Сэс звучно хмыкнула.
А Джеку оставалось лишь удивляться, как много общих черт роднило ее с его высокочтимой бабкой. Годы жизни в особняке Хадсонов не прошли для Сэс даром. Она сформировалась в волевую и действительно убежденную в своей правоте женщину. Джек больше не находил в ней признаков той бесшабашной и вечно ищущей приключений выпускницы университета, с которой пережил столько удивительных и наполненных острейшими эмоциональными переживаниями ночей.
Она как бы вся дисциплинировалась, посерьезнела, и это видно было даже по ее строгому внешнему виду. Вместо стоптанных кроссовок теперь на ней были изысканные лодочки на умеренно высоких каблучках, а взамен мешковатой одежды «своего парня» – приталенный жакет и юбка до колен.
– Итак, Сэс, от своей версии ты отказываться не согласна?
– Я же сказала, что переработаю сценарий. А когда сделаю это, тогда и станем решать окончательно, пускать его в производство или нет. Только я бы предпочла обсуждать это с самой Лилиан.
– Не получится, – покачал головой Джек. – Я теперь на студии директор проектов. Моя прямая обязанность вести согласование со сценаристами в том числе.
– А что еще входит в твои обязанности? – ухмыльнулась Сэс.
– Что именно тебя интересует? – насторожился он.
– Ладно, – махнула она рукой, – забыли…
Конечно же, Джек догадался, на что она намекает, но уточнять посчитал небезопасным для бизнеса.
– В общем, передай Лилиан, что я переработаю этот сценарий, но до времени не вдавайся в подробности. О деталях я сама с ней поговорю, когда новая версия будет готова, постараюсь убедить ее расширить спектр тем.
– Хорошо. И хотелось бы еще согласовать с тобой график работ.
– А вот это целиком будет зависеть от графика работы моей няни, – улыбнулась Сэс.
– Няни? У тебя что же, ребенок? – искренне изумился бывший любовник.
– Можешь себе представить! – рассмеялась она.
– Честно говоря, с большим трудом, – признался Хадсон. – Хотя чего только в жизни не бывает! Сын, дочка?
– Мальчик, – с гордостью ответила молодая мать, просияв.
– Мои поздравления, – проговорил он.
– Благодарю.
– Раз так, то постарайся выкроить время. Ты понимаешь, как этот проект важен для Лилиан.
– Можешь не объяснять, – кивнула она.
– Относительно сценария… Ты управишься за два месяца? – спросил директор по проектам.
– За два месяца? Ты, должно быть, спятил?! Вы, по сути, требуете от меня совершенно новый продукт. Кто ж такие сценарии пишет за два месяца?
– Прошу тебя, постарайся, – озабоченно произнес Джек. – Лилиан втемяшилось выпустить фильм до шестидесятилетнего юбилея студии, – пояснил он. – Мы могли бы прислать тебе кого-нибудь в помощь. Только скажи.
– Ради бога, вот только этого ремесленничества мне не хватало, – раздраженно пробормотала она. – Не надо никого мне присылать. Постараюсь уложиться. Но ничего не обещаю.
– И на том спасибо, – подвел итог Джек.
– Вы, Хадсоны, умеете загнать человека в жесточайшие рамки, – прокомментировала Сэс.
– Я бы мог загладить вину тем, что пригласил бы тебя поужинать вместе… как-нибудь, – сказал он и спешно удалился, оставив ее на пороге собственного дома в растерянном недоумении.
Когда Джек совершенно скрылся из виду, Сэс не придумала ничего лучше, кроме как вернуться в дом.
– Кто этот дядя, мамочка? – строго спросил ее Тео, наблюдавший встречу через кружево занавесок на окне.
– Да так… один надоедливый господин, – утомленно ответила она.
– Простите, я не могла оторвать его от окна, – объяснила няня.
– Ничего страшного не произошло, Мария.
– А ты его знаешь? – допытывался сын.
– Не очень близко, дорогой, – ответила она.
– А он еще придет? – выяснял Тео.
– Надеюсь, что нет, – совершенно искренне ответила ему мать.
– И я тоже, – покивал мальчуган.
– Почему так? – удивилась мать.
– Он расстроил тебя. Я его не люблю, – ревниво объяснил малыш.
Джек вошел в гостиную особняка Хадсонов, которая в будни и выходные служила то залом заседаний, то артистическим салоном, а теперь против обыкновения пустовала.
– И где же люди? – с удивлением развел он руками.
– То есть? – парировала удивление Лилиан Кольбер.
– Я думал, ты пригласила Сэс на семейный ужин.
– Пригласила, – кивнула бабушка.
– Ну и где же все? – с ударением на каждом слове повторил свой вопрос внук.
Бабушка любила демонстрировать свою власть и делала это при каждом удобном случае. Вот и теперь она не торопилась с ответом, считая негожим королеве отчитываться перед подданным.
По мере продолжения паузы нервозность Джека возрастала. Так обычно случалось в детстве, когда его, шкодливого мальчишку, после каждой оплошности она буквально прогоняла через жернова разительно переменившегося отношения и подчеркнутой отчужденности, так что он вынужден был сам идти к бабушке с повинной, сознаваться во всех проступках и молить о прощении, лишь бы прекратить эту изощренную пытку молчаливым укором.
С незначительными изменениями эта практика сохранилась и до последнего времени. Так что Джек не на шутку струхнул, увидав горделиво приподнятую левую бровь своей бабушки и в который уже раз натолкнувшись на несокрушимую стену молчания.
На этот раз она еще и выразительно вздернула подбородок, а Джек принялся лихорадочно соображать, какие конкретно претензии назрели у нее на его счет. Таковых могло оказаться немало. Безукоризненным поведением он никогда не отличался.
Но Джек набрался смелости и посмотрел на бабушку вопросительно.
– Я еще обдумываю кое-что, – неопределенно проговорила она.
– По поводу? – попытался уточнить внук.
– Все мы Хадсоны и все работаем вместе, – произнесла она и взглянула на Джека: – Или ты со мной не согласен?
– Согласен полностью, – отозвался молодой человек.
– Я всегда считала, что если мы – одна семья, то обсуждать вопросы соблюдения этического кодекса незачем. Что скажешь, мой милый мальчик?
– Я… не совсем тебя понимаю, бабушка, – сбивчиво пробормотал он.
– Не понимаешь? Странно… Я тут на днях подсчитала, что уже более трех лет не видела Шерил Кэссиди в стенах этого особняка. Более трех лет она не присутствовала на семейных торжествах, ужинах и подобных сборах. Это достаточно большой срок, тебе не кажется? И этому наверняка есть какое-то вразумительное объяснение, которое для меня однако остается совершено недоступным. Ты не находишь это странным, Джек? Вот я и подумала, может быть, тебе, Джек, это известно?
