уолстедов, он увидел Клэр, сидевшую на пороге. Губы у нее были плотно сжаты, глаза прищурены, а выражение лица напряженное.
Она чем-то напомнила ему сторожевую собаку, которая охраняет вход в дом от всех чужаков. Но зато второй раз за долгое время он видел ее не в джинсах и майке с названием кофейни, а в платье. В первый раз — на благотворительном аукционе — на ней было дорогое коктейльное платье, однако казалось, что ей было в нем неуютно. Теперь же простое платье в цветочек подчеркивало ее женственность и казалось чрезвычайно удобным.
Мэтт остановился перед порогом и протянул ей вещи, которые держал в руках.
— Если бы я знал, что у Уолстедов есть сторожевая собака, то я бы прикупил еще и косточку. К сожалению, при мне только вино и подарки для мальчика, с помощью которых я надеюсь завоевать его симпатию.
Клэр внимательно посмотрела на бутылку, и подарочные упаковки, а потом перевела взгляд на Мэтта.
— Не о его симпатии тебе стоит беспокоиться, — ответила она.
— А Уолстеды знают, что ты охраняешь их дверь от меня?
Ее губы искривились, как будто она хотела улыбнуться, но в последнюю секунду передумала.
— Боюсь, что они сейчас подслушивают нас за дверью, но я стараюсь об этом не думать.
— Тогда позволь мне самому догадаться… Ты против моей дружбы с Кайлом и пришла, чтобы попытаться выпроводить меня из Пало-Верде.
Клэр встала и спрятала дрожащие руки за спиной:
— Нет, я хочу тебя предупредить.
— О чем?
Мэтт удивленно изогнул бровь.
— Дело в том, что… — Клэр сжала губы, как будто ей нужно было время, чтобы найти слова. — Для меня Уолстеды — это моя семья.
— И ты хочешь, чтобы я держался от них подальше? Я все-таки был прав.
— Нет. Я хочу тебя предупредить, что если ты хочешь стать частью их семьи, то тебе не удастся избегать меня.
Медленно она спустилась по лестнице и встала прямо напротив него, потом взяла у него пакеты с подарками и с бутылкой и поставила их около себя на ступеньку повыше. Сердце Мэтта начало биться сильнее, а его инстинкты подсказывали, что ему надо поцеловать Клэр, пока она не успела убежать. Он был почти готов забыть свое решение держаться от нее подальше и вычеркнуть ее из жизни, но все-таки не двинулся с места. Мэтт даже не позволил себе прикоснуться к ней, потому что знал, что потом не найдет сил остановиться.
Клэр спустилась еще на одну ступеньку и оказалась прижатой к нему. Она провела рукой по его волосам и заставила наклонить голову так, что их губы оказались в нескольких сантиметрах друг от друга.
— А я намерена сделать все, что в моих силах, чтобы тебе пришлось нелегко в моем присутствии, я скажу даже больше, чтобы ты не смог от меня уйти.
Руки его висели по бокам, и Мэтт сжал их в кулаки, чтобы подавить желание заключить Клэр в объятия. Сердце его гулко стучало, и все нервы были напряжены до предела.
— Зачем ты это делаешь, Клэр?
Ему нужны были ответы, даже больше, чем она сама. Он должен быть абсолютно уверен в том, что это не очередная прихоть Клэр и что она не передумает. Ему не хотелось потом обнаружить, что он снова не удовлетворяет каким-то новым стандартам, о которых не подозревал раньше.
Их глаза встретились, и он заметил, что ее взгляд смягчился.
— Я это делаю, потому что люблю тебя… вернее, потому что я всегда любила тебя. И еще мне кажется, что ты тоже меня любишь. Если не я — любовь твоей жизни, то ты как-то очень плохо пытался выбросить меня из головы.
Она поднялась на цыпочки и почти поцеловала его, но все-таки отстранилась в последний момент.
— А что, если ты и правда любовь всей моей жизни?
Клэр широко улыбнулась:
— Тогда нам обоим повезло. Ведь мы уже помолвлены.
— Как это? — поинтересовался Мэтт удивленно.
Она освободила свою левую руку, которая была обвита вокруг его шеи, и показала ему. Каким-то образом кольцо оказалось починено, и бриллиант сиял у нее на пальце.
— Ты дал мне кольцо.
— Я уронил его к твоим ногам. И оно было сломанным.
— Но это было кольцо для помолвки, — довольно улыбнулась Клэр. — Я его надела, и говорю тебе "Да, я согласна".
В этот раз, когда она встала на цыпочки, Мэтт не дал ей ускользнуть и их губы соединились в поцелуе. Через минуту-другую Мэтт слегка выпустил ее из своих объятий и взял за руку.
— Как тебе это удалось? — спросил он, рассматривая кольцо.
— Я отнесла его к местному ювелиру. Мартин слегка его даже улучшил. — Клэр осеклась и провела второй рукой по щеке Мэтта. — Он сказал, что не удивлен, что камень быстро вылетел. Дизайн кольца был интересным, но когда его создавали, то не было металлов, которые смогли бы удержать бриллиант. Поэтому кольцо было обречено сломаться. Твое первое кольцо, которое ты для меня купил, оказалось слишком недолговечным.
— А теперь?
— Теперь Мартин укрепил его с помощью сплава с титаном. Оно суперстойкое, и ничего ему не страшно.
— Ты уверена?
— Да, абсолютно. — В ее взгляде Мэтт видел, что Клэр понимает, что его вопрос относится не только к кольцу. — Мы оба сильнее, чем двенадцать лет назад.
Мэтт слегка отстранился:
— Ты должна знать, что я все равно собираюсь превратить жизнь Виктора в кошмар. Я хочу взять под контроль компанию и распродать ее. Это разорит его. Да, и не только я. У Джонатона уже тоже руки чешутся поскорее к этому приступить.
Клэр медленно кивнула и сжала губы:
— Я бы хотела, чтобы ты этого не делал.
Он взял ее за подбородок и заставил посмотреть себе в глаза:
— Пусть Кортни и Кайлу эта месть не нужна, но мне нужна. Он отнял у меня тебя и радовался этому.
Она снова кивнула, и на ее губах появилась нежная улыбка.
— Теперь я твоя.
Они снова поцеловались, и их поцелуй был полон обещаний, которые они оба собирались выполнять. Последние сомнения, которые оставались у Мэтта, мигом исчезли.
